* * *
Мы едем через тайгу уже несколько часов. Накануне, пока малыши еще не засопели на своих местах от бурно ворвавшегося в них воздуха, я провела «процедуру опознания», это когда ребенок выдает не только свое официальное имя, но и то, которое он придумал себе сам. Таким нехитрым образом я переписала весь малышовый отряд лично, надо умудриться запомнить всех, чтобы потом понять, кого конкретно искать по кустам во время стоянки. После многочасового сидения дети разбегутся во все стороны по лесу, как только автобус остановится. Мероприятие «выдачи имен» веселое и важное для будущих отношений в коллективе, его хватило на пару часов дороги, стало понятно, кто есть кто, кто кем является, а кто только хочет быть, многих детей я запомнила лично, а то и подружилась с некоторыми.
В нашем «первом» отряде почти у каждого есть особое имя, знаковое, в такую игру мы не играли, но клички сами собой прилипают. Меня сто лет зовут Малая, потому что я всегда всех младше. Бабочку, то есть Ленку Пантелееву так обозвали за огромные глаза, которые как на крыльях у «махаона», и кличка прижилось намертво. Горелка, это другая наша первая красавица, Таня Горелова, она ко всем сама стала приставать и требовать, чтобы звали ее только Звездой (Ленку же обозвали Бабочкой!). Но Звезды из нее не вышло, а Горелка получилась запросто. В их кампании есть еще одна Ленка, Плетнева, которую и вовсе кличут Пенкой, а все потому, что она редкая подхалимка, ну и к девкам навязалась неправомочно, не тянет она на стопроцентную красотку, а в списках «красоток» все же числится. И в сумме из них получилось «Ленки-Пенки-Бабочки-Горелки» — во множественном числе. Там, где они появляются, так все собой заполняют и внимание на себя оттягивают, словно их не трое, а целый гарем девиц. Еще у нас есть Сашка Муха, мой тезка, меня Александра зовут. Он такой крупнокалиберный циничный гигант, метящий в хирурги и профессионально, и личностно, рубит правду «с плеча на раз», только это у него не кличка, а настоящая фамилия по паспорту, случаются же в природе такие совпадения-перевертыши!
Ну а самый знаковый позывной у моей подружки Наташки Ким, она по отцу, между прочим «боссу» из «Десятки», настоящая кореянка, но прозвали ее Японка. Выглядит она как настоящая азиатская красавица, но характерец слишком резкий, бескомпромиссный, «харакири» за торжество мировой справедливости кому угодно свершит, уж очень она отзывчивая девочка! У нас тоже три подружки на комнату, как и этих «погорелок». Те — манерные и выставляющиеся, а мы чересчур «такие как есть», каждая в своей сути, и Алена Савицкая — в нашей кампании, совсем не третья. «Первая» она не столько меж нами, а вообще везде — Алена вот уже третий год подряд капитан команды лагеря, а «Фестиваль» главное событие всего сезона и для боссов, и для детей, и для персонала, и для всех номенклатурных гостей. Так что как ни выставляйся, а она и «Звезда», и «Первая», и «Красавица» тоже она: абсолютно рыжие длинные волосы в стружку, ножищи с острыми коленками, молочная, без единой веснушки кожа и запредельный размер груди. Бомба! Ну и темперамент такой же огненный, вообще никуда не укладывается, ни в какие допустимости, у нее все через край! Мы с Наташкой к Аленке привыкли как «мыши к горе», но в отряде ее взрывоопасности все откровенно боятся и не ввязываются с ней ни в какие конфликты давно. Но она все равно конфликтует, взрывается и страдает — настоящий драматический персонаж! Наташка и Алена мои подружки уже вечность, других у меня нет, я по ним всю зиму скучаю и жду, когда они из своей «Десятки» ко мне в гости приедут, а к ним никак не попасть, живут в недоступном раю за колючей проволокой, но уже в ночь, сегодня я их увижу!
В автобусе после всех этих детсадовских мероприятий я притулилась на креслице экскурсовода — дико неудобное место, ни вздремнуть, ни приложиться, опоры никакой нет, так оно еще и крутится, зараза! Решила пробраться в «чемоданы и сумки» и там «на галерке» отоспаться сполна перед всеми предстоящими нереальностями, что ждут меня в лагере, и плевать, что я не с «нашими» — все равно буду зажигать по полной! Спать вообще перестаю! Ну и перед стоянкой вздремнуть не мешает, кто этих гавриков в автобус загонять будет? Девчонки, вожатые этого отряда, вполне себе милые, но только обе «тели-матели» какие-то, как они два месяца тут продержатся? Даю им три дня, и Викуше придется их срочно спасать, заботясь об их душевном и физическом здоровье! Хлипкие они… я тоже никакая не «крепышка», худая и квелая с виду, с просвечивающей кожей, да и с «физподготовкой» не особо дружу, но могу без страховки забраться на «Красную горку». Не то чтобы я увлекалась альпинизмом, просто я за Зоей как хвост все детство ходила. Зоя, моя бабушка, на «досуге» альпинист-инструктор наших краевых «Столбов», и все же на «тридцатку» залезать без снаряжения это явный перебор, а я залезала, и несколько раз подряд, потому что это было «на спор»! А эти девахи-вожатухи никуда никогда не полезут, и я имею в виду не «риск», а «драйв», когда упершись в «потолок возможностей», одним духом идешь выше, на одной вере, это я к тому, что нет им смысла тут так ради чужих детей перенапрягаться, вот и сольются стажерки скоро, так каждый год и случается.
Встала я со своего экскурсионно-говорильного места; за высоким последним рядом сидений, к которому я продиралась в лихо качающемся на кочках автобусе, показалось «чудище», сначала я смекнула, что это чемодан, но «оно» вдруг встало, а я села на пол, зажав в ужасе лицо руками, еще немного и уписалась бы… «Чудище» оказалось обходительным, заволокло меня с пола на сумки, где поудобнее, и через ленты света, нарезанные наваленным багажом до самой крыши, удалось разобрать человеческие черты.
— Ни фига себе аттракцион! — отреагировала я. — Да за такое деньги брать надо! Не знала, что кто-то еще тут есть, а мы вон сколько времени в дороге!
Парень протянул мне водички, наверно я плохо выгляжу; с перепугу от моей зажатости и следа не осталось, вон, как лихо заговорила!
— Так Егор велел охранять, а то здесь только дети и девушки.
«Ну, понятно», — думаю я про себя, хотя ничего не понятно.
Смотрю на парня и размышляю: «Он тренер какой новый? В «Спортивный» едет… Перекачанный какой-то и выхоленный, значит, он спортсмен преуспевающий, после «загранок», вот его к нашим «хоккеистам» и отжали наши боссы. На «пионера» точно не похож, он уже немножко взрослый, года двадцать три или около того…». И версии пронеслись в моей голове как у заправской сплетницы, и вывод с того однозначный — парень мне нужен уже дозарезу, не этот, конечно, но какой-нибудь нужен срочно.
— Ясно, — только и ответила вслух.
— Ты Саша, я слышал, а я Женя Маслов, — и все, информации «по нолям».
— И давно ты тут? — парень подумает, что у меня чувство юмора развито, а я просто дура…
Он хихикнул.
— Круто ты с лоботрясами справилась, а то эти практикантки их никак не могли в автобус загнать! И я не помог, не умею я с детьми, вот только как грузчик сгодился.
Я припомнила, что сумки у родителей принимал какой-то парень, но мне тогда было не до парней.
У него черные глаза, черные волосы и загар видимо не «местный», белая майка в натягон на гиреподобные плечи и сумасшедшая парфюмерная вода, не «Шипр»; и вот даже интересно посмотреть на ту суету, что по его поводу в лагере начнется! Так у нас и без пионерок девиц озабоченных хватает, одни «поварешки» чего стоят, когда поснимают свои колпаки, а «теннисистки» с «гимнастками», а «вожатухи» и «методички» всех мастей, так еще «звезды» есть — Надьки-Полинки. И я представила все в «красках» — шоу обеспечено на весь сезон, девицы теперь будут гоняться не только за нашим Егором и тренером хоккеистов Щедриным, теперь им будет на ком оторваться!