На что Дуло ответил:
– Осталось придумать как.
– Оголите живот и ложитесь на кушетку, – сказала врач-гинеколог.
Полина услышала, как она включила воду за матерчатой ширмой.
– Если спущу юбку и подниму кофту, так можно?
– Этого будет достаточно, – выйдя из-за ширмы, врач вытерла руки салфеткой.
– Простите, не запомнила вашего имени.
– Ольга Владимировна, – врач склонилась и ощупала Полинин живот, затем, вставив в уши дужки фонендоскопа, стала его прослушивать: – шевеления есть?
– Нет, – тихо сказала Полина.
– Уверены?
– Я их не чувствую.
Врач улыбнулась:
– Не стоит так беспокоиться. По-видимому, ребенок спокойный или ему хватает места. Сердечко прослушивается это главное. – Она прошла к своему столу. – Я сама, когда ходила беременной, только на двадцать шестой неделе шевеление ощутила.
– Говорят, у худых это всегда раньше…
– Как видите, я не полнее вас.
– Что же мне делать?
– Отдыхать, укреплять здоровье. Вы же за этим сюда приехали?
– Я укрепляю.
– Принимайте процедуры, гуляйте, дышите воздухом.
– Я дышу…
– В таком случае увидимся через неделю. Всего доброго!
Покинув кабинет гинеколога, Полина отправилась на завтрак. Иван Ильич уже сидел за своим столом и читал газету.
– Доброе утро! – Поставив на стол тарелку, она расположилась напротив.
Мохначев опустил газету, и его загорелое лицо в светлых морщинках расплылось в добродушной улыбке:
– Полиночка! Рад видеть!
– Что пишут?
– Много интересного. Например, в водах Байкала были успешно проведены первые погружения глубоководных батискафов.
– Зачем? – Было очевидно, эта тема ее не слишком интересовала.
– Официально? – Иван Ильич прочитал: – «В рамках международной научно-исследовательской экспедиции, с целью получения исследователями новых данных для развития российской науки».
Полина заметила:
– Расплывчато.
– Точно подмечено.
Она заинтересованно прищурилась и склонила голову набок.
– Вы сказали: официально?..
– Именно так.
– И что это значит?
– Что цели у этой экспедиции совершенно иные.
– Какие же?
– Хотите знать? – Старик улыбнулся. – Скажу, и, должен заметить, здесь нет никакой тайны. Речь идет о золоте Колчака.
– Да-да… Я что-то об этом слышала. Несколько вагонов с золотыми слитками, рухнувшие в воды Байкала.
– Совершенно очевидно, что батискафы рыщут по дну в поисках этого мифического золота.
– Мифического? – спросила Полина. – Считаете, в Байкале золота нет?
Мохначев отставил пустую чашку.
– Я расскажу эту историю вкратце, и вы все поймете.
Придвинувшись, она приготовилась слушать.
– Золото, о котором идет речь, является частью золотого запаса царской России. – Иван Ильич многозначительно поднял указательный палец вверх. – А он, между прочим, в 1914 году был самым большим в мире, составлял тысячу двести тонн и хранился в Имперском банке. Во время Первой мировой войны все золото было вывезено в Казань и Нижний Новгород.
– Зачем? – спросила Полина.
– Петербург могли оккупировать немецкие войска.
– Но ведь не оккупировали…
– Кто же мог знать заранее? – Мохначев пригладил усы и увлеченно продолжил: – Когда началась Гражданская война, белогвардейские войска совместно с чехословацким корпусом захватили золотой запас и по железной дороге доставили в Омск, в ставку Колчака.
– Теперь ясно, почему его называют золотом Колчака.
– Значительную его часть адмирал Колчак потратил на закупку вооружения и продовольствия. Золотые, серебряные слитки, монеты царской чеканки – все это отправлялось во Владивосток, между прочим, по Кругобайкальской железной дороге. Перед сдачей Омска красным частям было отправлено несколько эшелонов с золотом, серебром и платиной. Например, в последний «литерный Д» было погружено золота на сумму более 400 миллионов золотых рублей. В результате через полгода часть золота вернулась в Казань, в распоряжение большевиков. Но за это время объем золота сильно уменьшился.
– На сколько же? – заинтересовалась Полина.
– Точно никто не знает.
– Но ведь речь не идет о килограммах?
– Речь идет о тоннах, десятках тонн или даже о сотнях!
Полина присвистнула.
– О-о-ого…
– С тех пор тайна пропавшего золота никому не дает покоя. Существует много различных версий исчезновения золота. В том числе очень сомнительная: версия крушения последнего состава Колчака на Кругобайкальской железной дороге. Здесь, если вы видели, она проходит по самому берегу. Где-то на участке между Байкальским портом и Слюдянкой, а это ни много ни мало сто двадцать километров, большевики взорвали скалу. При выходе из тоннеля на состав обрушились скальные глыбы и столкнули его в Байкал.
– У этой версии есть подтверждение?
– Очень противоречивые свидетельства современников, многие из которых не сохранились. В основном слухи или, если хотите, легенды. Теперь золото ищут вдоль всего побережья Байкала до самой Слюдянки. – Старик улыбнулся. – Вспомнилась мне сейчас одна старинная бурятская легенда… Будет к месту ее рассказать.
– Давным-давно… – начала за него Полина.
Иван Ильич одобрительно кивнул и продолжил:
– Давным-давно жил в наших краях алчный властитель. Однажды он плыл по Байкалу, взглянул за борт лодки и увидел под водой золотую чашу, рядом с которой сидела прекрасная женщина. Властитель воспылал к красавице страстью. Так же страстно он захотел овладеть ее драгоценной чашей. Вернувшись на берег, он стал посылать на то место самых смелых и выносливых юношей. Они ныряли под воду, но ни один из них не вернулся живым. Нужно сказать, в те времена существовал обычай убивать стариков. Один юноша нарушил обычай и спрятал своего старого отца. Когда пришла его очередь нырять за золотой чашей, мудрый отец открыл ему истину. Он сказал, что чаша и красавица находятся не на дне озера, а на высокой горе над ним. Так что властитель видел всего лишь их отражение. Юноша поднялся на гору и забрал красавицу и ее чашу.
Полина слушала, не прерывая и не задавая вопросов.
– Как вам легенда? – спросил Мохначев.
– В ней заложен глубокий смысл, – помолчав, сказала она.