— А это что за важные шишки? — указал Гетлинг на остано-вившийся возле ресторана «Опель-Адмирал», — новое начальство что ли пожаловало? Штольберг, как думаете, оно по наши души или по своим делам?
Из водительской двери вышел человек в штатском, отворил заднюю дверь и проводил своего попутчика в ресторан.
— Не уверен, что мы интересуем этих боссов, — ненадолго задумавшись, ответил Штольберг, — я думаю о другом — на машине с такими номерами можно доехать вплоть до Берлина, причем открывать шлагбаумы и кричать «Хайль!» вам будут, не спрашивая документов.
За несколько часов до того момента, как Генрих распахнул двери «Опеля» у Несвижского ресторана, Вагнеру стало немного лучше. Доктор с максимальным комфортом поселился в гостинице, оставив своему попутчику право выбирать жилье на свой вкус, и попросил не тревожить его до вечера. После недолгих поисков выбор Генриха пал на комнату в крепком домике неподалеку, откуда прекрасно просматривались двор и улица и был выход на крышу, через которую в случае необходимости можно было легко покинуть жилье.
Генрих улегся на диван, скинул сапоги и принялся изучать планы замка, неожиданно оказавшиеся в его руках. По имеющимся у него разведданным, которые следовало перепроверить, в левом крыле замка располагалась секретная лаборатория, где немцы исследовали обломки секретной советской техники. Создав знаменитую «Катюшу», русские опередили немцев в разработках реактивного оружия нового поколения. Новая техника, бывшая причиной тяжелых потерь врага, тщательно охранялась, и в случае невозможности ее эвакуации во время отступления командирам артподразделений был дан строжайший приказ о ее уничтожении. Приказ строго выполнялся, заставляя немцев складывать сложную мозайку из обломков и отсылать материал напрямую к самому Вернеру фон Брауну — создателю первых в мире ракет «ФАУ1» и «ФАУ2». Теперь перед Генрихом стояла сложная задача взорвать лабораторию и лишить немцев даже того минимума исследовательского материала, что был у них в руках. Вагнеру не было дела до реактивных разработок. Его интересовало другое.
— В 1813 году, во время кампании Наполеона, перед наступлением русских этот кабинет был замурован, — сообщил Вагнер, когда их «Опель» остановился у гостиницы. — Мне кажется, Генрих, что именно там должны быть спрятаны статуи Двенадцати Апостолов. К сожалению, я не успел хорошенько изучить варшавские планы и тем более сравнить их с новыми, но рассчитываю, что нам повезет. Вот, держите, — Вагнер с заднего сидения протянул Генриху конверт с новыми чертежами, — теперь одна надежда на вашу память. Постарайтесь сегодня к вечеру все вспомнить, нарисовать различия, в общем, найдите этот чертов кабинет.
Теперь, сравнив чертежи замка, Генрих точно представлял, где может находиться комната, о которой говорил Вагнер. Изображать ее на новых бумагах он не стал, решив высказать доктору свои соображения лишь после посещения замка. Планы — это, конечно, хорошо, но в реальности все может выглядеть совершенно по-другому. Генрих вышел во двор, прогулялся по участку и, обнаружив в его дальнем углу старый крытый соломой сарай, спрятал в нем варшавские бумаги. Теперь можно было немного отдохнуть. До встречи с Вагнером, который просил забрать его в одиннадцать тридцать вечера, оставалось совсем немного времени. К тому же до этого Генрих собирался немного ознакомиться с городом, осмотреть подходы к месту явки и найти приличный ресторан для предстоящего ужина.
* * *
Эрих бросил взгляд на расположившихся за соседним столиком Генриха с Вагнером.
— Надеюсь, эти господа прибыли сюда хотя бы на неделю. Итак, Гетлинг, я пошел знакомиться. Вы ведь понимаете, о чем я думаю? — Эрих поднялся со стула, поправил китель и уверенным шагом подошел к столику гостей.
— Понимаю.
— Разрешите представиться, комендант города Эрих фон Штоль-берг, — произнес гауптштурмфюрер и щелкнул каблуками.
Вагнер оценивающе — с ног до головы — оглядел офицера, молча развернул и положил перед ним на стол удостоверение оберштурмбанфюрера СС и жестом пригласил присесть рядом.
— Извините, гауптштурмфюрер, у меня сегодня нет сил даже на разговоры. Чертова лихорадка. Сейчас я доем ужин, и Генрих отвезет меня домой. Потом он вернется, и вы вместе отпразднуете наше знакомство.
— Это вы меня извините, господа, за навязчивость, — ответил Штольберг, — желаю вам, господин Вагнер, скорейшего выздоровления, а вас, господин… — Эрих вопросительно взглянул на Генриха.
— Генрих Штраубе.
— А вас, господин Штраубе, я ожидаю за своим столиком, — любезно закончил Штольберг и собрался уходить.
— Подождите, гаупштурмфюрер, у меня к вам небольшая просьба, — окликнул его Вагнер, — срочно раздобудьте мне у кого-нибудь из солдат штык-нож от карабина, я его в скором времени обязательно верну.
— Будет сделано, господин оберштурмбанфюрер, разрешите выполнять? — отчеканил Эрих.
— Выполняйте, и не надо званий, обращения «господин Вагнер», вполне достаточно, — напутствовал доктор.
Через несколько минут Генрих сопроводил шатающегося Вагнера к машине. Вместе со Штольбергом они помогли больному устроиться на заднее сидение. Генрих сел за руль и завел двигатель. Эрих протянул ему завернутый в белую тряпицу штык-нож.
— Зачем он ему? — поинтересовался Штольберг.
— Понятия не имею, — пожал плечами Генрих.
— Счастливого пути, — пожелал Штольберг, — итак, мы ждем вас?
— Безусловно, я вернусь минут через двадцать.
— Генрих, вы человек умный, — едва машина тронулась, заговорил Вагнер, — и вам не стоит объяснять, о чем положено знать местному начальству, о чем — нет. Так что лишнего не болтайте, это первое. Во-вторых, я хочу вас попросить раздобыть мне завтра к утру молока, иначе так и помереть недолго.
— Никогда бы не подумал, что молоко обладает какими-то лекарственными свойствами, — перебил шефа Генрих. — А по поводу этих двух гауптманов можете не беспокоиться, они не узнают от меня ничего лишнего.
— Лекарство у меня есть, но запивать его нужно только молоком. В том месте, где я подцепил эту болячку, меня научили единственному способу борьбы с ней. А относительно молока вы, конечно же, правы — это напиток для детей. В касту кшатриев — истинных индийских воинов — никогда не попасть тому, чей желудок усваивает лактозу. Вам ли об этом не знать. У меня тоже начинается заворот кишок, если употребить молоко в чистом виде. И, теперь, третье — из-за этой лихорадки я забыл вас спросить насчет интересующей нас комнаты: вам удалось найти различие в планах?
— Я примерно догадываюсь, где она, но для более точного утверждения нам нужно обязательно побывать в замке. Кажется, приехали, — Генрих остановил машину возле входа в гостиницу.
— Ладно, сначала мне нужно придти в себя, а там разберемся, дайте мне штык. Желаю удачно повеселиться с этими местными головорезами. — Вагнер взял протянутое Генрихом оружие и скрылся за скрипучей дверью гостиницы.