Все это мелькнуло в голове за долю секунды.
В реальности действия тоже происходили очень быстро.
Охранник повернулся к Олегу, но нанести удар не успел. Ему наперерез рванулась Юля.
Она что-то крикнула и попыталась нелепо, по-женски оттолкнуть мужчину. Она совсем слабо толкнула его в грудь… Алиса бы сравнила эту сцену с тем, как если бы цыпленок старался прогнать здоровенного дога.
Но тут произошло нечто еще более странное – отлично подготовленный мужчина вдруг замер, словно прислушиваясь к чему-то в себе, затем глаза его расширились, он часто задышал, судорожно хватая ртом воздух, и мешком осел на пол.
В этот момент вспыхнул свет.
Влад, уже поднявшись на ноги, мгновенно приставил пистолет к виску охранника. Но тот и не думал сопротивляться. Его губы приобрели синий, даже скорее темно-фиолетовый оттенок.
– Сердечный приступ, – Юля грохнулась на колени перед лежащим. – Сейчас, я попробую! Я попробую!..
Она едва не плакала.
Глядя на эту сцену, Влад покачал головой.
– И что это было? – хмуро спросила Ника. – Откуда он вообще взялся?
Ответил ей Олег Волков.
– Я идиот, – прямо заявил он. – Полный клинический идиот.
– Ну это мы знаем, – Ника и сейчас не могла удержаться от сарказма в отношении бывшего противника. – А можно подробности?
Олег, машинально придвинув к себе стул, тяжело опустился на сиденье. Он был бледен и, похоже, очень устал.
– Я закольцевал изображение на камерах, – объяснил он неохотно. – Нас не было видно, но и охранника тоже.
– Умно! – Ника зло нахмурилась. – Здесь что, целый спецназ мог сидеть?! Веселенькое дельце.
Волков промолчал.
И в это же время Юля поднялась с пола. По ее враз осунувшемуся лицу становилось понятно, что положение безнадежно.
– Я его убила… – произнесла Красицкая дрожащим голосом. – Не знаю, как, но это сделала именно я!
– Конечно, ты, – вмешался Влад. – Помнишь, когда мы только познакомились, ты меня спасла. Я думал, что это твоя суперспособность – не только лечить, но и наносить раны одним прикосновением.
Вот это точно что-то новенькое. Алиса не слышала, чтобы у кого-нибудь имелась подобная способность. Тем более у Юли Красицкой.
– Круто! – присвистнула Ника. – А Красицкая-то теперь у нас главный боевик. Будет идти впереди воинства и сеять смерть одним прикосновением. Направо махнет – улица. Налево – переулочек…
– Заткнись! – крикнула ей Юля. Кипенно-белая, она сдерживалась из последних сил, чтобы не накинуться на Нику.
И та, оценив ситуацию, послушно замолчала.
– А кстати, – Влад, похоже, искал предлог, чтобы сменить опасную тему. – Кто додумался включить свет?
Тишина сделалась зловещей.
Никто из них свет не включал и, более того, как помнила Алиса, не находился вблизи большого выключателя, размещенного справа от двери… От плотно закрытой металлической двери, которая еще совсем недавно вполне себе была открыта.
* * *
– Навигатор сновидений активирован. Добро пожаловать в игру!
Голос, казалось, шел сразу изо всех углов помещения. Неживой какой-то, словно воспроизводил его голосовой модулятор, а не живой человек. Вполне вероятно, именно так и было.
Юля поежилась.
Это напоминало мышеловку, куда они попались, как глупенькие мыши, пришедшие на аппетитный запах сыра.
Комната, в которой они оказались, была небольшой. Основную часть в ней занимал агрегат, перемигивающийся разноцветными лампочками, у окна стоял самый простой стол, на котором ничего не было, рядом – стул. И никаких папок, досье, картотек – того, что Юля ожидала увидеть и за чем они, собственно, и пришли.
– Что случилось? – Вера, только что очнувшаяся после удара, с трудом поднялась с пола. – Что здесь происходит?
Ответил ей все тот же голос.
– О, знатная добыча, – проговорил он насмешливо, что звучало в исполнении псевдочеловеческой озвучки еще более дико и пугающе. – Юные кадры. Считайте, вам повезло. У вас будут некоторые преимущества.
– Ты, козел! – Ника огляделась. – Давай, покажись! Что, трусишь?
– Мои юные друзья думают, будто я введусь на слабо? – поинтересовался невидимый собеседник. – И вынужден сразу же огорчить: со мной ваши штучки не работают. Они не сработали бы даже, находись я здесь, но я сейчас пребываю сразу в нескольких местах и не совсем, так сказать, материально. А вы, мои гусятки, попали в корзину и полностью в моей власти.
– Олег? – Алиса с надеждой посмотрела на Волкова, но тот едва заметно покачал головой.
Стало понятно, что он уже пробовал что-то сделать и, очевидно, потерпел поражение.
– Господин Волков-младший сейчас вам не поможет. Его способности временно заблокированы, – с готовностью разъяснил голос. – До тех пор, пока вы не перейдете на мою сторону. На сторону зла, как сказали бы в фильме. Кстати, не хотите печеньку?
Никто не отреагировал на плоскую шутку. Вероятно, их прощупывали, провоцировали на эмоции.
Юля снова поежилась. Ситуация с запертой комнатой уже была в ее жизни и оставила по себе незаживающий след [6] . Всякое воспоминание о ней обычно отзывалась ноющей болью. Сейчас все оказывалось еще хуже. Тогда, в худшем случае, их ждала только смерть. А что ждет сейчас? Кукловод добрался до них и собирается промыть мозги и сделать безвольных марионеток? Бред! А если нет? Что, если он способен на такое?
Девушка посмотрела на друзей.
Алиса жалась к бледному Олегу; Ника пыталась хорохориться и, опустившись на второй стул, изображала отрешенную беззаботность, сквозь которую все же проглядывал панический ужас; Вера зачем-то колотила в дверь – то ли надеялась, что их услышат, то ли рассчитывала сломать, то ли просто не знала, как выпустить из себя страх; Влад стоял посреди комнаты, чуть наклонив голову, то ли прислушивался, то ли, напротив, старался ничего не слышать.
Беспомощность – вот самое подходящее слово. Все они оказались беспомощными, точно младенцы. Возможно, их прихода ждали или даже заманили сюда специально.
От паники закружилась голова и заломило в висках. Хотелось стиснуть их руками, закрыть глаза и закричать.
– Маршрут построен, – продолжил тем временем голос. – Поздравляю, гусятки, вы в игре!
– Да пошел ты! – Влад, словно придя в себя, выхватил пистолет и принялся палить в агрегат… без всякого видимого результата.
– Пуленепробиваемый и вандалостойкий, – сообщил невидимый собеседник, словно извиняясь. – Я бы на вашем месте уже сдался. Видно же, что я контролирую ситуацию. Но люди… все им нужно попробовать самим. Давайте, упражняйтесь, лично я никуда не спешу.