Джером замялся, но что ответить не нашел. Филипп глянул на синьора слегка удивленно, но одобрительно.
Путешествие шло хоть и медленно, но в такой толпе вполне безопасно, что, собственно, и требовалось. Правда, немного нервировало отсутствие новостей, хотя Володя подозревал, что в настоящее время это скорее, благо, поскольку никаких хороших известий не ожидалось. Единственное, что ему хотелось, это доставить Аливию к отцу до того, как в королевстве все рухнет окончательно. А в том, что так и случится, он не сомневался.
Знакомство с бродячими артистами совершенно неожиданно обернулось еще одной положительной стороной. Оказалось, что та семья, которую Володя видел на базаре вовсе не все артисты, просто акробаты в этот день выступали отдельно. Среди них был и силач и фокусник, но для Володи важнее то, что с ними ехал профессиональный бард. Когда вечером отдыхая у костра, Володя наигрывал простенькую мелодию к нему подсел какой-то человек и стал слушать. Потом прибежала Аливия со своей новой подружкой и потребовала что-нибудь спеть. Володя противиться не стал, а пока он пел, девочка тихонько переводила… то, что понимала. Тогда-то тот человек робко попросил разрешения попробовать перевести песню самому, если ему расскажут слова. Так Володя познакомился со Сторном, и все последующие дни путешествия они провели вместе, занимаясь переводом, порой споря до хрипоты над каждой фразой или рифмой. Мальчик хотел перевода Высоцкого наиболее близко к оригиналу, а Сторн настаивал на адаптации под местные условия.
— Ну и что, что так не принято? В конце концов, это же песни совсем другой страны! Пусть звучат так, как пел автор! А если хочется что-то привычного, так пусть местные песни и слушают!
— Милорд прав, — неожиданно поддержала Володю мама Линары, которая частенько приходила слушать их работу над переводом. — Прелесть его песен как раз и заключается в их необычности, в другой… ауре, что ли. Зачем из прекрасных песен его родины делать бледное подобие наших?
Сторн задумался. Долго чесал затылок, потом вынужденно признал свою неправоту. Первая скованность от общения с благородным давно уже пропала, а когда вопрос касался его профессиональной деятельности, он и вовсе порой терял тормоза. Судя по реакции на такие вспышки со стороны Джерома и Филиппа, точнее по её полному отсутствию, к бардам здесь относились весьма почтительно и многое им прощали, а само занятие не считалось чем-то предосудительным для благородного. К тому же барды выполняли еще негласную роль распространителей новостей, бродя по городам и странам. Что заставило Сторна прибиться к группе странствующих артистов, Володя не совсем понял, но путешествовал он с ними, похоже, уже давно. Так что скучное первоначально путешествие превратилось в весьма полезное и познавательное, тем более от Сторна он многое узнал о жизни в этом мире — постранствовать тому в своё время, похоже, пришлось немало. В свою очередь он и сам кое-что рассказывал о себе… в пределах легенды, понятно.
— А что это за закрытая военная школа? — поинтересовался позже Филипп. — Вы уже упоминали об этом, но как-то непонятно.
— Честно говоря, даже не знаю, что сказать, — растерялся Володя. — Там довольно всестороннюю подготовку давали. У нас нельзя назначить кого-то офицером, даже самого благородного, если он не прошел обучения.
— Вот оно как, — удивился Филипп. — Весьма оригинально.
— Я говорю, это трудно объяснить. Проще объяснить чему там учат. Меня например учили разведывательным действиям, тактике, теории осады. Еще инженерное дело… э-э-э… катапульты, там, инженерное обеспечение позиций, логистика… то есть теория снабжения…
— Да чего там теоретизировать? — совсем растерялся Филипп. — Загрузил в телеги провиант и вперед.
— Ну… даже не знаю, как объяснить. Вот представьте, что командующий ставит перед вами задачу доставить в армию провиант и оружие для новичков. Сформирован обоз, вы едете. Какой порядок определите у обоза?
— Гм… Вообще-то обозы водить мне не приходилось, потому опыта тут у меня никакого нет.
— Так ведь и у меня нет. Видите ли, знания получать можно двумя путями: на собственном опыте или в процессе обучения кем-то, кто такой опыт имеет. На собственном опыте оно доходчивей, но чревато разными проблемами. Например, если от доставки вашего обоза зависит судьба кампании, то цена за приобретение опыта может оказаться чрезмерно высокой. А можно воспользоваться тем опытом, который уже накоплен за века, оформлен в виде инструкций и армейских уставов. Тогда, следуя тому, что написали люди намного опытнее вас, можно избежать многих ошибок.
Филипп развел руками.
— Мне трудно спорить. Я сам многое узнавал по рассказам ветеранов в свое время.
— А вот если бы кто-то еще удосужился записать эти рассказы, собрать воедино, полагаю, польза была бы большая. Нет?
Филипп снова развел руки, признавая поражение.
— А как бы вы определили порядок движения?
— Не знаю, — Володя улыбнулся. — В текущих рамках задача решения не имеет. Важно еще знать, в чем больше нуждаются войска — в продовольствии или оружии, какие дороги на маршруте, придется ли пересекать реки и есть ли там мосты, насколько они прочные. Тут важно помнить, что доспехи тяжелее продовольствия, а потому на телегу их придется загружать меньше, значит, сама телега будет устойчивей. Если дорога плохая, груз придется распределять равномерно, чтобы люди могли вытащить застрявшую телегу не разгружая её. Если точно известно, что придется пересекать реку вброд, а дно там илистое, надо позаботиться, чтобы первым прошел самый легкий груз, который не разобьет дно. Глупо пускать обоз следом за тяжелой кавалерией, вы это и сами могли на собственной шкуре почувствовать, когда мы покидали город. А представляете, что будет с дорогой после дождя?
— Гм… полагаю, что обозники все это знают… — Филипп выглядел откровенно озадаченным. — Хммм… честно говоря, до сегодняшнего дня я полагал всех этих обозников совсем никчемными людьми, ни на что не годными. А им столько знать приходится…
— Каждому приходится знать свое. Солдат — учится владеть оружием и действовать в строю, офицер учится применять то, чему учат солдат, наилучшим образом. Старший офицер должен учитывать еще множество дополнительных факторов. Глупо, например, планировать нападение, не позаботившись о нормальном снабжении войск.
— Так Эрих…
— Насколько я понял, Эриха подвел только один фактор — необычайно снежная зима, из-за чего все его обозы застряли на перевалах, а он вынужден был кормить армию лошадьми. Только это и спасает до сих пор Локхер — он лишился главного оружия — подвижных соединений, способных совершать быстрые атаки. Интересно, что Эрих придумает, чтобы справиться с ситуацией?
Филипп глянул на задумавшегося Вольдемара. Никак не думал, что того волнует такой вопрос. Обычно князя оставляли полностью равнодушным любые известия, которые не касались их напрямую. Об этом он и осмелился спросить.
— Что? А-а-а. В общем, честно говоря, меня это и сейчас мало волнует, но все же полезно знать, что может сделать тот, от кого зависит наше путешествие, чтобы иметь возможность вовремя избежать разных проблем. И потом… впрочем, неважно.