– Все пока запутано, – сказал Алекс. – Я вынужден исходить из допущения, что на корабле лишь один террорист. А это не доказано…
Он потянулся, насмешливо посмотрел на Моррисона:
– В отличие от тебя я обязан оберегать весь экипаж. Всех, кроме убийцы… если он член экипажа. Трудная работа.
– Не хотел бы быть капитаном…
– Да нет, что ты. Это интересно. Пойдем в кают-компанию, Ханг. Уверен, что все уже там.
– Шоу продолжается… – уныло сказал Моррисон. – У вас крепкие нервы, капитан. У меня, похоже, послабее.
– Один неправильный шаг – и шоу закончится гибелью человечества, – сказал Алекс. – Поневоле будешь хладнокровным. Пойдем. Я хочу поесть.
Говорят, что все люди делятся на два типа. Одни от волнения приобретают аппетит, другие, напротив, утрачивают.
Среди экипажа «Зеркала» аппетит потерял один лишь Генералов. Он и без того вяло ковырялся в блюде салата, а уж при появлении Холмса и Уотсон совсем отложил вилку.
– Добрый вечер, дамы и господа. – Следователь был бодр и оживлен. – Мы не помешаем?
Казалось, что он ожидал доброжелательного приема от людей, каждого из которых недавно обвинил в убийстве.
– Конечно, Холмс. – Алекс жестом указал на самый свободный диванчик. Едва Холмс и Уотсон уселись, как Генералов демонстративно встал и пересел к Ким и Джанет. Джанет, только что приготовившая ужин и сервировавшая стол, даже не подумала предложить Холмсу и Уотсон еду.
Повисло глухое молчание.
– Однажды, – ничуть не смутившись, сказал следователь, – мы с уважаемой Уотсон расследовали кражу природных изумрудов на рудниках Баско-4. Пришлось трое суток прожить среди шахтеров… есть с ними за одним столом, стоять плечом к плечу в забое… много чего еще. Вы бы знали, сколько ненавидящих взглядов сверлили нам спины, сколько раз случайно падали крепи и срывались с мест роботы-забойщики… И ничего. Когда мне, с неоценимой помощью милейшей Уотсон, удалось выяснить истину – все изменилось. Рабочие плакали, провожая нас с планетоида.
– И это были слезы искренней радости… – буркнул Генералов.
– Вряд ли вы желаете войны, – продолжил Холмс. – Вряд ли вы покрываете убийцу. Вряд ли вы ненавидели несчастную принцессу Зей-Со. Вывод прост – вам неприятен мой метод ведения следствия. Разумеется, вы все обменялись впечатлениями и поняли, что каждому из вас были предъявлены ложные обвинения.
– Ложные – не то слово, – хрипло сказал навигатор. – Вы намеренно оскорбляли меня, клон!
– А вы сейчас оскорбляете меня, – невозмутимо парировал следователь. – А перед этим оскорбляли Данилу Ка-третьего Шустова. Пак Генералов, я индифферентен к указаниям на мою клонированную породу. Но ведь вы намеревались меня оскорбить?
– Да! – с вызовом сказал Генералов.
– Подобное поведение было бы нехарактерным для убийцы, – сказал Холмс, – будь убийца обычным маньяком-ксенофобом. Но убийца-спец может вести игру на пяти-шести слоях логики… Капитан, вы не могли бы пригласить к нам уважаемого Ка-третьего и скорбящую Сей-Со?
Это был перелом в общем настроении. Холмс выглядел так, будто расследование уже закончено.
В полной тишине Алекс вышел из кают-компании, спустился в пассажирский холл. Дверь в каюту Ка-третьего была приоткрыта. Алекс тихонько постучал и вошел.
Данила Ка-третий сидел на незаправленной койке, безучастно глядя в экран. На столике переливалась мягкими цветными огнями крошечная медитационная пирамидка земной работы. Алекс молча погасил пирамидку, сел рядом с Ка-третьим.
– Зачем вы пришли? – тихо спросил клон. То ли его транс был неглубоким, то ли он очень быстро и аккуратно из него вышел.
– Следователь зовет всех нас в кают-компанию.
– И меня?
– И вас тоже. И Сей-Со. Ее… траур – закончен?
– Вероятно. – Ка-третий медленно повернул голову, с тоской посмотрел на Алекса. Негромко спросил: – К чему все это?
– Видимо, следователь нашел убийцу. Или хочет поговорить со всеми сразу.
– Время не повернуть назад, капитан, – пробормотал клон. – Зей-Со не вернуть.
– Выпейте. – Алекс протянул ему маленькую фляжку с коньяком.
– Зачем?
– Не задавайте глупых вопросов. Пейте! Это приказ!
Во взгляде клона появилось удивление. Он осторожно пригубил коньяк.
– До дна.
– Что добавлено в коньяк? – с подозрением спросил клон. – Транквилизатор?
– С чего вы взяли?
– Капитан, я работаю с чужими формами разума. Мне приходится пробовать их пищу и анализировать человеческую на совместимость. У меня очень хорошие вкусовые рецепторы.
– Так я и полагал. Ка-третий, пейте до дна. Поверьте, так будет лучше.
– Значит, транквилизатор?
Алекс покачал головой:
– Химией вашу тоску не победить. Вы ведь чувствуете свой крах как гида-спец?
– Да.
– Выпейте.
Клон колебался недолго. Пожалуй, он выпил бы и цианистый калий. Тремя большими глотками он осушил фляжку.
– Прекрасно. – Алекс кивнул. – А теперь пошли пригласим Цзыгу в кают-компанию.
– Давайте попробуем, – вяло согласился клон.
Несмотря на многочасовую вентиляцию, запах меркаптана в каюте вызывал тошнотворные приступы. Слава Богу, Сей-Со привела тело подруги в порядок – вложила обратно вырезанные внутренности, одела и словно бы даже подкрасила лицо.
Сама она лежала рядом с бездыханным телом и ласкала его медленными движениями рук. Всех четырех рук – Сей-Со сняла человеческую одежду, а облачения Цзыгу предусматривали прорези на груди. Рудиментарные ручки, которые еще недавно, спрятанные под одеждой, казались молочными железами, неутомимо разминали плечи Зей-Со.
– С-с-сей-С-с-со… – свистящим шепотом сказал Ка-третий. – Азане. Ссо шаатака.
– Кии-с гом… – не поворачивая головы, ответила Сей-Со. Похоже, что Цзыгу перестала говорить на языке Империи.
Ка-третий вздохнул. На его лице отразилась неподдельная мука. Но голос, когда он заговорил, остался твердым. Мягкая, напевная и в то же время наполненная свистящими и шипящими речь полилась из его рта.
Сей-Со вскочила, раскинула руки, заслоняя мертвое тело подруги. В глазах горела ненависть.