– Чтобы восстановить душевное спокойствие, наши пациенты тоже платят исключительные суммы. Попрошу вас прийти в другое время.
Саша знал номер комнаты. Он направился по коридору, невзирая на крики протеста.
Поздоровался с молодым Гарсией, охранявшим Надин, велел тому не подпускать никого из персонала, вошел, включил ночник и разбудил Надин Видаль.
– Не бойтесь, это я, Дюген. Мне нужен пин-код телефона вашего мужа.
Приходя в себя после успокоительных, женщина не сразу поняла, что от нее требуется. В это время Гарсия за дверью держал оборону. Наконец Надин пришла в себя и назвала код из шести цифр, который майор Дюген набрал на клавиатуре “Блэкберри”. Он включил автоответчик и прослушал последние сообщения. Первое было от секретарши Видаля. Оставлено в четверг, в 18.45. Алиса Бернье напоминала начальнику про утреннюю встречу с Ришаром Грасьеном и передавала разные детали. Второе сообщение поступило в 19.07.
Встретимся на бульваре Нея, как можно скорее. Я уже жду вас здесь. У меня для вас информация чрезвычайной важности. Приходите один.
Этот отстраненный тон. Этот голос.
Дюгену показалось, что его слюна превращается в ядовитую кислоту. Думаете, что можно прожить неприкосновенным всю жизнь?Он с трудом сглотнул.
– В чем дело, майор? У вас такой вид…
Встревоженное лицо Надин Видаль вернуло его к реальности.
Внутренний покой? Как-нибудь в другой раз.
Саша вышел из клиники. Сев в машину, он вспомнил свой разговор с Клеманти насчет статуэтки. Он оставил счет специально, чтобы его нашли. – Послание? – Должен же он был оставить нам хоть что-нибудь.
Каждый раз, давая какую-то информацию, Марс утверждал, что получил ее от высокопоставленного знакомого. Может быть, он их выдумал? Невозможно. Он был всегда слишком хорошо обо всем осведомлен, его источник должен быть реальным и надежным.
Саша опустил стекло, чтобы ночной ветер освежил его. В “Тант Маргерит” Марс говорил ему о Фабере. Его бесценный осведомитель знал сомнительные методы сотрудника разведки и его страсть к американским паролям. Марс не мог это выдумать. Чтобы обладать такой информацией, нужно быть шпионом или дипломатом.
Саша задумался. Ответ был рядом, простой и очевидный. Не хватало небольшого толчка, чтобы он выплыл наружу.
Менар.
Марс недолюбливал Менара, однако часто беседовал с ним. Если его информатор – дипломат, возможно, Марс оставил зацепку лейтенанту, выпускнику Школы политических наук, одному из немногих в группе, с кем можно было поговорить о политике.
Заспанный голос лейтенанта раздался на том конце провода после шестого гудка:
– Да, алло?
Давай встряхнись, и побыстрее, Менар. Сейчас, когда нужны твои мозги…
– Марс рассказывал тебе о своих министерских знакомых? Про какого-нибудь дипломата, выпускника Политшколы или Школы управления, человека из разведки?
– А, это вы, шеф…
– Проснись, это важно.
– Погодите, дайте подумать… Надо сказать, большой босс всегда любил поболтать. Как вспомню, хорошо он ко мне относился. Какая жалость…
– Менар!
– А, ну да, один раз Марс говорил мне про дипломата, окончившего Политшколу. Его старый друг. Сделал потрясающую карьеру. Комиссар так долго со мной до этого никогда не разговаривал. Мне, кстати, это показалось странным…
– Фамилию помнишь?
– Эстерель, Эстеран… А, погодите, Эстебан. Да, точно. Эстебан.
– Адрес, телефон?
– Нет, я никогда про него не слышал, пока Марс не рассказал. Этих выпускников такая куча…
Саша прервал разговор, включил зажигание и поехал к дому Марса.
Он вошел в квартиру с помощью ключей, которые оставил у себя. В кабинете включил компьютер. Марс любезно сообщил ему, что паролем служит имя его жены. Спасибо за увлекательную игру, шеф. Но к чему весь этот цирк? Саша нашел, что искал, в электронной записной книжке и переписал координаты.
Снова усевшись в машину, он поехал в шестнадцатый округ. Припарковался на авеню Марсо, набрал код для входа. В холле нашел домофон со списком жильцов. Позвонил. Еще и еще. Наконец в ответ раздался раздраженный мужской голос. Саша назвал себя и свою должность. Дверь открылась.
– Шестой этаж, – прохрипел домофон.
На лестничной клетке его ждал мужчина в возрасте Марса в пижаме и бордовом шелковом халате. Растрепанные черные волосы, седая щетина и опухшее лицо человека, разбуженного среди ночи.
– Михаэль Эстебан?
– Он самый. Входите. Кофе?
– С удовольствием.
Коридор, заставленный этажерками с книгами, вел на кухню, где также было полно книг. Добрый знак. Культурные люди обычно отдают должное искусству беседы. Эстебан включил кофеварку семейных габаритов. Еще один чудесный знак.
– Марс говорил, что когда-нибудь вы придете.
– Где он?
– Понятия не имею. Придется вам придумать вопрос поумнее.
– Вас это забавляет?
– Трупы, которыми усеян Париж, и Марс, который сбежал? Нет, не больше, чем вас. Но, по всей видимости, он оставил подсказки, чтобы мы с вами встретились, вы и я. И смогли во всем разобраться.
– Вы были его главным информатором.
– Вы так думаете?
– Я вас слушаю.
– Что вы хотите знать?
– Как вы познакомились? Это будет хорошим началом.
Эстебан рассказал, что их дружба началась в парижском коллеже Жансон-де-Сайи. Затем жизнь их развела. Один поступил в полицию, другой выбрал дипломатию. Однажды Марс, ставший комиссаром финансовой полиции, встретил Михаэля Эстебана, служившего дипломатом в Африке. Дипломат предложил полицейскому перейти к нему на службу в Демократической Республике Конго. Есть вакансия начальника службы безопасности в посольстве. Марс согласился.
– Это было началом блестящей карьеры в дипломатических кругах. После Африки Марс некоторое время работал в Мехико, потом в Скандинавии. В Финляндии и Швеции, где познакомился с Карен. Женившись, он вновь перешел на службу в парижскую полицию. Я вернулся на набережную Орсе. Мы опять встретились.
– Это вы рассказали ему о методах работы Фабера?
– Да, я его просветил насчет неподражаемой техники вербовки нашего подполковника. Фабер завербовал Конату, для начала напугав его. Липовое покушение – что еще может так вас устрашить и сделать сговорчивым? Затем Фабер представился его спасителем. К сожалению, журналист попался на удочку. Но возможно, дело было еще и в звонкой монете. Бог ведает.
– Вы знали Туссена Киджо?