Как только они остались вдвоем, гнев Аврелии вспыхнул с новой силой. Она не знала, куда смотреть, – на постель, непристойную статую бога или на Луция. Девушка переступала босыми ногами, уставившись в пол, не в силах пошевелиться. Когда Луций коснулся ее руки, она вздрогнула и невольно подняла на него глаза. На его лице появилось нежное выражение, что лишь усилило ее страх.

– Сядь на постель, – тихо попросил он.

Она повиновалась. Луций наклонился, чтобы развязать узел под ее грудью. Аврелия наблюдала за ним со стороны, словно все происходило с кем-то другим. Его руки потянулись к краю туники, и она выпалила:

– Может быть, мне сначала следует помолиться?

Атия заставила ее запомнить, как следует все сделать.

Он встал и улыбнулся.

– Как пожелаешь. На сегодня я уже сыт по горло молитвами.

Стараясь скрыть потрясение и отдалить неизбежное, Аврелия закрыла глаза и попросила Юнону, защитницу девственниц, и Цинтию, богиню, которой посвящалось развязывание узла, благословения и помощи на предстоящие часы. Однако очень скоро время молитвы подошло к концу. Луций бросил на нее вопрошающий взгляд, и она кивнула. Аврелия слишком устала, чтобы сопротивляться.

Луций удивил девушку – он не стал ее раздевать, а сбросил собственную тогу. Она не могла не признать, что он привлекательный мужчина. Мышцы атлета, живот, как у гончей… Луций снова приблизился к Аврелии.

– Теперь у тебя передо мной преимущество, – нежно сказал он. – Встань.

– Да, муж.

Аврелия изо всех сил старалась не дрожать, когда он поднял подол туники и стянул ее через голову. Туника упала на пол, и Луций мягко снял с Аврелии нижнее белье. Она помертвела. Девушка не оставалась обнаженной перед мужчиной с тех самых пор, как у нее начались месячные. Она с трудом заставила себя не прикрыть тело. Луций не отрывал от нее взгляда, и она стиснула зубы, чтобы не отшатнуться, когда он коснулся ее груди. Аврелия увидела, как напряглась его плоть.

– Ложись в постель, – сказал он.

Чувствуя облегчение – ведь ей удалось еще на миг избежать его прикосновений, – она скользнула под одеяло. Луций начал один за другим тушить светильники. Когда он закончил, комната погрузилась в темноту, но в ней не было утешения – ведь Луций все еще оставался рядом. Аврелия услышала, как он сел на край постели с другой стороны и разделся. Страх девушки достиг заоблачных пределов. Если подготовка к церемонии и сама церемония были тяжелыми, то уж это стало для нее настоящей пыткой. Когда мужчина лег в постель, Аврелия отодвинулась к самому дальнему краю и повернулась к нему спиной. Луций протянул руку, коснулся ее плеча, и она вздрогнула.

Однако он не убрал руку.

– Теперь мы связаны узами брака.

– Я знаю, – с тоской ответила она.

– Жена моя, я знаю, что ты вышла за меня замуж только из-за того, что так хотели твои родители.

Аврелия почувствовала, как на нее нахлынуло чувство вины. «Луций заслуживает большего», – подумала она.

– Я… – начала она.

– Не лги. – Его голос впервые стал жестким.

Наступило долгое молчание. Теперь, когда она знала, что Луций все понимает, Аврелия пыталась придумать, что сказать.

– Ты хороший человек, Луций, – наконец прошептала она.

– А ты добрая и красивая молодая женщина. Надеюсь, ты научишься быть счастливой. Муж и жена должны обзавестись детьми, жене следует вести хозяйство, но все это может не быть ужасным. Так говорит мой отец.

«Что ему известно?» – с отчаянием подумала Аврелия.

Но, когда он придвинулся и прижался к ней обнаженным телом, она не стала его отталкивать. Его грудь была теплой и мягкой – удивительный контраст с его твердостью внизу, возле ее ягодиц. Девушка лишь с огромным трудом удержалась и не выскочила с криком из постели. Она не шевелилась. Наступила последняя часть ее испытания. Его следовало перенести ради семьи. Пока Луций неловко трогал ее тело, она думала о Ганноне, и это ей немного помогло. Однако его первое проникновение ее потрясло. Ей было больно, потому что она была сухой, но Аврелия не произнесла ни слова. Вместо этого она прикусила губу. Луций двигался взад и вперед, входя в нее все глубже и глубже, и тихонько постанывал от удовольствия. Боль Аврелии немного усилилась, но она оказалась вполне терпимой. Однако сам факт того, что Луций находится внутри ее тела, было принять намного труднее. «Будь храброй, – подумала она. – Квинт рискует своей жизнью в сражениях, ему приходится вонзать копье в тело врага. А мне нужно вытерпеть не так уж много…»

Луций протянул руку, сжал ее грудь, сделал еще несколько резких движений и сдавленно застонал. Его тело содрогнулось, расслабилось, и он слегка отодвинулся от Аврелии. Она почувствовала, как он становится менее твердым, а потом выходит из нее. Бедра Аврелии сразу же стали влажными – ее кровь смешалась с его семенем. Она глубоко вздохнула, испытав облегчение.

Ей стало легче из-за того, что все закончилось? Аврелия не знала. Луций молча отодвинулся от нее, а она, как маленький ребенок, поджала колени к животу. Сейчас Аврелия больше всего на свете хотела оказаться в горячей ванне, но знала, что в эту ночь ей туда не попасть. Тягостное молчание наполнило спальню. «Однако теперь боги удовлетворены», – подумала Аврелия. Их брак вступил в силу.

Казалось, для Луция этого оказалось достаточно. Он сонно пробормотал:

– Спокойной ночи, жена моя.

И очень скоро захрапел.

Однако сон не шел к Аврелии. Она лежала с широко раскрытыми глазами и смотрела в темноту. Пусть его семя останется во мне, молилась она. Хотя ей не хотелось иметь ребенка, беременность защитит ее от подобных мучений – во всяком случае, до рождения ребенка. Если нет, ей придется уступать Луцию всякий раз, когда он того пожелает. Аврелия никогда не чувствовала себя такой беспомощной. Она всхлипнула. Сначала ей удавалось себя сдерживать, но потом молодая женщина не выдержала и разрыдалась. Она не могла этого перенести. Слезы, которых Аврелия избегала весь день, наконец потекли по щекам, хлынули потоком, и вскоре ее подушка, как и часть простыни, промокла. Сначала она старалась плакать безмолвно, но потом ей стало все равно, услышит ее Луций или нет. Может быть, когда он поймет, какую боль причинил ей, он пожалеет, что трогал ее. И тогда оставит ее в покое. Аврелия даже придвинулась поближе к мужу, чтобы выяснить, не разбудил ли Луция ее плач. А он лишь перевернулся на другой бок, устраиваясь поудобнее.

Теперь отчаяние Аврелии уже не знало границ.

Ганнон, думала она. Ганнон…

Прошло много часов, прежде чем к ней пришел сон.

Глава 11

Апулия, месяц спустя