Аврелия кивнула и пробормотала что-то неразборчивое. Несмотря на дурные предчувствия, она не хотела навлечь несчастье на оба дома. Девушка посмотрела на свое старое платье, лежащее на стуле, на детские игрушки, привезенные из Капуи, чтобы она могла их отбросить, согласно ритуалу. С этого момента она никогда не будет носить девичье платье. Сейчас она наденет тунику невесты; потом станет женщиной – в истинном смысле этого слова… От таких мыслей ее щеки покраснели.
– Скоро придет твоя мать, чтобы помочь тебе одеться. Она сказала, чтобы я тебя причесала. – Немного смущенно Элира показала ей железный наконечник копья.
– Ладно, – сказала Аврелия и спустила ноги с постели. – Во дворе будет светлее, – добавила она и взяла стул.
Когда они появились во дворе, то сразу привлекли к себе внимание. К тому моменту, когда Элира начала при помощи наконечника копья разделять волосы Аврелии на шесть традиционных косичек, возле них собрались несколько рабов. Их одобрительные улыбки и шепот не исправили настроения Аврелии, но она не стала бросать на них мрачные взгляды. Ей предстоял долгий день, но девушка была полна решимости с достоинством вести себя до самого конца. После того как она причинила родителям столько неприятностей, пришел ее черед что-то сделать для своей семьи. И замужество – единственный способ отсрочить угрозы Фанеса.
Аврелия стояла возле открытых дверей таблинума. Рядом с ней была только Элира. «Ну вот и все, – подумала она, похолодев. – Пути назад нет». Если не считать Луция, который должен появиться последним, все остальные ждали ее в атриуме.
– Время пришло, – прошептала рабыня.
Аврелия повернула голову. Элира казалась оранжевой, когда невеста смотрела на нее сквозь вуаль. Весь ее мир был оранжевым. Это смущало девушку даже больше, чем простое белое свадебное платье, шафранно-желтый плащ и сандалии. Ее пальцы потянулись к узлу Геркулеса, завязанному под грудью, – его должен развязать муж, – и она с трудом подавила желание заплакать. Ей казалось, что она очутилась в каком-то ужасном кошмаре.
– Госпожа… – в голосе Элиры появилось беспокойство.
Огромным усилием воли Аврелия заставила себя убрать руки от узла, шагнула вперед и уловила аромат майорана, исходящий от венка, украшавшего ее голову. Девушка любила его запах и глубоко вздохнула, пытаясь почерпнуть в нем силы. Она прошла через таблинум, по черно-белому мозаичному полу, миновала бассейн, в котором собиралась дождевая вода, льющаяся из отверстия в потолке. Возле деревянной стены, отделявшей комнату, в которой она стояла, от атриума, Аврелия немного помедлила. Сердце, словно птица в клетке, отчаянно колотилось у нее в груди. Она уже ничего не могла изменить. «Нужно покончить с этим, – подумала девушка. – Не стоит растягивать мучительный момент».
В атриуме ее ждали мать с Марциалом, жрец и восемь свидетелей. Войдя, Аврелия услышала одобрительный шепот. Что ж, хотя бы ее внешность произвела хорошее впечатление. Стараясь двигаться грациозно, она приблизилась к главному жрецу храма Юпитера в Капуе. Суровый мужчина с худым лицом и короткими волосами коротко ей кивнул. Атия и Марциал стояли справа; остальные – слева. Взгляд Аврелии обратился к Атии, которая выглядела довольной. Девушка отвела глаза, стараясь сдержать забурливший гнев. Марциал одарил ее доброй улыбкой. Среди остальных восьми свидетелей Аврелия знала только отца Луция. Наверное, они были друзьями и родственниками. Боги, как бы она хотела, чтобы ее отец и Квинт стояли рядом, и если бы даже не остановили церемонию, то хотя бы поддержали свою дочь и сестру!
Им не пришлось долго ждать – с другой стороны атриума появился Луций, одетый в новую белую тогу, украшенную цветами, и Аврелия неохотно признала, что он красив. И все же она не могла не представлять на его месте Ганнона. Луция сопровождали другие родственники и группа друзей. Она задрожала, когда он встал рядом, и испытала облегчение, когда, почти без паузы, заговорил жрец. Он поблагодарил богов за благоприятные знамения, которые прорицательница увидела во внутренностях принесенной в жертву свиньи, и пригласил всех на свадебную церемонию от лица Луция и теней умерших предков его семьи. Жрец произнес несколько слов о браке, детях и Луции. О ней он упомянул лишь однажды – сказал, что Аврелия принадлежит к хорошей семье. Девушку переполняла горечь. Она станет женой Луция и женщиной, которая принесет ему наследников, продолжающих его линию, но еще она поможет своей семье.
– Повторяйте за мной священные слова, – продолжал жрец.
Так быстро – Аврелии хотелось кричать.
– До тех пор, пока ты – Аврелия, я – Луций, – сказал жрец.
Луций ясным и громким голосом повторил слова клятвы за жрецом.
Потом взгляд жреца переместился на невесту.
– До тех пор, пока ты – Луций, я – Аврелия.
Взгляд девушки метнулся в сторону. Луций смотрел на нее, как и все, кто находились в комнате. У нее перехватило дыхание; она почувствовала, что едва держится на ногах. И все же она взяла себя в руки.
– До тех пор, пока ты – Луций, я – Аврелия.
– Чтобы закрепить этот союз перед лицом богов, руки пары должны быть соединены замужней женщиной, которая будет представлять богиню Юнону, – заявил жрец.
Наступил момент торжества Атии. Она плавно подошла к помосту, на котором стояли Аврелия и Луций, повернувшиеся лицом друг к другу. Взяв их правые руки, она соединила их. Аврелия собрала все свое мужество, когда пальцы Луция сомкнулись на ее ладони; потом, сквозь вуаль, бросила яростный взгляд на мать. «Я делаю это для тебя и отца», – безмолвно кричала она. Если Атия и поняла дочь, виду она не подала и молча отошла в сторону.
Оставшаяся часть церемонии прошла для Аврелии как во сне. Она приблизилась к временному алтарю, который установили в семейном ларарии; потом они с Луцием сели на два стула, накрытых одной овечьей шкурой, и она смотрела, как жрец совершает древнее приношение на алтаре.
Затем Аврелия прошла по помосту, держась за руки с Луцием, и жрец повторил благословение; оцепенев, девушка слышала, как гости, один за другим, поздравляют новобрачных. Начался пир, но она почти ничего не ела; просто не могла. Лишь после того, как ее уговорил Луций, попробовала молочного поросенка и запеченную рыбу, специально привезенную с побережья.
– Она изумительна, верно? – это были первые слова, с которыми обратился к ней Луций.
Впрочем, до этого у них не было возможности поговорить, что вполне устраивало Аврелию.
– Да, так и есть.
– Тогда поешь еще. – Он отрезал большой кусок свинины и положил на тарелку Аврелии.
– Благодарю.
Девушка чувствовала, что ведет себя неприлично, но не нашлась, что еще сказать. От жирного мяса к горлу у нее подступила тошнота. Она испытала благодарность к отцу Луция, который позвал сына и вовлек его в разговор. Аврелия возила мясо по тарелке и старалась не думать о предстоящей ночи. Но как бы она ни старалась, ее мысли возвращались к тому, что должно было произойти после того, как они проделают короткое путешествие в дом Луция и улягутся в супружескую постель. Аврелии вдруг вспомнилась лекция матери. Она не была готова услышать подобные вещи из уст Атии. В детстве Аврелия достаточно раз видела, как совокупляются животные на ферме, чтобы понимать физические аспекты процесса, но мысль о том, что ей придется лежать, пока Луций будет делать с нею нечто подобное, вызывала у нее ужас и отвращение.