С самого начала разговора патриарх стал внимательно прислушиваться, а теперь и вовсе подошел поближе.
– Поздравляю, а я тут причем?
– Видишь ли, Весторий сначала отказался заключать сделку на моих условиях, считая их крайне невыгодными…
– Просто удивительно. И почему он так считал?
– Кончай ехидничать, это на меня не действует. Так вот, он уперся и ни в какую. Оказывается, был еще один сукин сын, который, как и я, сообразил выгоду этой ситуации. Поэтому Весторий решил организовать аукцион. Мне он был совсем не нужен, и тогда я заметил, что не могу принять эти условия, не посоветовавшись с главой торговой фирмы. Тот удивился, а потом спросил, кто мой старший партнер.
Нарнах замолчал.
– Ну и что дальше?
– Ага, заинтересовался. Я просто показал наш с тобой договор и так, между делом, сообщил, что ты, возможно, сам захочешь приехать и провести переговоры. – Нарнах рассмеялся. – Видел бы ты его лицо! Мне показалось, что он сейчас вскочит со стула и умчится куда глаза глядят. В общем, договор у меня в кармане. Он поставил только одно условие: чтобы ты никогда не приближался даже к границам Парадизии. Я пообещал, и после этого он согласился со всем, что я предложил. Не думаю, что ты имеешь что-либо против этого.
– Не имею. Я и сам собирался держаться как можно дальше от этой сумасшедшей страны.
– Очень хорошо. А если Весторий заупрямится, то я пригрожу твоим приездом. Шучу. Кстати, он хотел наградить тебя орденом Святой Веры, но я отговорил.
– Только этого мне не хватало, – в ужасе вскричал я. – Я бы вернул его!
– Я так и сказал. Причем добавил, что вернешь лично. Он быстро передумал. И еще одна приятная новость, на твой счет в Амстерском банке поступило двести тысяч динаров – твоя доля в предприятии.
– Что? Но мы же считали, что за месяц будет только пятьдесят тысяч?
– Сюда вошла и доля со сделки в Парадизии, я ее выплатил авансом. К тому же торговля шелком себя оправдала. За неделю я заработал около шестидесяти тысяч на этом. Да! Севан шлет тебе горячий привет. Он теперь самая популярная личность в Амстере.
– Но я считал, что он…
– Ну да. Я и говорю, самая популярная. Стоит ему появиться на улице, как каждый мальчишка просит рассказать его, как он посмеялся над рыцарем. Конечно, в славе шута есть свои прелести, но почему-то это его ужасно злит. Не знаешь почему?
Далила фыркнула и подошла к палочке.
– Нарнах, ирония тебе не идет.
– А, привет, крошка. Все еще путешествуешь с этой ходячей катастрофой? Я думал, что ты уже где-то обосновалась в безопасности. Энинг, не обижайся на ходячую катастрофу, это не я придумал, а Мервин, когда узнал подробности некоторых твоих похождений. Кстати, ты где сейчас?
– В Китеже.
– Серьезно?! Тебе же в Константинополь надо?
– Надо, но Слав с армией закрыл Днепр, и мы не можем двигаться дальше.
– Слав – это незаконнорожденный сын князя, поднявший восстание? Дела. Могу только посочувствовать этому Славу. Я бы предупредил его насчет тебя, но боюсь, он не прислушается к голосу разума. Только ты постарайся побыстрее с ним разобраться. Если он перекрыл Днепр, то мои караваны тоже стоят, а это и твои убытки.
– О, конечно, – едко ответил я. – Прямо сейчас и побегу спасать твои караваны. Только валенки надену. Всего-то разобраться с армией нужно. Такой пустяк…
– Не думаю, что сложнее, чем устроить переворот в Парадизии.
– Да ничего я не устраивал!!!
– Конечно, не устраивал. И я о том же говорю. Только почему-то, как только Весторий слышит твое имя, его начинает трясти. И вот еще, раз уж ты в Китеже, то опасайся тамошнего патриарха. Мужик умный, но ужасно вредный. Из-за него я однажды крупно влип. Все, пока.
Вильен отключился прежде, чем я успел что-либо сказать.
– Приятно знать, что тебя еще помнят, – заметил патриарх, пресекая мои попытки извиниться за Вильена. – Но в том случае Нарнах был не прав. Если бы он не пытался торговать без уплаты пошлины, то и со мной не встретился бы.
– Но кто ты такой? – без обиняков спросил Ладигор.
– Хороший вопрос, – ответил за меня патриарх. – Он появился в Амстере и тут же ввязался в драку с наемниками, пытавшимися открыть ворота. Получил орден Чести и сомнительную награду в виде грамоты, которой умудрился распорядиться весьма неожиданным способом. В результате стал весьма богатым человеком. За ним охотятся все шпионы Сверкающего с приказом убить при первой возможности, за ним же идут лучшие наемные убийцы, которых мог найти Сверкающий. И, несмотря на все это, он умудрился прожить достаточно долго и появиться здесь. А Сверкающий тем временем платит гигантские суммы кочевникам, вынуждая их начать вторжение на Балканы. Потом ведет переговоры со Славом, чтобы тот закрыл Днепр, когда становится ясно, что война не остановила нашего рыцаря.
– Так значит, это все-таки Сверкающий заплатил Славу, – Буефар в сердцах заехал кулаком по борту.
– Нет. Славу деньги не нужны, Византия платит ему достаточно, чтобы не рисковать в сомнительных предприятиях. Нет, Сверкающий предложил Славу нечто другое. Вот только что?
– Послушайте, теперь, когда вы выяснили, что мы не шпионы, мы можем идти?
– Не так быстро, – остановил меня патриарх. – Великий Князь приглашает вас всех к себе в гости. И не отговаривайтесь, что заняты. В принципе, я сюда и пришел, чтобы передать это приглашение. Ладигор, тебя князь ждет с докладом.
Мы ехали по мостовой вслед за слугой, оставленным нам патриархом. Сам он, сославшись на срочные дела, отбыл в карете, пообещав вскоре с нами встретиться.
– Я, конечно, понимаю, что вы могли обо мне подумать, – говорил Ладигор. – Но этот Слав стал настоящей язвой. Он весь Китеж наводнил своими агентами. Приходится постоянно быть настороже, а вы уж очень подозрительно себя вели.
– Мы понимаем, – ответил Буефар, кинув в мою сторону насмешливый взгляд. – Просто кое-кто решил немного поиграть в таинственность.
Ну, теперь Буефар на пару с Эльвингом будут еще долго прохаживаться по поводу моей неудачной «шпионской» деятельности. Ну за что мне такое «везение»? Хотя, наверное, я все же сам виноват. Надо было послушаться советов более опытного рыцаря. Определенно, меня захвалили. Я не стремлюсь к славе, но и нельзя сказать, что мне она не нравится. Беда в том, что вместе со славой у меня появились и враги. Причем такие, каких никогда не пожелаешь себе, если рассчитываешь прожить долгую жизнь. В такой ситуации самонадеянность может погубить меня так же верно, как кинжал наемного убийцы.
Я оглянулся, тревожась за Рона, который, как обычно, куда-то пропал. Все-то ему интересно, все-то надо знать. Нет, этот мальчишка однажды из-за своего любопытства попадет в беду. Видя, что он догоняет нас, я успокоился и снова прислушался к разговору, но ничего интересного не услышал. Буефар и Ладигор – два профессиональных солдата – с жаром спорили о каком-то тактическом приеме, который меня совершенно не интересовал.