А интерес у мужиков появился. Артем говорил сдержанно, нехотя, без агитации, но его слова падали на благодатную почву. Мужики устали от бандитского и ментовского беспредела, им не нравилось бездействие Чермыша. А тут еще выходка Чирика…
Народ потихоньку подтягивался к Артему, а он все говорил, говорил…
Рабочий день уже заканчивался, когда в цеху появился Швед, бандитский «смотрящий». Ему нужен был Артем, он шел к нему. Со свитой шел, четыре бойца с ним, здоровые парни, накачанные, в черных отглаженных робах. И сам Швед весь «с иголочки», как жених на выданье. Взрослый мужик, матерый, кондовый, и взгляд у него не для слабонервных. Увидев его, мужики стали расходиться по углам, только Палыч, Малек и Питер остались с Артемом. Те самые двое остались, которые подходили к нему с утра, и еще один, такого же не робкого десятка пацан. Поверили они Артему, прониклись его миссией. А гуртом и батьку бить легче…
Швед приблизился к Артему, вперил в него взгляд и какое-то время смотрел, в раздумье почесывая раздвоенный подбородок.
– Ты, что ли, вместо Чермыша?
– Не вместо, а в помощь.
– Да ладно, в помощь. Этого «торчка» давно уже пора задвинуть. – Он выжидающе посмотрел на Артема и, не дождавшись никакой реакции, недовольно проговорил: – Ты чего молчишь?
– Я не молчу, – покачал головой Артем. – Я думаю.
– О чем? Тухлые расклады, да? Если честно, я не знаю, каким бесом тебя сюда занесло. Знаю, прогон по тебе был, воры тебя сюда толкнули. Зря они это затеяли, не приживешься ты здесь.
– Почему ты так считаешь?
– Не считаю, а знаю… Здесь наша власть, – качая головой, со снисходительной усмешкой сказал Швед.
– Чья – ваша?
– Наша.
– Бандитская?
– Ты сам сказал.
– А почему ты не скажешь?
– Ты все понял, зачем говорить?
– Бандитская власть, – по слогам проговорил Артем. – Как-то не очень звучит. Я тебя понимаю. Бандитом быть западло.
– Не западло! – вздыбился Швед.
– Бандит – это сила, с этим не поспоришь, – пристально посмотрел ему в глаза Артем. – Но тебе мало силы. Тебе хочется, чтобы тебя не за силу уважали… Ты вором хочешь быть. Законным вором.
– Кто тебе такое сказал?
– Ты не беспредельщик по своей натуре. Беспредела за тобой много, но это не ты такой, это жизнь такая дикая.
– Дикая, – согласно кивнул Швед.
– А раз жизнь заставляет, приходится и нам быть дикими. Это не страшно. Страшно стать дикарем. Дикарь, он только силу признает, для него другой правды нет. А у тебя есть правда. Но это не бандитская власть. Ты же не хочешь быть бандитом в законе?
– Бандитом в законе? – ухмыльнулся Швед. – Да как-то не думал.
– А вором в законе?
– Ну-у…
– Мастью ты для этого не вышел. Но масть можно… сделать более черной…
– С репутацией у меня все путем, не сомневайся. Но кто ты такой, чтобы мне тут на масть указывать? Не надо мне тут баки вправлять, сами фишку сечем, – с озадаченным видом проговорил Швед.
– Я здесь ненадолго, – сказал Артем. – Поставлю воровскую власть, и на выход. А если нет, тоже на выход. Вперед ногами.
– Это скорее всего! – оживился Швед.
Артем пожал плечами. Чему бывать, того не миновать. Все в руках Божьих.
А надолго он здесь или нет, об этом рано говорить. Никто не обещал устроить ему перевод на другую зону, после того как он добьется здесь своего. Но пусть Швед думает, что все так и будет. Пусть думает, что место воровского «смотрящего» может остаться за ним. Артем поможет ему, они вместе приведут порядки в зоне в соответствии с воровскими законами, сделают жизнь лучше, сытнее… Пока все это казалось мечтами, но Артем верил в успех, ведь когда поднимал волну в московском изоляторе, у него все получилось. Он верит в себя и в силу воровского закона, поэтому и здесь все будет в цвет. В черный воровской цвет…
Бунт мог быть шумным, бессмысленным и беспощадным, но Артем выбрал другой вариант. Он всего лишь устроил голодовку. Собрал вокруг всех сторонников воровской власти, объяснил им ситуацию и отказался от своей пайки в пользу обездоленных мужиков. Его поддержали человек десять, не больше, но уже через неделю голодала половина колонии. Сам Швед со своими людьми его поддержал. И мужики присоединились. Разумеется, начальству были выставлены требования – увеличить реальную норму довольствия, смягчить условия содержания, улучшить качество питьевой воды, установить умывальники в камерах…
Можно было объявить и забастовку, отказаться от работ на «промке», но Артем не хотел этого. Во-первых, производство, худо-бедно, кормило зону, а, во-вторых, ему нужен был простор для действий. В промышленной зоне он имел определенную свободу перемещения, а как встречаться с людьми, если всех зэков закрыть в камерах?..
В предчувствии самого настоящего бунта «хозяин» запросил дополнительные силы спецназа, Артем же задействовал против него средства массовой информации. Также к делу подключились и всякого рода правозащитники… И связь с волей Артем наладил, и поддержку получил. Эту поддержку чувствовал и Швед, он понимал, что за Артема подписываются реальные силы, поэтому и перешел на его сторону. Подумал, взвесил все «за» и «против» и принял правильное решение.
– Как там Чермыш? – спросил Швед у подошедшего к нему Артема.
Тот покачал головой. Как закрыли его в одной камере с воровским «смотрящим», так он до сих пор там и оставался. Чирик в штрафном изоляторе, под следствием, свита Чермыша деморализована. У Артема уже была своя свита, и он мог по ночам спать спокойно. Но за Чермышом присматривали, мало ли, вдруг выкинет финт.
– На баяне играет Чермыш, – ответил Артем.
– И звук есть?
– Да есть у него подгон по марафету.
Чермыша в этой жизни интересовал только морфий, поэтому он и не обострял отношения с Артемом, чтобы ему не перекрыли канал поставки. Хотя некуда уже было дальше обострять, после того как Чирик бросился на него с заточкой. Ясно же, кто заказал Артема… Конфликт остался, просто его заморозили до поры до времени.
– Может, усилить подгон? Оформить ему передоз, и все дела.
– Нельзя так, – покачал головой Артем. – Он в законе. Хоть и формально, но в законе.
– Формально?
– А какой он вор? Одно название только осталось… Но тем не менее… Будет толковище, будет постанова…
– Он и вор формальный, и «смотрящий» формальный, – согласился Швед.
– Ты «смотрящим» будешь. Если все это движение выдержишь. Если все в масть будет…
– А ты? – Швед напряженно посмотрел на Артема.
Его этот вопрос волновал больше всего. Не хотел он бодаться с Есаулом, но и место свое не уступит.