В этом было что-то чудовищное и жуткое – видеть, как твой враг, который когда-то помог убить твоих родителей, теперь заглядывает в глаза, называет доченькой и вообще не может сфокусировать взгляд.
«Надо же. А ведь Анжелка была для него самым дорогим. И если он остался один, значит, она бросила его? После всего, что случилось…»
– Бредит, – пояснил Алекс застывшей от изумления Владе. – Рехнулся бывший светлый маг Царев. М-да, печально.
– Ты не заболела, доченька? – потряс Лев Михайлович Владу за рукав. – Ты все молчишь. Не рада своему приезду… совсем? Ты даже не назовешь меня папой?
В глазах у безумца заблестели слезы.
– Я рада, – выдавила Влада с огромным трудом. – Я правда рада… папа. Егор! – Она умоляюще посмотрела на тролля.
– Да понял я, понял… – проворчал тролль. – Он царь львов, а я король троллей… Пойдемте-ка, я вас домой отведу.
– А я в-вас помню, – радостным голосом произнес Лев Михайлович, уставившись ошалелыми глазами на Егора. – Вы маршал… или король… – Он провел ладонями по лбу и вдруг истерично закричал, перейдя на визг: – Все не так в тайном мире, все не та-а-ак!!! Я помню, что все не так… Когда я был магом, я знал, но разве тогда я мог сказать? Это все он, понимаете… Он само зло, ничего светлого в нем нет, он всех нас сделал убийцами. Не могу спать уже третьи сутки, – пожаловался он Егору. – Пропала жена, дочь… Уехали за покупками и забыли про меня. А как же я-то?! – В голосе у него появились истеричные нотки. – Я совершенно один, я потерял сон! Зло приближается, понимаете, а я один!
– Все наладится, – успокаивающе произнес Егор. – Вот я поговорю с вами, и все вернется на свои места. Все, что вы видите сейчас в этой квартире, – сон. А проснетесь вы уже в своей квартире и пойдете завтра на работу. А сейчас вы уже спите, уже отдыхаете. Я вот, например, тролль, самый настоящий, из скандинавских мифов. А это двое вампиров…
– Да ну, правда? – Лев Михайлович расхохотался. – Серьезно, тролль и вампиры?! А я читал, что тролли все огромные и неуклюжие, как горы, и каменеют, когда всходит солнце! Какой интересный сон!
– Я не каменею, у меня другие прибабахи, – Егор повел пальцами, и с его ладоней вдруг слетела огромная зеленая бабочка.
– Мне нравится!!! – Лев Михайлович радостно захлопал в ладоши, как ребенок. – Еще, еще!
– Ты же совсем его с ума сведешь, – тихо предостерегла Влада.
– Я знаю, что делаю, – коротко и как-то по-чужому глянул на нее Егор. – Ему сейчас ни один врач не поможет, никакой психиатр. Наоборот, ему надо окончательно слететь с катушек, чтобы я смог стереть все его ненужные воспоминания и сделать его прежним. Егор повел соседа в его квартиру, Лев Михайлович что-то взахлеб ему рассказывал, а тролль весело смеялся. Вернулся он минут через десять, и на вопросительный взгляд Влады махнул рукой – дескать, все в порядке.
– Давайте-ка собираться, времени очень мало. – Алекс расстегнул молнию на черной сумке. – Влада, тебе нужно будет переодеться. Туда, куда мы поедем, не пустят в джинсах и старой блузке. Здесь, в сумке у Дашки, платье, она даст тебе его напрокат.
– И куда же мы все-таки поедем? – Влада рассматривала простое, но явно дорогое платье, приложив его к себе. Оно было достаточно длинное – ниже колена, такое на танцы в Носфероне не надела бы даже зануда Маркина. – Я ничего не понимаю. Пора уже обо всем мне рассказать, Алекс!
– Мы едем к Темнейшему, тому самому, который правит нечистью, – Алекс сказал это совершенно серьезно. – Фейсконтроль, дресс-код и прочие заморочки там по полной программе.
– Смешно, – Влада пожала плечами. – А если серьезно – куда мы едем?
– Если клуб так называется – «Темнейший», то почему ты раньше меня не предупредил?! – завопила традиционно невозможная Дашуля. – Если там будет нечисть и вампиры, зачем я тащила тряпки как в концертный зал?! Мое платье длинное, оно же не подходит туда! Огнева, у вас в квартире есть гладильная доска? Где мой клатч?! Алекс!!!
– Ну я тоже не понял, зачем приколы про Темнейшего. Если это такой клуб, как там могут помочь Владке? – вмешался Бертилов. – Разъясните мне… да еще какой-то клатч, что за зверь?
– Угомонитесь все, – Алекс раздраженно швырнул в тролля длинным темно-зеленым пиджаком, на котором еще болталась этикетка. – Вот, найдено специально для тебя. Надень это, а то твою рваную рубаху там не переварят.
– Я, может, не собиралась первого января торчать в каком-то питерском клубе, – огрызнулась Дашуля, критически разглядывая себя в мутное зеркало. – И прическу не успела. Егор, ты можешь навести морок, чтобы сделать мне волосы до пояса?!
– Ась? – Бертилов ухмыльнулся и приложил руку к уху. – Не расслышал! Хвост, говорите, обезьяний?! Ща-а…
В ответ Егор узнал, что такое клатч, потому что получил им по шее, и ретировался, сбежав на лестницу. Братья Мурановы долго возились с переодеванием, закрывшись на кухне. Влада же быстро переоделась в скромное черное платье, заколола волосы так, чтобы их было поменьше видно – на всякий случай.
В сумке были также и черные туфли на чудовищно высоких шпильках, но пришлось надеть и их, ощутив себя высоченной, как каланча.
Гильс и Алекс вышли из кухни в таком виде, что Влада и Дашуля одновременно ахнули. Оба парня были одеты в черные бархатные камзолы, такие же бархатные черные брюки и кроваво-красные рубашки с золотыми запонками.
– Это… – Даша открыла рот, вытаращила глаза и застыла, показывая на Алекса пальцем. – Это… что такое?! Я такого никогда не видела на тебе…
– Ни слова, – предупредил Алекс, снимая с уха свою неизменную серьгу и пряча ее в кармане. – Я в таком видочке себя тоже в первый раз вижу. За руль не сяду, поскольку за нами вышлют машину.
– Еще и машину вышлют, – Влада не сразу обрела дар речи, разглядывая Гильса, будто тот сошел со средневековой картины.
– И еще… Не произносите там, куда мы приедем, слова «Пестроглазово» и вообще поменьше болтайте, – попросил Алекс. – Все, выдвигаемся. – Он поправил воротник. – Чувствую себя идиотом. Но правила обязывают. Дарья, одно лишнее слово, и…
Минут через десять во дворе, полностью перегородив проезд во все стороны, возник сверкающий черный лимузин с открытыми нараспашку дверями. За рулем сидел домовой в древнем вычурном камзоле, настолько важный, что лишь едва кивнул, когда Алекс громко с ним поздоровался.
Ведьмак и Даша залезли в машину. Усевшаяся рядом с Гильсом Влада считала все происходящее очень странным, но братья Мурановы хранили молчание.
– Не надо на меня так коситься, – предостерег ее Гильс, который сейчас выглядел как юный и очень красивый средневековый граф. – Я тебя тоже в платье и с прической до сих пор не видел. Тянешь на все шестнадцать, но тебе идет.
Машина вывернула с Садовой на Римского-Корсакова улицу, оттуда на Театральную площадь, которую заметало снегом, пока не выехала на набережную Невы. Половина неба была еще темной, но самый край его уже тронул едва заметный рассвет, который отражался в стеклах невысоких особняков, тянущихся вдоль Английской набережной. Остановился лимузин у одного из них – небольшого трехэтажного особняка, у дверей которого толпилось несколько приземистых фигур: нетрудно было догадаться, что это домовые, которые специально ждали их приезда.