Она вроде бы поняла, что Гриша не хочет говорить ей о своей работе. Да, у него действительно не имелось такого желания, хотя он и должен был сообщить ей важную новость, поделиться своими соображениями, проследить за ее реакцией. Но ведь барышня опять напустит туману, запудрит ему мозги точно так же, как это было вчера.
Спать он вчера ложился, практически не сомневаясь в ее невиновности, а на службе подозрения вернулись. Мудрила с ним вчера Лена, выкручивалась, изворачивалась, даже врала. А он поддался ее очарованию. Потому что влюбился в нее.
Вот и сейчас Гриша перед ней бессилен. Он скорее руку себе отрубит, чем причинит ей зло. Но подозрения никуда не делись. Девушка это понимала, поэтому и загрустила. Если бы он доверял ей, то не стал бы скрытничать.
А спал Гриша опять в одиночестве. Она так и не подпустила его к себе. Намекнула, что нужно потерпеть совсем чуть-чуть, и успокоила его этим.
– Мы узнали, кто убил Эрихова.
– Так кто же? – спросила Лена и с замиранием глянула на него.
– Местные бандиты.
– Зачем? – оживилась она.
– Откуда ты знала, что за нами следили? – спросил он.
– Это ты о чем? – Лена нахмурилась.
– Я вез тебя сюда, а ты сказала, что за нами следят.
– Мне так показалось.
– За нами действительно следили. Помнишь, мы обошли такой же джип, как у меня? Так вот, Калинин за этим джипом и поехал. Он за рулем был, облажался…
– Кто такой Калинин? – с фальшивинкой в голосе спросила Лена.
– Подельник Эрихова и Аникеева.
– Теперь понятно. Значит, все-таки следили?
– Чутье тебя не подвело. А я ошибся. В моей машине не было никакого маячка. Значит, не очень серьезные люди за нами следили.
– Я же говорю, обычные гопники, – сказала Лена и улыбнулась.
– На дорогой машине, при деньгах, с отличным оружием.
– Значит, хорошо упакованные гопники. Так что с ними случилось?
– Как что? Эрихова убили, – сказал Гриша, внимательно глядя на Лену.
Вдруг она знает, что произошло с Калининым?
– А с его дружком что?
– Его тоже убили, а труп сожгли.
– Напасть какая-то, – сказала Лена, и ее голос едва заметно дрогнул.
Уж не от радости ли?
– Напасть.
– Нельзя с бандитами связываться.
– А они связались. Думали, что за нами едут, и нарвались. Бандиты их срисовали, вывели за город, заманили в ловушку. А они туда шли с оружием. Думали, что за нами, и стрелять сразу начали. Они не просто следили, а хотели нас убить. Ты это понимаешь?
– Ты меня пугаешь, – сказала Лена и поежилась.
Она действительно выглядела напуганной, но в глубине глаз страха не было. Гриша не заметил ничего такого.
– Почему они охотятся за тобой?
– Может, им вовсе не я была нужна? Ты же там кого-то с лестницы спустил!..
– Спустил, – кивнул Гриша. – Но за это не убивают.
– А ты не преувеличиваешь? Может, они не собирались никого убивать, с оружием ходят, когда страшно? – Лена вытянула руку, суетливо провела пальцами по его предплечью.
Она ласкала не столько Гришу, сколько свои собственные нервы. Как будто ей самой было страшно. Девушка широко раскрыла глаза. На этот раз он почувствовал ее испуг. Более того, этот страх передался ему самому. Потусторонний какой-то, мистический, но слабо осязаемый. Такой может возникнуть на пустынном кладбище, на закате дня. Слабый страх, но нервный, неприятный.
Под взглядом Лены парень осознал даже причину этого страха. Ему вдруг передалось настроение Калинина и Эрихова, когда они шли по следу бочаровских бандитов. Ночь, мороз, безлюдная местность, звенящая опасность.
– Может, ты и права, – сказал он и беспокойно кивнул.
– Им было страшно, они достали оружие. В них же стреляли? – спросила Лена, завораживающе глядя на него.
Гриша нервозно мотнул головой. Ему вдруг показалось, что на кухне темно и только у Лены светятся глаза. Он стряхнул внезапное наваждение. И свет на кухне, оказывается, горел, и в девушке этой нет ничего мистического.
– Что с тобой? – встревожилась она.
– Да не знаю, глюки какие-то. – Он зажмурил глаза, прикрыл их ладонью. – Забегался на работе, то да се…
– Бедный! – Она снова провела пальцами по его предплечью.
Это действительно была ласка. Гриша захмелел от приятных ощущений.
– В них же стреляли? – спросила Лена, с нежностью глядя на него.
– Да, стреляли.
– И убили?
– Да, один в больнице умер, другого в кочегарке сожгли.
– В какой кочегарке?
– Сейчас не ясно. Но это пока. Одинцов дожмет. Если он взялся за дело, то до конца доведет.
– И за меня он тоже взялся, да?
– За тебя?
– Но вы же меня все время в чем-то подозреваете.
– Нет, не подозреваем. Просто ты могла знать этих людей. Аникеев, Эрихов, Калинин. Не зря же они за тобой охотились.
– Я сказала, почему они за мной охотились.
– Из-за того, что ты из их машины сбежала?
– Да, из-за этого.
– Но это несерьезно.
– Ага. – Лена кивнула. – Скажи, я могла соврать?
– Да, насчет электрички ты сказала неправду, – выдавил он.
– И про машину тоже.
– Да? – встрепенулся Гриша.
– Извини, что водила тебя за нос, но я не была в тебе уверена и очень не хотела тебя терять, – сказала девушка, ласкающее глядя на него.
– Не хотела, – завороженно повторил он.
– А ты хочешь меня потерять?
– Нет! – выкрикнул Гриша.
– И не теряй, – сказала Лена и улыбнулась с какой-то трогательной грустью.
– Как я могу тебя потерять?
– Тебе нужна правда?
– Ну… – Гриша зажмурил глаза, настолько напряженным был ход его мысли.
Аникеев оказался убийцей. Его дружки слеплены из того же теста. Может, Лена из их компании? Вдруг она и сама занималась преступным ремеслом?.. Может, ему лучше не знать этого?
– Мне было восемнадцать, когда я познакомилась с Ромой, – сказала Лена.
Ее голос прозвучал мягко, но Гриша вздрогнул, как будто над ухом просвистела пуля.
– Это произошло в Крыму, в Ялте, – продолжала она. – Он увез меня в Москву. Тебе это интересно?
Кустарев растерянно кивнул. Да, ему интересно, но лучше обойтись без откровений. Нетрудно понять, чем Лена занималась с Аникеевым в Ялте, в каких отношениях они состояли в Москве.