— Кому?
— Максимилу, например. Если они всё же знают что-то.
— Но зачем оно ему? Без Натэллы он ничто. Тем более, там всего половина.
— Смысл на самом деле есть. Выторговать себе прощение, например. Это лучше, чем скитаться на задворках империи и прозябать в нищете.
— Разве Маргарита простит его?
— Дело не в этом. Он знает, что если она пообещает что-то, то обязательно сдержит слово. И тогда достойная жизнь ему обеспечена.
— Шантаж?
— Что-то вроде. Ладно, не будем терять время, нужно идти к троллям. Здесь недалеко. Надо выяснить, кто его нашёл. Мы пойдём к Главному троллю. Только он может разобраться со своими подданными.
— Как скажешь.
— Что-то невесело выглядишь.
— Мне неприятно, что я так глупо прокололся. Я хотел, как лучше.
— Ничего не поделаешь теперь. Хорошо, что они нашли только часть. Если бы они нашли всё, нам было бы трудно торговаться. Тролли очень корыстны, и знают свою выгоду.
Беседуя, мы продвигались по лесу, и, видимо, потеряли бдительность. Что-то ужалило меня в шею, и я инстинктивно схватился за это место. Краем глаза я успел заметить, что и Клара сделала такой же жест, хлопнув себя по шее. Мы удивлённо переглянулись, но в этот момент сознание моё начало мутиться, и в последний момент я заметил, что нечто, напоминающее рыболовную сеть, было наброшено на нас сверху. В тот момент я потерял сознание.
Очнулся я клетке. Самой настоящей клетке, правда, не железной, а деревянной. В соседней клетке сидела Клара. Было темно, и я позволил предположить, что мы под землёй. Я тихонько позвал:
— Клара! Ты слышишь? Где мы?
Она ответила так же тихо.
— Думаю, у троллей. Под землёй.
— Зачем они схватили нас? Мы и так шли к ним.
— Не знаю. Может, чего-то опасаются. Скоро узнаем.
Привлечённый, очевидно, нашим разговором, из темноты выступил, как мне показалось, охранник. Это был рослый тролль. Он немного разогнал темноту фонарём, который держал в руке.
— Шепчетесь, голубки? — он посветил фонарём на Клару. — О! Прелестная кошечка! Я плохо рассмотрел тебя в темноте. Позже я позабавлюсь с тобой.
— Урод! — Клара возмущённо фыркнула. — Отведи нас к Великому Троллю. Мы и так шли к вам, придурок! Кто тебе велел хватать нас?
Тролль захлопал глазами. Этот экземпляр явно не отличался особой сообразительностью.
— Мне велели охранять вас. Я ничего не знаю. Вы нарушили границы наших владений. У нас особый пограничный режим.
— Это ещё почему? — Клара говорила с ним властным голосом.
— Какая-то ведьма жгла лес. Она загнала эльфов в холм. Мы хотели поймать её. Она могла выжечь всё вокруг. Откуда нам знать, может, ты и есть та ведьма?
— Идиоты! Если ты плохо видишь, поднеси поближе фонарь! Вы посадили в клетку победителя ведьмы! Весь лес будет смеяться над вами. Эльфы не простят вам такой глупости. Немедленно выпусти нас, и проводи к Великому!
— Я не могу, — тролль выглядел напуганным, — мой начальник уже спит, только завтра я могу ему доложить.
— Тогда пеняй на себя, придурок! Виноват будешь ты. Всё твоё начальство выкрутится, сам знаешь. И тебя отдадут дракону. Будешь чистить за ним дерьмо целый год. Ты хочешь чистить дерьмо?
Тролль поднёс фонарь к моему лицу.
— Ты правда победил ведьму?
Я важно кивнул.
— Ты не узнал меня? Я с Элоизой приезжал к вам на празднество. У вас был пир в мою честь.
— Меня не приглашают на такие мероприятия, я маленький и ничтожный.
— Тогда не бери на себя ответственность, ничтожество! — Клара вмешалась в разговор. — Доложи этому олуху, своему начальнику. Может, он узнает Джокера.
Тролль потоптался немного на месте, тяжело вздыхая. Видимо, думал, как ему лучше поступить. Он боялся будить начальника, но в то же время боялся совершить противоположную ошибку, расплачиваться за которую ему придётся чисткой дерьма за драконом. Наконец, решился.
— Ладно, я доложу боссу. А он пусть делает, что хочет. Во всяком случае, пусть он убирает дерьмо за драконом, а я тут ни при чём. Пусть сам решает, я слишком мал, чтобы отвечать!
— Молодец! — Клара решила приободрить его. — Твоя инициатива не пройдёт даром, тебя повысят, вот увидишь. Я сама попрошу об этом Великого. Такой решительный охранник должен быть поощрён.
Тролль повернулся и затопал в темноту.
— Уроды! Ничего не могут сделать нормально! — Клара кипела возмущением. — До чего же неповоротливы! И тупы!
Наконец поток ругательств иссяк, и Клара успокоилась. Прошло, как мне показалось, что-то около часа, когда мы снова увидели свет фонаря. Охранник сдержал слово и привёл босса. Что ему говорил, остаётся загадкой до сих пор. Лицо босса выглядело помятым и недовольным. Ему очень хотелось поставить нас на место, но он получил информацию, и побаивался грубить или плохо обращаться с нами. Он молча светил фонарём поочерёдно нам в лица, и, наконец, изрёк:
— Этого я помню. Он был на пиру с Элоизой. Он не врёт.
— А эту я не знаю. Может, она ведьма?
— Как же ты туп! Тебе же ясно сказали, что ведьма погибла! — в Кларе бушевала ярость.
— Но-но! Полегче! — босс с трудом подбирал слова, чтобы не оскорбить Клару. Очевидно, в его лексиконе были только непечатные. И добавил с ноткой презрения: — Дамочка!
Потом проворчал:
— Я доложу о вас Великому.
— Будь любезен! — из уст Клары сочился яд.
— Завтра.
— Что?! Ты хочешь сказать, что будешь держать здесь героя до завтра? Ты спятил! Это конец твоей карьеры, дурак!
Босс помялся.
— Я сказал, завтра, — видно, это было единственное, что он мог себе позволить в данной ситуации.
Потом, потоптавшись ещё, он открыл мою клетку и выпустил меня.
— Выходи, я провожу тебя в комнату для гостей.
— А Клара?
— Насчёт её пусть Великий решает. Я её не знаю.
— Иди, — Клара махнула рукой. — Я побуду здесь. Я запомню этого мерзкого тролля. Не бойся, со мной ничего не случится. Дай хоть подушку, дебил! — это Клара обратилась к боссу.
Тот помрачнел, слушая, как Клара костерит его, но велел охраннику принести подушку и матрац. Если наше дело не выгорит, я не завидовал Кларе. На прощание я помахал ей рукой и пошёл за боссом. Кряхтя и стеная, что его вырвали прямо из постели, он шёл впереди меня по коридору. Потом открыл дверь сбоку, и мы вошли.
Комнатка оказалась небольшой, но весьма уютной, с грубой, но добротной мебелью, и приятно выглядевшей постелью с горой подушек. Да простит меня Клара, но я был ужасно рад.