Теперь маленький нагор рассматривал нового знакомого – очень пристально и с любопытством:
– Как тебя зовут?
– Имиль.
– В замке живешь?
– На кухне работаю, – признался мальчик. – А ты…
Его вдруг осенило:
– Ты Подарок?
– Подарок-После-Бедствий, – важно поправил его зверуин.
Имиль попятился:
– Твоя мать… колдунья?!
Он тут же испугался собственных слов. Но зверуин не рассердился – он погрустнел.
– Моя мама волшебница, – сказал он, помолчав. – А мой отец – великий воин Нагорья, Лунный-Кстати. А его всадник, – голос мальчишки задрожал от гордости, – сам Развияр.
– Властелин?! – шепотом переспросил поваренок.
Нагор с важностью кивнул.
– Он мой отец, – прошептал мальчик.
Слова сорвались с губ раньше, чем он успел их удержать. Зеленые глаза зверуина расширились, он отступил, готовый взорваться:
– Врешь!
Имиль молчал, понимая, что сболтнул лишнего. Четвероногий Подарок засопел, заново разглядывая его бледное вытянутое лицо, обрамленное черными прямыми волосами.
– Честно? – голос зверуина упал. – А… кто твоя мать?
– Ее зовут Джаль. Она служила во дворце – давно.
– Сколько же тебе лет?
– Одиннадцать.
– Ого, – протянул Подарок с завистью.
Он глазел так открыто, с таким жадным любопытством, что Имиль отвернулся. На глаза опять чуть было не навернулись слезы.
– Я пойду, – сказал он, проталкивая через горло ком. – Меня… хватятся.
* * *
Он изводил себя четвертый час без перерыва. Звенели нагрудники, прогибаясь под ударами, лезла вата из вспоротых защитных костюмов. Молодые стражники выматывались раньше, чем он входил во вкус.
– Назад!
Его противник сидел на земле. Только что Развияр сбил его ударом в колено, и теперь в глазах парня стоял настоящий ужас: как будто он ошибся во время боя. Как будто его сейчас добьют.
– Вставай, – Развияр протянул руку.
Парень поднялся, бормоча извинения. Развияр оперся на мечи; мир медленно поворачивался вокруг оси, тихо звенел, будто раковина Немого Народа. По краям поля зрения его заволакивало красным.
– Развияр!
Он обернулся. Подарок нервно переступал лапами на краю каменистой площадки; его щеки горели, хвост нервно подрагивал.
Развияр улыбнулся. Маленький зверуин ухитрялся быть грациозным, утонченно-хищным, в самых обычных делах и движениях: он мог грациозно реветь, размазывая слезы, или хищно есть кашу; сейчас, чем-то взбудораженный, мальчишка был бы похож на статуэтку из текучей бронзы. Ноздри у него дрожали, как у Яски, но малыш не был магом – он просто принюхивался к настоящим мужским запахам железа и пота.
Развияр кивнул слуге, тот подоспел с кувшином для умывания. Подарок нетерпеливо подступил ближе. Развияр плеснул на него водой. Зверуин отскочил и фыркнул.
– Мама вернулась?
– Нет.
– Пошли, – отбросив полотенце, Развияр двинулся вниз, под гору, к боковым воротам стражи.
Подарок ступал по острым кромкам скал, перелетал с камня на камень, будто прогуливаясь по паркету. Ни один человеческий мальчишка не мог бы двигаться с такой грацией; дождавшись, пока слуги отстанут, маленький зверуин бросил кружить и пошел рядом. Его голова достигала Развиярова локтя.
– Я встретил твоего сына в замке.
– Какого?
– Его зовут Имиль. Он работает на кухне.
– А, – сказал Развияр. – И что?
Подарок замедлил шаг:
– Ты любишь маму?
Развияр поглядел удивленно:
– Конечно.
– И отец ее любит?
– Разумеется.
– А…
Некоторое время Подарок шел молча, глядя под лапы, подбирая слова.
– Знаешь, маму все боятся.
– И любят.
– Это тебя боятся и любят. А ее просто боятся.
– Ничего подобного. Я боюсь ее – и люблю.
– Ты?
Мальчишка улыбнулся, но тут же снова посерьезнел.
– Твой сын, он… на тебя похож.
– Я знаю.
– А я похож на отца, – пробормотал Подарок.
Развияр остановился. Положил ладонь на макушку зверуина, заставил поглядеть себе в глаза:
– Что случилось, Дар?
– Ничего… Развияр, я не твой сын, а ты меня любишь! А он твой – и ты его… тебе все равно. Почему?
Развияр задумался.
– Во-первых, ты сын достойнейшего, покрытого славой…
– Знаю! Конечно, знаю… Зато он – сын властелина! Сын властелина ревет в углу за складом…
– Он плакал?
– А что же ему, смеяться?! – Подарок дрожал от носа до хвоста.
– Его кто-то обидел?
– Нет. Не знаю. Но он поваренок на кухне, и…
– Когда мне было столько лет, сколько ему сейчас, я был рабом, малыш. И мой отец давно был мертв. Но я не плакал.
* * *
Они почти спустились к замку, когда по дороге, ведущей от дальнего котлована, на полной скорости пронесся зверуин со всадником на спине. Всадницей; Яска сидела, умостившись боком в седле, ухватившись за широкие плечи Лукса. Брызнули в разные стороны зеваки – женщина-маг из каменного замка пользовалась дурной славой и сама ее поддерживала. Лукс длинным прыжком нырнул в ворота и пропал из виду. Развияр ускорил шаг.
– Когда у тебя занятия, Дар?
– Сейчас, – мальчишка выглядел задумчивым и даже потерянным.
– Не надо опаздывать. Иди.
Расставшись с мальчиком, Развияр прошел насквозь один из средних ярусов, задержавшись на минуту, чтобы напиться воды из фонтана в неприметной нише. В чаше фонтана плавал крохотный кораблик, сделанный из ореховой скорлупы и цветочного лепестка. Развияр коснулся воды рукой, кораблик закачался на мелкой волне. «Его зовут Имиль». Тем лучше, теперь он знает имя своего старшего сына… Как он обожал Джаль, как сходил с ума и готов был рисковать жизнью, да что там – готов был присвоить ее и умереть.
Он вспомнил ее желтое платье и старательную улыбку. Шуу знает сколько лет прошло с тех пор… Не так уж много, если мерить человеческими жизнями… И вот она так далеко, что вспоминать неинтересно. Чужая, будто нарисованная на сукне дешевыми красками. Ее просто нет.
Он оставил кораблик мокнуть в фонтане и спустился вниз, чтобы встретить Яску и Лукса. Они поднимались по главной лестнице, причем Яска опиралась на руку зверуина, как будто у нее не хватало сил идти. Либо не хватало сил выпустить его локоть.