Рен проглотил последний оладушек и спросил:
– Не хочешь сыграть в пачиси, пока ждешь?.. – Он сделал паузу и поправился: – Пока мы ждем?
– С удовольствием. Только не в пачиси. Сыграем в «Железные дороги». Мистер Кадам, у нас ведь есть такая, правда?
– Конечно, как и все остальные настольные игры, которые вы заказывали, мисс Келси.
Я взяла Рена под руку:
– Идем. Я разрешаю тебе ходить синими.
Примерно через час Рен внимательно посмотрел на поле, выложил джокер и поставил на клетку свой последний поезд.
– Я выиграл.
– Не так быстро! – нахмурилась я. – Нужно подсчитать очки.
– Полагаю, ситуация очевидна без подсчетов.
– Совсем не обязательно! – возмущенно воскликнула я. – У меня самые длинные составы и большие участки. Или ты боишься применить свои математические способности?
– Намекаешь на то, что я не умею считать?
– Нет. Я намекаю на то, что прошло очень много лет с тех пор, как ты закончил начальную школу. Не стесняйся, можешь закинуть ноги на стол, я пойму.
– Определенно, тебе следует преподать урок хороших манер!
– Задумал издать специальный закон о запрете насмешек над Верховным принцем и Великим защитником Муджулайнского царства?
– Мой титул произносится как Великий принц и Верховный защитник Муджулайнской империи, но да, пожалуй, я подумаю над изданием указа.
– И что сделают со мной, если я его нарушу? Отрубят голову?
Рен коварно ухмыльнулся:
– В данный момент я обдумываю сразу несколько способов заткнуть тебе рот, меня останавливает лишь то, что наказание может прийтись тебе слишком по вкусу. – Он с напускной серьезностью нахмурил брови. – Пожалуй, можно просто бросить тебя в бассейн.
Улыбка сбежала с его лица, когда он увидел, как я побелела.
– Что такое, Келси? – Рен смахнул игровое поле со стола, схватил меня за руку. Вагоны и поезда разлетелись в разные стороны, игра смешалась. – Что случилось? – ласково спросил он, гладя меня по щеке.
– Кажется, я больше никогда не смогу войти в воду. Вчера вечером я даже не смогла заставить себя залезть в ванну. У меня сразу темнеет в глазах, и я вижу повсюду акульи пасти. Сегодня мне всю ночь снились кошмары.
– Мне очень жаль, анмол моти [32] . Я могу тебе чем-нибудь помочь?
– Нет. Не можешь. – Я вздохнула. – Само пройдет со временем. Надеюсь. Потому что до этого мне нравилось нырять.
Рен кивнул, встал, подал мне руку. Хитро улыбаясь, сказал:
– В таком случае я налагаю на тебя следующее наказание: под моим присмотром убрать со стола все фишки и карточки!
– Какая страшная кара, великий владыка! Пожалуй, это самое действенное средство против насмешек.
Я стала складывать паровозики и вагончики в мешочки и, смех смехом, но через какое-то время меня отпустило. Когда я наклонилась, чтобы подобрать с пола крышку от коробки, моя короткая коса свалилась мне за плечо. Рен подошел и дернул за нее.
– Думала, я не заметил?
– Я знала, что, скорее всего, заметишь. Но удивилась, что ты ничего не сказал за завтраком.
– Я заметил, просто… Прости, Келси. Я не должен был вести себя так раньше. – Рен задумчиво покрутил в пальцах ленту. – Когда ты постриглась после того, как мы расстались, я почувствовал, будто ты обрубила все связи со мной. Вот почему я испугался, когда вы с Нилимой собрались снова укоротить твои волосы. Мне было трудно с этим смириться. Я знаю, это всего лишь мои фантазии, но мне кажется, будто длинноволосая ты принадлежишь мне, а с короткими волосами – Кишану. – Он вздохнул. – Но ты красива с любой прической, хотя мне больше всего нравятся косы.
Он выпустил мою косу, обвел пальцами овал моего лица, шагнул ближе. Я затаила дыхание, залюбовавшись прекрасным мужчиной, который приготовился меня поцеловать.
– Келси! Келси, ты где? – раздался громкий крик, и к нам на палубу взбежал по трапу Кишан.
– Я тут! – панически завопила я, отскакивая от Рена.
Кишан подбежал ко мне и, словно не замечая повисшего напряжения, звонко чмокнул меня в щеку.
– Почти пришли! Мистер Кадам зовет нас в рубку.
Он взял меня за руку и потащил к трапу. Рен молча шел следом. Я чувствовала спиной его взгляд, от которого у меня руки покрылись гусиной кожей, и прислушивалась к звуку его шагов.
Когда мы обогнули палубу и подходили к рубке, Рен вдруг сказал:
– Кишан, ты не мог бы этой ночью лечь в комнате Келси?
Я обернулась и посмотрела на Рена, вид у которого был такой, словно он проглотил ложку горькой микстуры.
Кишан округлил глаза, потом с вызовом скрестил руки:
– Это еще зачем?
– Затем, что у нее кошмары, – ответил Рен. – И она лучше спит, если с ней рядом тигр.
Это мне уже не понравилось.
– Рен, не надо устраивать…
– Позволь мне помочь, Келси.
– Прекрасно! Да пожалуйста! Можете обо всем договориться друг с другом, я вам не нужна! – процедила я и стала подниматься по трапу, а эти двое тут же начали шушукаться у меня за спиной. Закатив глаза, я вошла в рубку и плюхнулась в кресло.
– Ну-с, какие новости?
– Мы готовы войти в воды царства Красного дракона.
Еще через полчаса мы с братьями во все глаза смотрели за борт, в то время как мистер Кадам и Нилима огибали по кругу территорию красного дракона. Ничего мы так и не увидели, и ничего интересного не случилось. Вообще ничего. Мы не нашли ни прохода, ни подсказки, что делать дальше. Лунцзунь тоже не показывался. К вечеру я поняла, что окончательно свихнусь, если буду продолжать разглядывать океан. Когда я отвернулась от окна, под руку мне попалось что-то мягкое. Кимоно госпожи Шелкопряд.
Расстелив его на столе, я обвела пальцем вышитую впереди звездочку, которая теперь оказалась полностью закончена. Перевернув кимоно, я убедилась, что пять драконов действительно исчезли, но их знаки остались на месте. Я погладила пальцами тучи и молнии зеленого дракона, снова перевернула ткань и провела линию до Берегового храма.
– Отнеси нас домой, – попросила я.
Шелковые нити натянулись, корабль накренился набок.
– Что случилось? – крикнул мистер Кадам.
– Я дотронулась до кимоно и попросила, чтобы нас отнесли домой.
Нилима и мистер Кадам отпрянули от приборов, на которых бешено запульсировали все лампочки. Секстант и небесный диск замерцали и исчезли. Рен и Кишан превратились в тигров и сели у моих ног, каждый со своей стороны. Ткань под моими пальцами зашевелилась, и я показала мистеру Кадаму на маленькую вышитую лодочку, плывущую по только что возникшей цепочке стежков к Береговому храму.