«Очнись, Золушка! Повелась на прекрасную иллюзию и вновь забылась! Да… именно так!»
Закрыв глаза, чтобы продлить ощущение безвременья, я наслаждалась нежной музыкой и волшебной атмосферой бала. Все как тогда, почти все…
Его присутствие почувствовалось сразу. Томас подошел сзади и, взяв меня за локоть, прикоснулся губами к волосам.
– Как поживаете, мисс? – услышала я тихий голос и невольно вздрогнула. – Вам удалось немного отдохнуть?
Обернувшись, я столкнулась с его прищуренными от удовольствия глазами. Коллинз наслаждался вечером, все шло по плану.
– Томас, это невероятно! Вам удалось достичь поразительного сходства с тем временем! Восстановить все костюмы, атмосферу в мельчайших подробностях…
– О, мисс, эта похвала особенно приятна! Именно вы являетесь главным рефери в попытке воссоздать прошлое. Сознаюсь, я много времени потратил на изучение образа жизни людей, описанного в литературе и исторических хрониках, консультировался с костюмерами и декораторами, но вы, как единственный живой, простите, свидетель можете быть единственным объективным судьей, – он вновь одарил меня волшебной, по-детски открытой улыбкой.
«Перед твоей улыбкой никто бы не устоял, ни одна девушка, – подумала я с горечью. – Не говоря уже о главном рефери, свидетельнице далекого прошлого…»
– Дорогая Елена, позвольте представить моих друзей. Сначала самых близких, а потом остальных. Чтобы вы имели представление, какой народ тут собрался! Видите небольшую группу у камина? Они прожужжали мне уши, интересуясь, кто вы и откуда. Будет разумнее не вносить смуту в их неокрепший разум и не рассказывать на ночь глядя сказку об ожившем портрете! (Я улыбнулась.) Тем более, кроме меня об этой истории не знает ни одна живая душа. Договоримся так. Вы – милая девушка, с которой я случайно познакомился в Москве и пригласил погостить в Торнбери. Все просто. Главное, не бойтесь, они не больно кусаются, – Томас засмеялся.
«Ага, бал вампиров… Ни дать ни взять», – подумала я и улыбнулась в ответ.
Мы приблизились к стоящим у огня «вампирчикам», безукоризненно одетым по моде начала позапрошлого века.
Две девушки и среднего роста молодой человек в темно-красном, почти кровавом камзоле. Довольно крепкого телосложения, симпатяга-блондин с приветливой улыбкой. В затемненных зеркальных очках его отражались многочисленные пляшущие языки горящих свечей. Современные очки выглядели гротескно и выпадали из образа галантного лондонского денди.
Мужчина с поклоном взял мою руку и поцеловал ее.
– Добрый вечер, мисс! Надеюсь, вам здесь нравится? Ведь Том затеял эту шикарную вечеринку ради одного-единственного человека! Не так ли, дружище? – спросил он, обращаясь к Томасу, и панибратски хлопнул его по плечу.
Тот загадочно улыбнулся.
Мужчина в очках продолжал:
– Ох уж этот Томас, скромный ловелас, в ответственный момент он всегда отмалчивается или прячется в кусты! Ну да ладно. Пожалуйста, познакомьтесь – моя невеста Бертина Майер, родилась в Баварии, сейчас учится в Кембридже на психолога, и должен предостеречь вас – она любит копаться в человеческих мозгах. Будьте с ней аккуратнее!
Бертина, невысокая брюнетка в пышном кисейном платье, еще более подчеркивающем ее аппетитную фигуру, внимательно взглянула на меня снизу вверх. Профессионально просканировала карими глазами, широко улыбнулась, выставив на обозрение брекеты.
– Очень рада знакомству! Вы первый раз в Англии?
– Взаимно! Два года назад мне удалось побыть в Лондоне три дня, это очень мало… Столько интересных мест…
– О да! Что такое три дня? Мне даже на «Харродс» [14] не хватит, что уж говорить об остальных милых уголках на Найтсбридж?!
Я не нашлась что ответить и вежливо промолчала. Найтсбридж? Что там?
Тут снова вмешался светловолосый очкарик. Он картинно зашаркал ногой, поклонился:
– Мисс, я был невежлив, тому причиной мое излишнее волнение. Забыл представиться: меня зовут Гай Фердинанд Лэндол, я однокурсник чокнутого Коллинза.
Томас не обиделся на очередную выходку Гая:
– Отлично, тогда разрешите представить вам прекрасную девушку Елену Соколоф, с которой я познакомился в Москве, в ночном клубе. Как его название?
– «Гараж».
– Именно, «Garage». Это потрясающее место, Гай. Тебе бы там точно понравилось, столько симпатичных цыпочек! Хотя не мне судить, старый развратник.
Я в смущении опустила голову. Мне не был понятен штиль, на котором Томас с Гаем общались между собой.
Один «скромный ловелас», другой «старый развратник» – интересные прозвища они друг другу дали.
Я взглянула на вторую девушку, молча стоявшую рядом с Бертиной.
Также небольшого роста, но стройная как тростинка. Скорее болезненно щуплая. Ей не более тридцати. Нежное голубое платье, перехваченное под грудью атласной лентой, прекрасно гармонировало с белокурыми завитками волос. Она наблюдала за нами, не проронив не слова. Но очередь дошла и до нее. Гай нежно обнял девушку за плечи и торжественно произнес:
– А это Мари-Энн, моя кузина, застенчивая тихоня, поэтому до сих пор не замужем, хотя давно хочет охмурить богатого парня.
Костлявый локоть «тихони» вонзился брату в бок. Но Гай только рассмеялся.
Оценить тонкий английский юмор у меня не получилось.
У Мари-Энн, видимо, тоже – ее губы не дрогнули. Девушка не сводила с меня внимательных фарфоровых глаз.
«Милое создание – маленькое, худенькое, почти прозрачное. Полагаю, натуральная блондинка, судя по нежной коже».
Аскетичная Мари-Энн пропустила двусмысленное представление брата мимо ушей:
– Здравствуйте, Элен, – сказала она и протянула мне руку.
Я ответила на рукопожатие.
– О, как больно! Что это у вас? – Мари-Энн перехватила мою кисть. – Какое интересное кольцо… Гай, посмотри!
Я отпрянула в замешательстве:
– Как неловко, видимо, я действительно сильно прижала кольцом ваши пальцы… Извините.
Но Мари-Энн не обратила никакого внимания на оправдательные слова, она крепко держала меня и показывала кольцо брату.
Реакция Гая поразила до глубины души. Подойдя ближе, он заметно побледнел, приятные черты лица обострились, напомнив на мгновение восковую маску. Но господин Лэндол быстро овладел собой, смущенно взял мою кисть из рук Мари-Энн и сказал:
– Извините мою странную сестрицу, она ведет себя как ребенок. Кольцо действительно интересное. Оно старинное?
– Да, это подарок.
– Удивительно! А кто вам его подарил, если не секрет?