Если бабушка и научила ее чему-то за годы ее долгого трудного детства, так это никогда не показывать слабость в присутствии волков этого мира, а в глубине лесов, где выросла Сюзанна, волков было до черта.
– Я не хочу, чтобы кто-то пострадал. И что бы они там ни планировали с конференцией, это всего лишь начало. Мне не известно, что у них на уме в качестве основного блюда.
Он явно хотел, чтобы она поверила: он из хороших парней. Значит, пока она ему подыграет.
– То, что ты для меня сделал, раскрыло твою легенду, так?
Он глубоко вздохнул:
– Я не уверен.
– Они были довольно близко, когда начали стрелять.
– Они считают меня лузером. Поэтому не посвятили меня во все свои планы. – Он повернулся и посмотрел на нее. – Ты ведь не узнала меня, ведь так? А ты была гораздо, гораздо ближе.
Не узнала, поняла вдруг Сюзанна. Не сразу. Но она и не знала его.
– Я так понимаю, ты хочешь, чтобы они считали тебя не серьезной угрозой.
– Верно, – согласился он. – Если они чем-то и похожи на военную организацию, так это тем, что люди, стоящие во главе, любят лишний раз удостовериться – у них есть пушечное мясо, пока они в укромном месте планируют, как завладеть миром.
«Да-да, – подумала Сюзанна. – Бывший военный. И не большой фанат властей». Ее ступни распухли и отчаянно болели, но тепло обогревателя было таким заманчивым. Закусив губу, чтобы не стонать, она прохромала к камину и протянула руки к обогревателю.
Она услышала скрип половиц, а потом большая горячая ладонь Хантера легла ей на спину. Обжигающие, почти шокирующие волны пробежали по всему ее телу. Она растерянно оглянулась, свободной рукой он показал на кухонный стул, который притащил для нее.
– Сядь. Дай мне получше осмотреть твои ноги.
Она повиновалась и вцепилась в края стула, когда Хантер взял ее ногу и поставил себе на колено. Он развязал шнурки и аккуратно снял теннисную туфлю. Ступня немного распухла. На носках местами проступили пятна крови, и ткань уже прилипла к коже. Он поморщился, отдирая носок от особенно большой ссадины.
– Извини.
– Дальше я вполне справлюсь сама.
Хантер вышел из комнаты, скрылся где-то в темных глубинах хижины и вернулся спустя пару минут с мокрым полотенцем в руках. Он передал его Сюзанне, и она тихо ахнула, ощутив холод воды.
– Извини еще раз. Водонагревателю требуется некоторое время, чтобы заработать как следует, а мне не хотелось заставлять тебя ждать. Если оно слишком холодное, подержи его немного перед обогревателем.
Но она не стала ждать. Отрезвляющее прикосновение ледяной ткани к ее коже было как раз то, что ей требовалось, чтобы отвлечься от пугающего отклика ее тела на его прикосновения. Последнее, что ей сейчас нужно, – это влюбиться в мужчину, который ее похитил.
И не важно, как сексуально он выглядит, когда смотрит на нее этими своими притягивающими зелеными глазами.
Когда она закончила промывать все свои ссадины и порезы, он передал ей тюбик мази-антибиотика.
– Не хочешь, чтобы я еще раз посмотрел, удалила ли ты всю грязь?
Сюзанна замотала головой и быстро взяла тюбик с мазью.
– Все в порядке.
Она смазала ступни мазью, перевязала их снова и натянула свежую пару носков, которые передал ей Хантер.
– Спасибо.
Он сел на диван, скрестив ноги, и посмотрел на нее. Глаза у него были цвета Атлантического океана зимой, что-то между зеленым и серым.
– Я знаю, что ты боишься, – протянул он своим низким, хрипловатым голосом, от которого по рукам у нее пробежали мурашки. – Я никому не позволю найти тебя здесь. Обещаю.
«Притворись, что доверяешь ему. Сделай так, чтобы он ослабил внимание».
Сюзанна выдавила из себя улыбку:
– Спасибо.
Какое-то время он еще смотрел на нее, так что она занервничала, затем улыбнулся, и на его жестком лице снова появились эти неожиданные ямочки.
– Я пойду и включу обогреватель в твоей спальне. А ты пока посиди здесь.
Она смотрела ему вслед, пока он не вышел через дверь, которая вела куда-то в глубь хижины. Затем глубоко, прерывисто вздохнула и уставилась на мягко светящиеся пружины обогревателя, стараясь успокоиться и перестать дрожать. Она хотела верить, что теплота и доброта, звучавшие в его голосе, были искренними.
Но этого просто не может быть. Она будет полной дурой, если доверит свою жизнь ему или кому бы то ни было еще. Если она что-нибудь и усвоила накрепко за последние двенадцать лет, так это то, что положиться в этом мире может только на себя.
«Она снова собирается сбежать. Вряд ли это произойдет сегодня, – подумал Хантер, после того как она чудом избежала опасности в лесу. Возможно, она побудет здесь еще день или два, позволит немного зажить своим израненным ступням. Постарается изучить окружающую обстановку, расположение хижины и составит настоящий план».
Оказалось, что она вовсе не изнеженная принцесса, как он думал. Но кто она такая? Почему она прячет свои потрясающие серые глаза с ореховыми ободками под контактными линзами?
И эти шрамы, которые он сумел разглядеть на ее гладких, прекрасной формы ногах, – следы, оставшиеся от слишком активного детства.
Похоже, эта девчонка вела себя как мальчишка. И выросшая в горах к тому же. У нее нет акцента и речь вполне утонченная и изящная, но то и дело его чуткое ухо улавливало следы детства, проведенного в Аппалачах.
И если он разбирается в людях, то эта женщина что-то скрывает.
Он очень хотел связаться с Куинном, но, пока не получит сигнала, подтверждающего, что все чисто, делать этого нельзя. С тех пор как Куинн был вовлечен в пока еще секретное расследование дела Блу-Ридж инфантери, бывший шпион превратился в настоящего параноика и постоянно опасался проникновения в тыл.
За несколько недель участия в операции с БРИ Хантер пришел к мнению, что босс, возможно, придает слишком большое значение этой банде разношерстных людей, которым пришло в голову поиграть в солдат, и преувеличивает их способность разработать стратегический план.
Но, может быть, Куинну было известно то, что не известно Хантеру.
Шипение обогревателя возле кровати не могло скрыть звуки движения в гостиной. На мгновение его сердце сжалось. Хантер решил, что недооценил силу ее желания совершить побег, и уже рванул из комнаты, когда вдруг понял, что девушка всего лишь включает лампы в гостиной. Он слышал мягкий щелчок каждый раз, когда она поворачивала рычажок. Видимо, темноты за сегодняшний вечер и ночь ей хватило с лихвой. Хантер и сам, добравшись до спальни, первым делом включил свет.
Он критически оглядел комнату. У него не было времени ни на что, кроме как прибрать немного, прежде чем поспешить в отель, в надежде успеть до того, как Билли и его люди нанесут удар.