– Адмирал, ручаюсь, тебе еще не приходилось встречаться с чем-нибудь похожим! МУМ на «Таране» разладилась не физически, а логически. Она переставляет причины и следствия. Следствие у нее идет раньше причины. Убедись сам.
С тяжелым чувством я рассматривал диаграмму. Следствие не могло возникнуть до причины. Дождь не прольется до того, как соберутся тучи. Ребенок не родится раньше, чем встретятся будущие отец и мать. Шишка на лбу не вскочит до удара. А здесь была именно такая картина. Здесь дождь шел без туч, ребенок появлялся без матери и отца, шишка вскакивала на лбу до удара. Эллон посылал извне импульс. МУМ отвечала замыканием цепи, потом принимала импульс извне. Можно было лишь удивляться, что свихнувшаяся машина не взорвала корабль. В трюмах галактического грузовика хранилось много активного вещества, при неправильной команде все оно могло превратиться в подожженную взрывчатку. Я спросил Оана:
– Ты можешь разъяснить эту чертовщину?
– Никакой чертовщины, – быстро ответил он. – Ваша машина заболела. У нее рак времени.
– Заболела? Рак времени?
– Да, заболела. Время разорвалось внутри машины. Одни ее ячейки в прошлом, другие в настоящем, а третьи вынеслись в будущее. Она не сумеет выполнить никакой программы. Рак времени – самая тяжелая болезнь нашего мира.
– Не может ли эта болезнь поразить и нас? – спросил Орлан. Он так вжал голову в плечи, что наружу выступали одни глаза.
– Поразит и вас, если того пожелают Жестокие боги! – уверенно предсказал Оан. – Вот почему я пытался найти выход в иное время. Вы могущественны, вам может повезти больше, чем мне. Но лучше вам уходить отсюда. Жестокие боги долго не замечали вас. Но сейчас они взглянули на вас. У них недоброе око.
Он говорил о том, что Жестокие боги наконец воззрились на нас недобрым оком, а я – в который раз – рассматривал его самого. Мне вдруг почудилось, что вижу его впервые. Я, вероятно, до сих пор недостаточно вдумывался в его облик. Оан тихо покачивался на двенадцати мощных, быстрых, легких ногах, каждая содержала восемь сочленений… А на бронированном жесткой кожей теле возвышалась небольшая голова со странными волосами – не то змеями, не то руками: он мог не только хватать, но и рвать, и присасываться ими. Два нижних глаза просто глядели, обыкновенные глаза, темные, с поволокой, такие же, как у меня, Труба, дракона, даже у Орлана с Грацием. А третий глаз, над ними, не глядел, а пронзал глубоким сиянием, он излучал, а не принимал чужие лучи, этим глазом Оан и внедрял в наши головы свои мысли – и я невольно сжался, так его мысли были грозны!
У Оана было недоброе око…
Если бы от меня потребовали выразить одной фразой наше желание, я сказал бы только: «Клочок чистого неба!» Неведомые противники запретили расчищать межпланетный простор. Запрет вызвал сопротивление. Это у каждого в крови. Наши предки были борцами-богоборцами, освободителями, ревнителями своей чести и достоинства – мы были не трусливей их…
Олег пришел ко мне посоветоваться:
– Эли, одним из самых замечательных событий первого похода в Персей было уничтожение Золотой планеты, с такой решительностью и мастерством совершенное Ольгой Трондайк. Я хочу предложить примерно то же самое, что вы проделали тогда.
Я попросил разъяснений – он дал их. Ольга, взорвав Золотую планету, создала огромный объем новосотворенного пространства и вывела сквозь него попавший в западню звездолет. Разрушителям пришлось потрудиться, пока они снова ввели этот свободный простор в насильственную структуру своего звездного мирка. В скоплении Гибнущих миров господствуют существа, которые для чего-то заставляют звезды медленно исходить пылью. Открытое противодействие они пресекают. Может, попытаться их обмануть? Поставить перед свершившимся фактом? Вызвать взрывное образование нового пространства? В старом пространстве бороться с рамирами – будем пока называть их так – нам не по силам. Но для запыления новосотворенной пустоты им понадобится какое-то время – столетия или тысячелетия по земному счету. Все это время на Арании будут видеть ясные дневные дали, хоть на несколько поколений – но араны получат обещанный им клочок чистого неба.
– Главная проблема в твоем плане – скрыть его от рами-ров, – сказал я.
Олег согласился, что нужна надежная маскировка.
План понравился всем капитанам кораблей. «Пожиратель пространства» сумел аннигилировать планету, а наши современные звездолеты мощней. И подобрать космическое тело для аннигиляции просто: вокруг Трех Пыльных Солнц вращались с десяток безжизненных планет. Лишь маскировка вызвала споры. Рамиры, если Жестокие боги – это они, могут легко воспрепятствовать уничтожению планеты в момент, когда на нее устремится звездолет с включенными боевыми аннигиляторами. Прямой удар, какой Ольга нанесла по Золотой планете, в Гибнущих мирах вряд ли удастся.
– Сделаем операцию двухстадийной, – предложила Ольга. – Если Жестокие боги и воспротивятся уничтожению целой планеты, то вряд ли их возмутит аннигиляция одного звездолета – ведь свободного пространства добавится немного. Но это будет то пространство, которое на время выпадет из-под их власти. И его как маскировочный туннель сможет использовать звездолет, наносящий главный удар.
Камагин попросил назначить его «Змееносец» для маскировочной аннигиляции. Но ему поручили охрану звездолета, наносящего главный удар: там требовалась решительность и быстрота – решительностью и быстротой Камагин превосходил всех.
– Маскировочную аннигиляцию произведет ваш «Телец», – сказал Олег невозмутимому Петри. – А основной удар нанесет «Овен». Ольга единственная среди нас имеет опыт аннигиляции планет.
Ольга сказала:
– Я согласна выполнить приказ командующего эскадрой, но поставлю одно условие. Эли, в момент атаки ты сидел бы в командирском кресле рядом со мной. Твое присутствие придало бы мне решимости. Я хотела бы, чтобы ты на время операции переселился на «Овен».
– Ты намерена снова довести меня до полусмерти, чтобы мой ужасный вид вдохновил тебя? – Мы все с удовольствием посмеялись.
После совета капитанов Ольга зашла к нам. Мери уже знала, что я временно покидаю «Козерог». Возможно, ей это не понравилось, но она ничего не сказала.
– Надеюсь, ты не будешь ревновать, если я на несколько дней заберу твоего мужа к себе? – спросила Ольга так серьезно и с таким волнением, что Мери расхохоталась.
– Я ревную мужа только к нему, Ольга. Ибо единственный человек, который бесцеремонно забирает у меня моего Эли, это сам Эли…
Мери крепко обняла меня, когда я покидал «Козерог».
Подходящую планетку нашли скоро. Граций установил, что жизни на ней никогда не было, и гарантировал, что и в будущем ее возникновение исключено, – с таким планетным ублюдком можно было не церемониться!
Враждебные внешние силы, по-видимому, были равнодушны к перетасовке планетных орбит. Три грузовых звездолета тащили за собой планету. Она по крутому витку спирали плавно заскользила во внутреннее пространство между Аранией и Тремя Пыльными Солнцами.