– Все дело в том, Джек, – с аппетитом жуя, говорил он мне, – что кебмену на морозе важнее всего сухая одежда, еда посытнее, бодрое настроение и хорошая жена с ребятишками дома.
Полли, по-моему, тоже неплохо знала, что надо кебмену на морозе. Когда Джерри предупреждал, что задержится, эта чудесная женщина готовила ему что-нибудь повкуснее с собой. Если же мы оказывались на стоянке во время обеда, Долли приносила отцу жестянку с горячим супом или пудинг, который Полли только что вынула из плиты.
Даже самые черствые кебмены умилялись на эту крошку. Часто, завидев ее на другой стороне улицы, кто-то из них бежал ей навстречу, чтобы помочь перейти этот поток экипажей и лошадей. А Долли считала за честь самой отнести горячий обед любимому папе.
Как-то в самый разгар такого обеда на воздухе к нашему кебу подошел джентльмен. Он поднял зонтик, показывая, что хочет нами воспользоваться. Джерри в ответ вежливо поднес руку к шляпе и протянул Долли недоеденный суп.
– Нет, милый мой, я так не согласен! – немедленно запротестовал джентльмен. – Сперва покончите со своим обедом. Времени у меня, конечно, в обрез, но не настолько, чтобы лишать вас еды. И прежде чем мы поедем, переведите, пожалуйста, через улицу вашу дочь.
С этими словами пассажир залез в кеб, а Джерри вновь взял у Долли дымящуюся жестянку.
– Запомни, дочка, – быстро орудуя ложкой, говорил он. – Если у человека находится время для заботы о совершенно ему постороннем кебмене и его маленькой дочке, значит, перед тобой настоящий джентльмен.
Потом этот джентльмен еще несколько раз ездил с нами. Вскоре я тоже вполне убедился, что это натура на редкость благородная. Не так-то уж много можно найти пассажиров, которые замечают лошадь, запряженную в кеб. Наш джентльмен меня замечал и оглаживал. А один раз, выйдя из кеба у своего дома, он остановился возле меня и тихо сказал:
– У тебя очень хороший хозяин, Джек. И ты этого вполне заслуживаешь.
Кроме лошадей, наш джентльмен очень любил собак. Каждый раз из дверей дома навстречу ему выбегала целая свора псов разных пород, и все они радовались его приезду.
Наш настоящий джентльмен был немолод и от возраста уже немного ссутулился. Однако и проницательный взгляд его серых глаз, и плотно сжатые тонкие губы, и уверенные движения свидетельствовали о твердости характера. Голос его, правда, звучал мягко, а когда он улыбался, мне становилось легко на сердце. Словом, подобному человеку любая лошадь будет полностью доверять.
Однажды наш джентльмен сел в кеб не один, а с приятелем. Мы подвезли их к магазину. Приятель джентльмена ушел за покупками, а он остался возле дверей. И тут мы все стали свидетелями чрезвычайно неприятной истории. Чуть дальше по улице возле винного погреба стояла повозка, запряженная двумя великолепными лошадьми. Внезапно лошади почему-то тронулись и без кучера пошли вверх по улице. Следом за ними из погреба выбежал подвыпивший кучер. Поймав лошадей, он стал изо всех сил их бить хлыстом и вожжами. Тут-то наш джентльмен и проявил себя в полном блеске.
Быстро подойдя к кучеру, он грозным голосом произнес:
– Если вы сейчас же не прекратите, придется привлечь вас к суду за жестокое обращение с лошадьми.
Пьяный кучер опешил. Прекратив бить лошадей, он злобно выругался. Наш джентльмен вынул из пальто блокнот и записал в него номер повозки.
– Не суйтесь в чужие дела! – погрозил джентльмену кнутом кучер.
Но джентльмен, не удостоив этого грубияна ответом, спокойно уселся в наш кеб.
– Неужели у вас недостаточно своих дел, Райт? – со смехом спросил приятель, который к этому времени уже вернулся из магазина.
– Иногда я думаю, что почти все зло в мире происходит именно потому, что люди слишком уж заняты своими делами, – задумчиво отозвался наш джентльмен. – Для защиты обиженных ни у кого просто времени не остается. Может быть, это и не мое дело, но я всегда лошадей защищаю, если вижу жестоких кучеров. Многие хозяева потом меня очень благодарят.
– Жаль, что таких, как вы, мало, сэр! – пылко воскликнул со своих козел Джерри. – Будь у нас в Лондоне все джентльмены с таким истинным чувством долга, тут были бы райские кущи.
– У меня на сей счет вот какая концепция, – ответил ему наш джентльмен. – Если мы в силах предотвратить зло, но просто проходим мимо, значит, и мы в этом зле виноваты.
Должен заметить, что для положения лошади кебмена я устроился наилучшим образом. Во-первых, мой кучер обладал высочайшими душевными качествами. Кроме того, кеб и мы с Капитаном были его личной собственностью. У многих кучеров на нашей стоянке обстоятельства складывались иначе. Денег на собственных лошадей и кеб у них не было, и они брали все напрокат. Конечно же, лошадям, работавшим на таких кебменов, рассчитывать на особенную заботу не приходилось. Даже работая с утра до ночи, подобный кебмен после расплаты с хозяином лошади и экипажа едва наскребал себе что-то на жизнь. Ясное дело, что у него просто не было никакой возможности пожалеть лошадь.
Особенно возмущался при виде загнанных лошадей, взятых напрокат, наш Мистер Губернатор. Из его беседы с одним из кебменов я и узнал подробности, которые меня просто ошеломили.
Это произошло в тот день, когда на нашей стоянке пристроился кебмен, которого все тут прозвали Беднягой Сэмом. Лошадь Бедняги Сэма была измучена и забита, кеб – грязен.
– По-моему, вам место не здесь, а в полиции, – неодобрительно поглядел на Беднягу Сэма наш Губернатор.
Сэм укрыл лошадь грязной попоной и, глядя прямо в глаза Мистеру Губернатору, с отчаянием произнес:
– Если уж полиции есть какое-то дело до грязных кебов и замученных лошадей, пусть лучше займутся хозяевами, которые с нас за прокат столько требуют. Или пассажирам, которых мы возим, велят за проезд платить больше. Потому что без этого вся наша работа – один тяжкий труд и сплошная мука для кебмена и для лошади. Если я эту бедную лошадь не буду гонять целый день, мне даже расходы перед хозяином покрыть не удастся. А ведь нужно еще и себя прокормить, и детей. Их у меня шестеро, и только один из всех стал недавно чуть-чуть подрабатывать. У меня уже три месяца не было ни одного выходного. И на козлах я провожу по четырнадцать часов в сутки, а иногда даже больше. И что же? Ты думаешь, Губернатор, я хоть немного поднакопил денег? Ничуть. Всех доходов моих хватает только на то, чтобы не умереть вместе с семейством от голода. Даже пальто теплое мне купить не на что. Где на него возьмешь денег, когда дома столько голодных ртов? И Скиннер, который сдает мне в аренду лошадь и кеб, ни одного дня без выплаты не простит. Я тут ему задолжал недавно, так пришлось часы заложить, и теперь я этих часов никогда не увижу. Так что вам, Губернатор, хорошо рассуждать насчет обращения с лошадью. У вас и лошадь, и экипаж собственные. И у ваших приятелей – тоже. Какую сумму ни выручите, она вся целиком только в вашем распоряжении.