Мэдди сжала губы, молча глядя на него.
– Нет, черта с два. – Броуди покачал головой. – Ты не посмеешь сказать мне такое.
– В этом нет ничего личного, Броуди.
Как бы не так, черт побери.
– То, что произошло между нами в этой постели, не случается ежедневно с каждым встречным, – уверенно возразил Броуди.
– Мой вибратор справляется с этим за шесть минут. – Мэдди пожала плечами, заметив изумленный взгляд Броуди. – Это так, к слову.
– Но я намного лучше, чем вибратор.
Мэдди рассмеялась и попыталась встать с постели, но смех застрял у нее в горле, когда Броуди взялся за простыню, в которую она куталась.
– Эй! – запротестовала Мэдди.
Но Броуди не желал уступать, и ей оставалось не двигаться или вылезти из постели голой.
Мэдди предпочла подождать. Вздернув подбородок, она смерила Броуди своим фирменным испепеляющим взглядом, который обращал в бегство многих храбрых мужчин. Но только не Броуди Уэста. Бунтарской его половине нравился этот взгляд. Броуди вдруг захотелось сорвать с Мэдди простыню и посмотреть, что будет.
Так он и сделал. Она взвизгнула, перекатилась к краю кровати и весьма изящно спикировала на пол, затем подхватила брошенное полотенце и проворно завернулась в него.
Надменно вскинув голову, Мэдди прошла в ванную.
Растянувшись на кровати, Броуди заложил руки за голову и стал ждать. Вибратор! Нет, это же надо! Да он в тысячу раз лучше любого агрегата.
Мэдди вышла из ванной несколько минут спустя. Ее тонкое шелковое одеяние хоть и напоминало покроем спортивный костюм, так откровенно облегало фигуру, что Броуди скорее назвал бы его бельем. Она по-прежнему презрительно задирала нос, делая вид, будто не замечает его.
– Смотри, как бы у тебя кровь носом не пошла от натуги, – заметил он.
Мэдди положила руки на бедра и тряхнула головой, отбросив назад волосы. Интересно, знала ли она, что шелковая ткань ясно очерчивала ее возбужденную грудь. От этого зрелища рот Броуди наполнился слюной, как у собаки.
– Можешь изображать королеву, сколько тебе хочется, – продолжал Броуди. – Но по крайней мере признай: ты не так сильно страдаешь от болей в плече, как пыталась меня убедить.
– В меня попала пуля.
– Да.
Руки Броуди сами собой сжались в кулаки. При одной мысли о пуле, ранившей Мэдди, в нем поднималась ярость.
– Однако ты быстро поправляешься, хотя и прикидываешься больной.
– Ты хотел, чтобы я была слабой.
– Я хотел, чтобы ты была честной.
– Честность не всегда лучшая политика. Особенно в нашем случае.
Броуди долго смотрел на нее, потом покачал головой.
– Думаю, нам лучше не пытаться переубедить друг друга, детка. Пусть каждый останется при своем мнении. А теперь вернемся к важному вопросу.
– Я не собираюсь больше обсуждать свой вибратор.
– К другому важному вопросу. Чего именно хочет Рик от Линн? И почему это настолько важно для него, что он прибегает к угрозам?
– Ты словно бульдог: вцепишься и не разжимаешь челюсти. Тебе кто-нибудь говорил об этом?
– Постоянно это слышу. Итак…
– Рик – брат моего отца.
– А твой отец…
– Умер. Рик управляет процветающей компанией, которая занимается торговлей драгоценными камнями. Главным образом он ввозит в Штаты неограненные камни. Ему нужна Линн. Линн разрабатывает дизайн ювелирных изделий с этими камнями. Может, теперь ты пойдешь к себе в номер, чтобы я могла немного поспать?
– Что? Ты не хочешь заснуть, свернувшись у меня под боком?
Мэдди выжидающе скрестила руки на груди. В глазах ее явственно читалось: «Спустись на землю». И Броуди решил не признаваться, что с радостью провел бы остаток ночи, сжимая ее в объятиях.
– А чем еще занимается Рик?
– Зависит от того, кто спрашивает. Если ты работаешь на дядю Сэма или на Налоговое управление США, то получишь один ответ, а если представляешь фирму, которая покупает необработанные драгоценные камни для создания ювелирных изделий на продажу, это дело другое.
Так. Наконец что-то начало проясняться.
– Например?
– Например, тебе могут продать фальшивый камень, который выглядит не хуже настоящего, хотя не стоит и малой его части.
– Похоже, этот бизнес приносит неплохие деньги. Мошеннику есть чем поживиться.
– Несомненно.
– Выходит, Линн знала, что нарушает закон?
Мэдди вздохнула.
– Ты не устал?
– Нисколько. Но если ты предпочитаешь сбросить пижаму и показать мне тот шестиминутный трюк с вибратором…
Мэдди метнула такой кровожадный взгляд на его бедра, прикрытые простыней, что Броуди всерьез испугался за свое будущее потомство.
– Ладно, скажи мне еще кое-что. Какое отношение все это имеет к тебе?
– На самом деле – никакого. Я в шестнадцать лет покинула Стоун-Кей. Но недавно Линн тоже решила уехать, а Рик… возражает.
– Возражает? Как?
– Большей частью работа Линн носила вполне законный характер.
– Большей частью, но не всегда.
Мэдди коротко кивнула.
– Иногда Рик заставлял ее участвовать в мошенничестве. Она была ему нужна, чтобы создавать украшения. С настоящими камнями и поддельными.
– Почему она этим занималась?
– Из страха.
Броуди недоверчиво покачал головой.
– Это объяснение никуда не годится.
– Ты мужчина, – возразила Мэдди. – Тебе не понять, что такое женский страх.
– Да ладно, Мэдди. На ее стороне закон.
Выражение лица Мэдди не изменилось, но Броуди похолодел от плохого предчувствия.
– Хорошо, объясни, почему она не могла обратиться к властям?
– Десять лет назад… – Лицо Мэдди исказила гримаса боли – тень неприятного воспоминания, – и Броуди стало еще тревожнее. – Линн повздорила с одним из подручных Рика.
– Что случилось? – спросил Броуди, уже догадываясь, что произошло нечто ужасное.
– На следующий день его нашли мертвым.
Да. История скверная.
– Рик заявил, что Линн причастна к смерти парня. Он пригрозил обвинить ее в убийстве и сдать властям, если она уйдет.
– На что она сказала: «Извини, мне очень жаль», – а затем все равно ушла?
– Линн сдалась. Она испугалась, Броуди.
Да, испугалась. И не одна Линн. Мэдди тоже было страшно. В ее глазах застыл ужас.