Ни одна из его пуль не попала в цель. А наше войско уже поднималось и бросалось в погоню за отступающими. Вообще, нам крупно повезло: если бы «Утёсы» стояли за два километра, то хрен бы мы их из винтовки достали. С другой стороны, такие хреновые стрелки вряд ли в кого-нибудь попали бы с такого расстояния.
– Подъём, ребята! – крикнул я. – Пропускаем нелюдей вперёд. Бежим за ними, прикрываем. Вперёд не лезем.
Я посмотрел в сторону. Игла, лежащая в траве, подняла руку, показала большой палец.
Наши союзники гнали неандертальцев метров пятьдесят. Пока те буквально не провалились сквозь землю. Семь неандертальцев, которых я преследовал вместе с нелюдью и своей группой, нырнули в лаз, вырытый в земле. Один из снежных людей, бежавших с нами, подошёл к лазу поближе.
– Уйди от норы! – крикнул Веня.
Но снежный человек всё равно склонился над тёмным круглым зевом, направил туда автомат. Очередь снизу ударила в голову. Снежный человек покачнулся и упал точно в дыру.
– Не подходите к лазу, придурки, все от прохода! – закричал Веня.
На этот раз его послушались. Но один из советников нелюдей решил проявить инициативу – кинул гранату в отверстие, а потом нагнулся и выстрелил в него несколько раз. И тут же сам схлопотал очередь в грудь, отлетел назад, рухнул в траву. К раненому подбежал Загорный, проверил пульс, потом глянул на нас и скрестил руки крестом: мол, отгеройствовал.
– Ну не приближайтесь к норе, – Веня чуть не плакал, – командир, скажи им, чтобы они круговую оборону заняли.
– В круг! В круг, быстро! – заорал я что есть мочи. – Залечь и начать окапываться!
Нелюди неохотно, но начали выполнять приказ, моя группа всё сделала моментально.
– Теперь объясняй, – спокойным тоном обратился я к Вене.
– У них могут быть запасные лазы, чтобы по подземным проходам к нам в тыл выйти. Нужно предупредить…
– Предупрежу, чтобы везде у нор охрану организовали. Делать-то что дальше? Ты же, я вижу, уже понял, что к чему. Придумал, значит, что-то?
– Придумал, командир, не переживай, ты, главное, проследи, чтобы наши парни не расслаблялись, а я уж тут разберусь.
Сказав это, Веня встал, поднял несколько камешков с земли, осторожно подобрался ко входу под землю и начал их туда бросать. Потом вынул из кармана зеркальце и пустил солнечный зайчик в чёрную дыру. Я с минуту поглядел на эти манипуляции и пошёл проверять, как обустроились другие бойцы на остальных позициях.
– Подрывное дело требует внимания, спокойствия и усидчивости. А главное, терпения, – спустя два часа говорил Веня, прикручивая взрывчатку к детонирующему шнуру.
Удивительно было слышать от него такие слова, потому что Веня обычно производил впечатление редкостного раздолбая. Но, если дело касалось мин, гранат, разной взрывчатки и того, как с их помощью можно угробить ближнего, его было не узнать.
– Готово, – сказал наш сапёр, прямо-таки любовно отрезая излишек шнура. – Теперь понесли всё это к норе.
Веню слушали я, Туман, Гаврик, Загорный, ТохА и пара его воинов. По знаку вождя эти двое нелюдей подхватили восьмиметровый детонационный шнур с двумя зарядами взрывчатки, прикреплёнными на разной высоте, и понесли его к одной из обнаруженных нор.
Мы нашли ещё три лаза, кроме тех четырёх, через которые ушли пулемётчики. И сейчас направлялись к тому из них, в районе которого Гаврик и Туман почувствовали живых. Под землёй, естественно.
– Вот смотрите, парни, в чём суть, – сказал Веня.
Я, Загорный, маги и ТохА с воинами внимательно слушали.
– Если эти норы делали профессионалы, а я думаю, что это так, то, скорее всего, дно наружного хода гораздо ниже боковых ответвлений, ведущих к главным жилым галереям. А ещё там на самом дне наверняка есть насыпи, за которыми можно прятаться и вести огонь в случае чего. За ними даже граната не страшна. Поэтому что мы делаем? Я с помощью зеркала примерно определил, где начинаются боковые туннели, напротив них повиснет первый заряд. Второй будет висеть повыше. Хитрость-то в чём, – Веня улыбнулся, довольный вниманием и своим временным превосходством над остальными. – Когда я крутану машинку, верхний заряд взорвётся чуть раньше, чем нижний. Взрывная волна второго взрыва отразится от пороховых газов первого заряда и уйдёт дальше вниз, по галереям, создавая зону избыточного давления. А это, сами понимаете, мозги через уши и другие естественные отверстия. Только желательно, чтобы мы одновременно две норы подорвали.
– Ну посмотрим, – довольно скептически отозвался Загорный.
Веня махнул своему напарнику, ожидавшему его знака в пятидесяти метрах от него, рядом с ещё одной норой и с таким же шнуром и пакетами пластиковой взрывчатки в руках. По сигналу они вдвоём опустили заряды на нужную глубину, а потом быстро отбежали метра на три к подрывным машинкам.
– Ну, поехали, – сказал Веня и крутанул диск.
Из норы с грохотом вылетело облако чёрного дыма. Я, сидя на траве, почувствовал лёгкий толчок, будто под землёй ударили громадным молотом, за моей спиной вырвался фонтан земли. Мне в капюшон упали комья грязи и мелкие камушки.
– Ну, что я говорил? – самодовольно заявил Веня. – У них есть запасные ходы для атаки с тыла.
– Это ясно, теперь туда надо дымовые шашки бросать? – спросил я, вытряхивая грязь из маскхалата.
– Ага, ещё желательно, когда дым рассеется, слазить внутрь. Проверить, есть ли живые. Гаврик, ты чувствуешь живое под землёй?
– Не знаю, трудно что-то почувствовать, – ответил маг.
Я посмотрел на ТохА, тот кивнул:
– Мы проверим.
– Тогда пошли к другим норам, – сказал я, поднимаясь.
Работали мы до вечера.
Веня истратил всю взрывчатку, но зато были зачищены практически все норы. Никто не сомневался, что в степи ещё полно таких туннелей. Здесь южане десять лет назад воевали с розовыми крысами, так что система подземных ходов была и вправду очень развита.
Вечером объявили отбой, мы выставили охрану возле незачищенных нор, заминировали их и начали готовиться ко сну.
Всё произошло, когда я уже заворачивался в плащ-палатку. В свете костров я увидел, как неандерталец тянет за руку… человека!
Неандерталец тащил его за собой, как щенка, потом поставил на колени, приложил нож к уху. Это не был переход в «форсированный режим», но в голове у меня что-то взорвалось, я прыгнул и вмиг оказался лицом к лицу, точнее, к свирепой роже неандертальца и рычал не хуже его самого.
– А ну отпусти его, выродок, – сказал я тихим клокочущим от гнева голосом.
Неандерталец не испугался, даже не убрал костяной нож от уха южанина, как будто считал, что так и надо. С боков подскочили ещё двое его сородичей, наглые, уверенные, что их здесь много и со мной они могут сделать все что угодно.