– Пленных не берем! – кричали воины, размахивая топорами.
Они выплеснули на врага всю свою ярость, копившуюся веками. За сожженные стойбища, за поруганных женщин, за убитых стариков, за угнанных в рабство детей. Щиты и латы жуганей оказались бесполезными: они не могли их защитить от широких лезвий тяжелых топоров варваров. Остатки отряда жуганей прорвались через ряды пеших воинов Гурка и устремились вниз по долине, нахлестывая коней. Заригор поднял обеими руками топор над головой.
– А-а-а! – закричал он, потрясая оружием и мотая головой, – куда побежали, твари?! Мы только начали! А-а-а! Равар, давай догоним?
– Нет!!! – крикнул Равар, преграждая дорогу. Глаза его сверкнули, – собираемся и уходим. Все назад!!!
– А-а-а! – закричал вновь Заригор и спрыгнул с коня. Он схватил за волосы раненого воина, стоящего на коленях и держащегося за живот, из которого вываливались внутренности. Одним движением великан снес ему голову и подставил свой шлем под фонтан крови. Когда кровь перестала извергаться, Заригор надел шлем на голову. Кровь стекла по его лицу на грудь и по затылку за шиворот.
– А-а-а! – заорал он на всю поляну, потрясая топором. Эхо разнесло крик по соседним ущельям. Воины Гурка с удивлением смотрели на него, а варвары закричали, потрясая в воздухе оружием.
– Дикий народ, – произнес Равар, наклонившись к Гурку.
– Совсем дикий, – согласился великан. На лице его играла довольная улыбка.
– Заригор, – крикнул Равар, указывая мечом направление, – там женщина, там, у костра. Рядом с тобой. Забери ее.
Вождь варваров нашел женщину, поднял на руки. Женщина в ужасе таращила глаза на великана с залитым кровью лицом и рогами на голове.
– Да не бойся ты, – сказал он ласково, держа ее на одной руке, а другой вытаскивая кляп, – я добрый.
Он закинул ее на седло, сел сам и поскакал вслед за своими воинами.
Когда звезды погасли, небо на востоке посветлело, а на смену ночи пришли утренние сумерки, отряд достиг стана Шонкора. Хан стоял, скрестив руки в окружении сотников и богатырей. Зерка подошла и взяла коня под уздцы. Заригор спрыгнул на землю.
– Почему женщины все связанные? – голос сестры резко прозвучал в темноте ночи.
– Какие уж были, – ответил Заригор, плотно сжав губы, глаза его потемнели, – вот еще одна, забирай. Мы ее чуть не забыли.
Он взял висящую на седле женщину за бедра и поцеловал в ягодицу. На лице появилась блаженная улыбка, глаза немного повеселели.
– Какая красота! – воскликнул он.
Заригор снял женщину с коня и передал сестре. Зерка гневно взглянула на него, взяла женщину на руки и понесла к одному из шатров. Там она положила ее на расстеленный войлок и вытащила нож. В глазах женщины появился страх. Зерка разрезала веревки и бросила их в сторону выхода.
– Не бойся, – произнесла она, – тебя никто не обидит. Пить хочешь?
Женщина закивала. Зерка протянула ей небольшой кожаный сосуд.
– На, глотни, легче будет. И уснешь быстрей.
Та пригубила напиток и сразу закашлялась.
– Ничего, ничего, – успокоила ее Зерка, – выпей немного.
Женщина сделала два глотка, и у нее перехватило дыхание. Она вернула кожаную флягу и прикрыла ладонью рот. Наконец, дыхание восстановилось, и она опустилась на войлок, свернувшись калачиком и подложив под щеку ладонь.
– Все, спи, – Зерка погладила ее по голове.
Она укрыла женщину овчинным одеялом и вышла, держа флягу в руке. Заригор стоял неподалеку. В руке у него тоже была фляга.
– Правда то, что они рассказывают? – в голубых девичьих глазах стояли слезы.
– Да, правда, – кивнул вождь варваров. – Эти твари…, они людоедцы. Они даже не животные, они хуже бешеных собак!
– Там же еще остались люди! Вы же не всех спасли! – голос Зерки дрогнул. По щеке скатилась слеза.
– Мы сделали все, что можно было сделать, – повысил голос Заригор, – многие воины сложили там головы! Они уже не вернутся домой.
– Прости меня, брат, – обняла его девушка, – лучше бы я пошла с вами.
Он погладил ее по голове, по спускающимся на спину волосам.
– Давай лучше выпьем, – предложил Заригор.
– Давай, – шмыгнула носом Зерка, вытерая со щек слезы, – и пойдем к костру, только сначала тебе нужно умыться.
Вокруг большого костра собрались баскаки и атаманы. Шонкор сидел во главе, слушая рассказы о прошедшей ночи. Увидев Заригора, Гурк подвинулся на расстеленной кошме, уступая ему место. Зерка села рядом с ним, поджав под себя колени и протянув руки к костру.
– Воины они, конечно, лихие и ловкие, – говорил один из богатырей, – нам помогли темнота и внезапность. Мы выстелили всю поляну их телами. Остальные в страхе бежали, спасая свою шкуру от наших стрел и мечей.
– Великий Шонкор, – произнес молодой богатырь, прижав руку к груди, – мои воины были поражены дисциплиной в отряде Гурка. Они еще ни разу не видели таких слаженных и четких действий, хотя и обучались ратному делу в горных лагерях, у ветеранов.
Шонкор удивленно поднял брови. Он посмотрел на атамана, пыхнув трубкой.
– Как тебе это удается? – прищурился хан.
Гурк немного подумал, пожав плечами.
– Не знаю, великий хан, – развёл он руками, – кто не понимает с первого раза, того я бью по морде. Вот и все.
Молодой богатырь, сидящий рядом, поежился, потирая подбородок.
– Прекрасный способ воспитания молодых воинов-аратов! – воскликнул хан, делая жест рукой с трубкой, – а вы говорите, что с вами жестоко обращались во время обучения. Да вас просто нежили и лелеяли. Только что в задницу не целовали! А как у вас учат владеть мечом? – спросил хан, вновь повернувшись к Гурку.
– Да обычно учат, великий хан, – пожал плечами атаман, как будто это было само собой разумеющееся, – как и везде. Сначала мы бьем палками, – он сделал паузу, взглянув на своих воинов, как бы призывая их в свидетели, – вчетвером одного. А он защищается.
Брови Шонкора вновь изогнулись дугой. Он кивнул, соглашаясь с Гурком.
– Потом уже, когда человек научится защищаться, мы бьем мечами.
Хан серьезно посмотрел на Гурка, а потом улыбнулся.
– А я думаю, почему же я не бросил тебя в поруб? – сказал он и засмеялся.
– Ха-ха-ха! – раздался громкий смех Заригора.
– Ха-ха-ха! – подхватили воины.
Зерка посмотрела на растерянное лицо Гурка и тоже прыснула в кулак. Потом взглянула еще раз и засмеялась красивым переливчатым смехом, уткнувшись лбом в его плечо.
Гурк, наконец, переварил свой разговор с ханом и рассмеялся на всю поляну.
– Гы-гы-гы! – раздался его громовой голос.