– Эй, Малышева, на вылет давай!
Эта маленькая победа придала Ирине уверенности. Она поднялась и направилась к бункеру.
Ее ноги в теплых кожаных ботинках на толстой рифленой подошве мягко ступали по толстому слою опавшей листвы. Солнце стояло уже высоко, отбрасывая короткие тени. Вокруг чирикали воробьи. Ирину окружали вековые деревья, кустарник, сбегающий в овраг, и она почувствовала, как медленно отпускает всегда сжатая пружина самоконтроля. Ирина тихонько хихикнула, представив себе на минуту, как она выглядит с всклокоченными волосами, покрытая серым налетом высохшей земли, вся в поту. Успела расслабленно подумать: «Черт, ну и видок у меня», – и тут чья-то сильная рука крепко обхватила Ирину сзади за шею и, прижав к себе, утащила за дерево.
Ирина пришла в ярость! Вот так по-дурацки попасться! Ну уж нет! Согнув руку, она изо всех сил засадила локтем в живот противника и с удовлетворением отметила про себя, что тот охнул от боли. Воспользовавшись моментом, она развернулась и увидела смеющиеся глаза Лапушки.
– Бог мой, да вы, Ирочка Борисовна, прямо дикая кошка! – проговорил он хриплым и слегка удивленным голосом.
– А ну пусти! – задергалась Ирина с удвоенной силой, упершись в его грудь кулачками.
– Как бы не так! – усмехнулся Игорь.
Ирине стало обидно, что он так легко удерживает ее в плену. У нее не было никакой возможности снять маркер с плеча, но и Лапушка не спешил воспользоваться своим преимуществом. Только смешинки в его синих бездонных глазах стали еще ярче.
– Я не упускал тебя из виду с той минуты, как ты вышла на тропу у ручья. А ты меня не заметила? Нужно быть повнимательнее! Я же предупреждал…
– От твоего нравоучительного тона меня сейчас стошнит, – взвилась Ирина, откинув светлую прядь волос со лба. – Прямо тебе на ботинки.
Лицо Лапушки прояснилось, он рассмеялся.
– Верю. – Протянув руку, он заправил выбившуюся из-под шлема прядку ей за ухо.
Ирина воспользовалась кратким мигом свободы и отбросила его руку от своего лица.
– Лучше скажи, зачем было нужно так меня хватать? – проворчала она.
Игорь обвел густые заросли взглядом:
– Я подумал, что лучшего местечка, где мы могли бы с тобой поболтать, мне не найти.
– Поболтать? – задохнулась от удивления Ирина.
– Да, – невозмутимо отозвался ее противник. – Как насчет свидания со мной?
Ира поняла, что он над ней издевается, причем самым изощренным способом.
– Нет, – процедила она сквозь зубы.
– Сказала «нет», говори: почему? – нагло потребовал Игорь.
– Потому что!
– Кажется, я недавно это где-то слышал. Тогда меня этот аргумент убедил, сейчас – нет.
– Да плевать!
– Что я должен сделать, чтобы растопить этот лед?
– Будем считать, что это вечная мерзлота, – огрызнулась Ирина.
– А вот это мы сейчас проверим.
И прежде чем она успела хоть что-то сообразить, Лапушка обхватил ее голову руками и крепко поцеловал.
От полноты нахлынувших чувств Ирине стало трудно дышать, неотразимое ощущение тепла окутало ее, она уже не сопротивлялась. Его прохладные шершавые губы, почувствовав это, стали мягче и в то же время требовательнее.
«Что это мы делаем? Целуемся?» Осознание пришло к Ирине настолько неожиданно, что она резко оттолкнула от себя Лапушку и отскочила назад.
– Не смей! Больше никогда не смей этого делать! – прерывисто проговорила она.
– Этого я не могу обещать, – бархатным тоном произнес Лапушка, с удовольствием разглядывая ее. – Понимаете, Ирочка Борисовна, есть обстоятельства, перед которыми люди бессильны.
После этих прозрачных намеков Ира решила, что пора спасаться бегством. «Не важно куда, лишь бы подальше отсюда», – подумала она и, сделав несколько шагов, услышала тихий голос:
– Эй, Ирочка Борисовна, а как же оружие?
Ира обернулась и обомлела. Пока они целовались, этот змий успел ее обезоружить. Она пребывала словно во сне, а он в эту минуту ни на миг не терял над собой контроль. Большего унижения она не могла испытать. Молча взяв свой маркер, Ирина зашагала назад, к своему взводу. Если бы он или кто-то еще сейчас выстрелил ей в спину, она, скорее всего, не заметила бы и этого. Ее сердце бешено колотилось в груди. Она не предполагала, что этот поцелуй так отзовется в ее душе. Это стало для нее настоящим потрясением.
«Дура!» – ругала себя Ирина.
Какая же она была дура, что поддалась, уступила своему желанию и дала ему себя поцеловать! Теперь ему все известно, и ей уже не удастся ничего скрыть от него. Из-за краткого мгновения удовольствия она полностью раскрыла перед ним все свои слабости, и теперь он точно знает, что небезразличен ей.
А Игорь в эту минуту думал, что, наверное, нашлось бы с десяток уважительных причин, по которым он не должен был целовать Ирину вот так, посреди леса. Он хотел лишь слегка ее поучить, как нужно правильно «вести» противника. Но слишком уж соблазн был велик. И ее гнев подстегивал. И этот солнечный свет, запутавшийся в ее светло-каштановых волосах, и эти губы, которые так манили. И даже грязные пятнышки на ее лице казались ему удивительно привлекательными. Ну, а в тот момент, когда их губы соприкоснулись, понятия морали потеряли всякое значение. Конечно, она вырвалась, когда пришла в себя, конечно, он ее отпустил.
«Пока», – поправил себя Игорь, легко забросил свое оружие на плечо и пошел в сторону бункера, где в засаде были двое игроков из его команды. На губах Игоря играла улыбка. Он вспомнил, как легко обезоружил Ирочку Борисовну. Впрочем, она была так потрясена его внезапным появлением, что даже не успела заметить, как они перешли на «ты». Причем она сделала это первой. При случае он ей об этом непременно напомнит.
Но что самое странное, Игорь Вячеславович, втайне гордившийся своим умением оставаться невидимым для противника, и представить себе не мог, что во время этого неурочного свидания с Ириной Борисовной из темноты укрытия за ними наблюдали глаза, горевшие холодной яростью. Девушке хотелось, чтобы вокруг нее все сейчас сотрясалось и гремело, хотелось грозы, но небо, как назло, было ясным. Она кусала губы в бессильной злобе, а потом, вероятно приняв какое-то решение, поднялась с земли и тенью последовала за математичкой.
Когда игра закончилась, солнце уже подкатывалось к горизонту, как бы говоря: «Пора и честь знать». Победу одержала команда Лапушки. Разумеется, в живых остался он один.
– Победители угощают! – возвестил он, добродушно ухмыляясь, и пригласил всех на плов.
Оказалось, что на территории клуба заботятся не только о досуге посетителей, но и об их желудке, ведь свежий воздух будит звериный аппетит. Во время еды рты ни у кого не закрывались. Все если не жевали, то делились впечатлениями, если не делились впечатлениями, то смеялись, а если не смеялись, то обсуждали ход игры. И как ни хотелось Ирине Борисовне слукавить, а пришлось признать, что затея Лапушки сделать ее «своей среди чужих» полностью себя оправдала. Примеров было хоть отбавляй. Во-первых, ребята сразу усадили ее к себе, освободив место у большого котла. Во-вторых, ее взвод на все голоса превозносил ее умение атаковать. Да, в атаку она шла лихо, разозлившись на себя. Готова была, как Матросов, броситься грудью на амбразуру дзота. Только вот знали бы ее ребята, как она, выражаясь их языком, облажалась сегодня. Причем дважды. Первый раз с Лапушкой, а второй…