Весь этот негатив забывается сразу, как только приходишь домой. Вот что значит уют! Скрипят под ногами давно не крашенные полы, с грохотом проносится за окном трамвай, и тогда на перестук колёс нежным звоном отзывается чайный сервиз в серванте.
В Таниной комнате минимум необходимого: кровать, книжный шкаф, журнальный столик и кресло. В красном углу – стильная тумба с телевизором, дивидюшником и стареньким видаком. В тумбе – мёртвым грузом – куча кассет и дисков: набившие оскомину боевики и комедии. В отдельной коробке mp-3 диски – мамины и Танины вперемешку. Здесь Моцарт соседствует с «Фабрикой звёзд», а Глюкоза с Рахманиновым.
В книжном шкафу – на почётном месте – фотография отца…
Тане всегда приятно думать о доме, где даже стены лечат, где отдыхаешь душой и телом, где на кухне привычно пахнет корицей, а в маминой комнате цветут сенполии…
После школы Таня заглянула к Кате Сокольниковой. Дверь ей открыла Катина мама – Светлана Николаевна, высокая стройная женщина с пышной причёской и строгим лицом. Она преподавала в пединституте английский язык.
– Добрый день! – поздоровалась Таня. – Катя дома?
– Конечно, дома – болеет. Заходи.
Таня переступила с ноги на ногу, шмыгнула носом и вошла.
– Ты прямо из школы? Разувайся, разувайся… Ну и как там у вас? – загадочно спросила Катина мама, включая в прихожей свет.
– В школе? – переспросила Таня. – Нормально. Скучно.
– Плохо, – Светлана Николаевна поджала губы. – Когда я училась, нам не было скучно.
В спортивном костюме – бодрая и весёлая, а вовсе не больная, – с книжкой в руках, из комнаты вышла Катя. Она была очень похожа на мать: те же волосы цвета спелой пшеницы, то же строгое выражение лица, тот же нос с горбинкой. Вот только движения её были какие-то угловатые, неуклюжие. На голову выше всех девчонок в классе, Катя комплексовала из-за своего роста, поэтому держалась особняком, подруг у неё не было.
Светлана Николаевна знала, что дочь ни с кем не дружит. Она была бы очень рада, если бы у Кати появилась настоящая подруга. А Таня Булавина не только жила по соседству, но и в школе была одной из лучших. С Таниной мамой Светлана Николаевна часто виделась по пути на работу. Иногда они беседовали о дочерях, об унылой своей одинокой жизни. Светлана Николаевна подумала, как было бы хорошо, если бы Катя и Таня подружились.
– Привет, – сухо поздоровалась Катя с одноклассницей.
– Привет, – так же сухо отозвалась Таня. – Так ты болеешь или уже выздоровела?
– Мне завтра к врачу, выписываться. А с понедельника – в школу.
– Практически здорова, – улыбнулась Светлана Николаевна. – Гулять просится, да я не пускаю… Ну что, подруги, давайте чай пить? С клубничным вареньем.
– Да нет, спасибо, я на минутку, – Таня заторопилась. – Вот. Это тебе, – она подала Кате конверт.
– А что это? – удивилась Катя. Светлана Николаевна подошла ближе к дочери, внимательно разглядывая странное письмо. Катя вынула из конверта открытку и прочитала приглашение вслух.
– Вау! – воскликнула она, взглянув на Таню. Её строгое лицо осветилось неподдельной радостью, и эта перемена удивила Татьяну.
– Что это за «вау»?! – нахмурилась Светлана Николаевна. – Неужели в русском языке не осталось слов для выражения чувств?! Я, конечно, преподаю английский, – обратилась она к Тане. – Но я категорически против засорения родного языка.
– Я тоже, – натянуто улыбнулась Таня.
– А это всему классу раздали? – уточнила Светлана Николаевна. – Наверно, деньги сдавать надо?
– Нет, – покачала головой Таня. – Это бесплатно. И не всему классу, а некоторым.
– Тебе тоже дали? – продолжала допытываться Светлана Николаевна.
– Тоже.
– Значит, вместе пойдём? – вдруг обрадовалась Катя.
Таня скривила губы и пожала плечами.
– Не знаю.
– Как это «не знаю»?! – Катя посмотрела на Таню как на ненормальную. – Ты вообще представляешь, что такое Древний Египет?!
Таня нахмурилась. Светлана Николаевна поспешила разрядить напряжённость:
– Девчонки! Мойте руки, идёмте пить чай!
– Да я… – начала было Таня, но Светлана Николаевна перебила её:
– Молчи! Возражения не принимаются!
Уже за столом Светлана Николаевна объяснила Тане:
– Катюша всё лето штудировала египетскую мифологию. Не знаю, что на неё нашло, только теперь она спит и видит себя в пирамиде Хеопса. Вот сейчас читает «Хатшепсут» Элоизы Мак-Гроу. Это, конечно, роман, но написано увлекательно и исторически правдоподобно. Мне самой понравилось. В принципе, я довольна таким интересом к Древнему Египту…
– Вот бы съездить туда! – воскликнула Катя.
– Мечтать не вредно, – сухо заметила Светлана Николаевна.
Таня сидела, скучая, лениво поглядывая то на Катю, то на её маму. Тане было неинтересно их слушать.
– Лекция – это здорово! – продолжала щебетать Катя. – Так ты говоришь, не всем дали такие билеты?
– Не всем. Да и не все из тех, кому дали, пойдут. Хныкину вот даже книжка не нужна.
– Тоже мне пример – Хныкин! – усмехнулась Катя.
– А кому ещё из девочек дали приглашение? – поинтересовалась Светлана Николаевна.
– Авдеевой, Седых и Гончаровой.
– Странно, – Светлана Николаевна наморщила лоб и вздохнула. – Не сказала бы, что это самые умные девочки в классе.
– И я говорю, странно, – ответила Таня. – Выбрали двенадцать человек практически наугад. Хоть бы поинтересовались, нужно это кому или нет. А заинтриговали всех. Тех, кому пригласительных не досталось, даже ещё больше нас заинтриговали. Придётся, видимо, пойти послушать этого странного лектора, – неожиданно для себя самой приняла решение Таня.
– Правильно. Сходите, – поддержала её Светлана Николаевна. – Вы же из школы всё равно вместе идёте.
«Вместе, да не всегда», – подумала Таня.
– Спасибо! – сказала она, допив чай. – Я пойду– Танюш, чуть не забыла, – спохватилась Светлана Николаевна. – Оставь Катюше домашнее задание…
* * *
Выйдя из Катиного подъезда, Таня зажмурилась от яркого света. В безоблачном небе победно сияло солнце, и Таня подумала, что не так уж и плох этот четверг – жить можно.
Танина мама – Елена Анатольевна – была уже дома. Она работала стоматологом в районной поликлинике и по нечётным дням приходила домой в три. Работу свою обожала и часами могла говорить с дочерью о пульпите и пародонтозе. Таня не любила таких разговоров, но всегда старалась выслушать маму: знала, что той больше не с кем поделиться.
– Поздновато ты сегодня, – заметила Елена Анатольевна, взглянув на часы. Она готовила обед, накрывала на стол. – В школе задержали или заходила куда?