— Ты уверена, что хочешь это сделать? — спросила у Эммы Фейт.
Она кивнула.
— Я должна задать тебе несколько вопросов, — продолжала Фейт. — Как ты думаешь, ты сможешь говорить?
Эмма снова кивнула, поморщившись от боли, которую причинило даже это простое движение.
Пальцы Абигайль коснулись руки дочери.
— Если это чересчур…
— Я этого хочу! — возразила Эмма голосом, который, казалось, принадлежал женщине гораздо старше ее юных лет.
— Расскажи, что ты помнишь, — попросила Фейт, зная, что она, скорее всего, делает все, что может, лишь бы забыть.
— Это была Кайла, — уверенно сказала Эмма. — Мы услышали ее крик. Адам вышел в коридор, и я увидела, как этот человек ударил его ножом.
— Уоррен?
Она кивнула.
Абигайль потянулась к стакану воды на тумбочке с кроватью.
— Выпей что-нибудь, милая.
— Нет, — отказалась от воды Эмма. — Я должна рассказать.
Фейт удивила ее смелость, но потом она вспомнила, что Эмму Кампано уже дважды списывали, считая мертвой, и дважды девушка возвращалась к жизни. Она умела бороться.
— Расскажи, что было потом, — попросила Фейт.
— Адам велел мне спрятаться в шкафу. — Эмма помолчала. На мгновение решимость ей изменила. — Следующее, что я помню, — это я в комнате, а на мне этот мужчина.
— Он тебе что-нибудь сказал? — спросила Фейт.
— Он сказал, что любит меня. — Эмма покосилась на мать. — Я ответила, что тоже его люблю. После этого он стал со мной помягче.
— Молодец, — похвалила Фейт. — Ты сделала все, что могла, чтобы не позволить ему выйти из себя.
— Вы уверены… — Она зажмурилась. Прерывисто гудел кардиомонитор. Из вентиляционного отверстия над кроватью дуло холодным воздухом. — Это точно, что он умер?
— Да. — В это короткое слово Фейт попыталась вложить всю свою уверенность. — Я видела его собственными глазами. Он умер вчера вечером.
Эмма все не открывала глаз.
— Ты уверена, что там больше никого не было?
Это был самый первый вопрос, который она задала девушке, и сейчас ее ответ был таким же однозначным, как и тогда:
— Не было.
Фейт не могла просто принять такой ответ. Она должна была убедиться, что это действительно так.
— Может, Уоррен кого-нибудь упоминал? Или кто-нибудь входил в твою комнату?
Глаза Эммы были по-прежнему закрыты, и Фейт подумала, что она заснула. Но девушка медленно повела головой из стороны в сторону.
— Никого не было, — повторила она. — Я была совсем одна.
Абигайль снова потянулась к ней, чтобы утешить, но отдернула руку, не зная, в каком месте может коснуться дочери, не причинив ей новую боль. Она так об этом и сказала, признавшись:
— Я не знаю, что делать.
Фейт взяла ее за руку и положила ее пальцы на пальцы Эммы.
— Один раз вы ее уже потеряли. Теперь только от вас зависит, не потеряете ли вы ее снова.
В конце коридора, за дверью палаты Эммы, стояли Уилл и Аманда. Оба как по команде подняли головы и выжидательно посмотрели на Фейт. Она покачала головой, давая им понять, что Эван Бернард по-прежнему в безопасности.
Аманда вытащила из кармана телефон, и Уилл что-то сказал, чтобы ее остановить. Фейт не слышала его голоса, да, честно говоря, ей было все равно. Она подошла к одному из пластиковых стульев, выстроившихся вдоль стены, и со стоном опустилась на него. Она была так измотана, что у нее кружилась голова. Все, что ей было нужно, — это сон. Хотя бы несколько минут, после чего она была готова отправиться с Уиллом заново осматривать квартиру Уоррена Гриера. Они перевернут вверх дном его кабинет в копировальном центре, опросят всех, кто когда-либо его знал или с ним общался. Мэри Кларк вспомнила о связи между Эваном Бернардом и Уорреном Гриером. Должны были существовать люди, которые знали даже больше, чем она.
Фейт вздрогнула и поняла, что задремала. Громко звонил ее телефон. Она вытащила его из кармана и посмотрела на экран. Снова Виктор. В настойчивости ему не отказать.
— Ты ответишь? — спросил Уилл.
Фейт подняла голову и посмотрела на него. Он тоже выглядел невероятно уставшим.
— Перезвонит. — Она сунула телефон обратно в карман. — О чем вы там спорили?
Он упал на стул рядом с ней, перегородив длинными ногами проход по коридору.
— Обвинитель говорит, что судья выпустит Бернарда под залог. — Он потер глаза. — Еще до обеда он будет на свободе.
— Тебе стало легче, когда ты наорал на Аманду?
— Гораздо легче во всех бедах этого мира обвинить ее. — Он уткнулся лицом в ладони. От непомерной усталости все его движения были замедленными. — Что прошло мимо меня, Фейт? Как мы можем оставить его за решеткой?
Фейт думала о том, что происходит за дверью палаты напротив. Уоррен умер, но был еще один человек, который должен понести наказание за это преступление. Они не могли допустить того, чтобы он оказался на свободе. Уилл прав, его необходимо наказать.
— Что сказала Аманда? — спросила она.
— Ее это уже мало интересует. Эмма нашлась, у нас есть погибший арестованный и иск от Александров, с которым еще предстоит разбираться. Важность этого расследования понизилась, потому что жертва выжила. — Он покачал головой. — Что это за работа такая, в которой умершая семнадцатилетняя девушка важнее живой?
— Мой босс еще не снял меня с этого дела, — напомнила ему Фейт. — Я буду работать с тобой столько, сколько мне позволят.
— Тут есть еще кое-что.
Фейт уловила в его голосе дрожь и похолодела от ужаса.
— Аманда узнала о сером порошке?
Уилл растерянно смотрел на нее.
— А-а… — протянул он, сообразив, о чем речь. — Нет, все еще хуже. Аманда хочет предложить тебе стать моим напарником.
Фейт так устала, что была уверена, что поняла его неправильно.
— Твоим напарником?
— Насколько я понимаю, ты этого не хочешь.
— Дело не в этом, — ответила Фейт, продолжая сомневаться в том, что все верно услышала. — Твоим напарником? — повторила она. — В этом расследовании Аманда устранила меня от всех самых важных событий, — добавила она, думая о том, что пропущенная пресс-конференция была еще цветочками. — С чего это вдруг я ей понадобилась?
У Уилла хватило совести смутиться.
— Вообще-то, это я держал тебя в стороне, — признался он. — Но я не нарочно. Честное слово.
Фейт слишком устала, чтобы спорить.
— Уилл… — только и смогла с досадой выдохнуть она.