– Приветствую вас, Фрэнк, – произнес он и пожал гостю руку. – Я – Оливер.

– Очень приятно, – сказал Брейн, пожимая руку Оливеру.

– Давайте сразу перейдем к делу, чтобы лучше понять, кто есть кто и о чем нам следует говорить.

– Я согласен.

Фрэнк подошел к стоявшему у стены столику, накрытому листом картона.

– Знаете, что это?

– Тест Йодля?

– Именно. У вас будет двадцать секунд.

– А сколько предметов?

– Это секретная информация. Итак, вы готовы?

Брейн пару секунд смотрел на лист картона, потом кивнул, и Оливер убрал картон.

Тест был Брейну хорошо знаком, когда-то он тренировал его до полного изнеможения, пока не сформировал собственный метод запоминания. Он не группировал предметы по признакам, как другие, не применял метод аналогий, Брейн начинал движение с верхнего левого угла и позволял взгляду скользить, как ему удобно, пока эта река внимания не проходила через все предметы. Главным было запомнить не предметы, а траекторию, которую выписывало по столу его скользящее внимание.

Время прошло, и Оливер закрыл предметы картоном.

– Ну?

Брейн закрыл глаза и увидел тот же стол с невнятно прорисованными предметами, зато прекрасно видел траекторию, по которой он теперь мог мысленно двигаться.

И он заговорил, начав перечислять предметы, которые высвечивались на траектории по мере того, как он по ним проходил. Когда перечень был закончен, Брейн открыл глаза, ожидая вердикта Оливера, но тот лишь сказал:

– Давайте перейдем к следующему тесту.

И провел Брейна к другому столу, накрытому брезентом. Впереди зажегся свет и осветил туннель пятидесятиметрового тира.

Оливер снял брезент, под которым оказались четыре пистолета разных систем.

– Они заряжены, дистанция до мишени – тридцать метров.

– Выбрать можно любой?

– Да.

Брейн взял «кайк», который часто использовал для тренировки в тире на базе. Дослав патрон, он выстрелил двадцать раз и положил оружие на стол.

– Давайте перейдем к следующему тесту, мистер Цварковски.

На этот раз они подошли к стене, у который был расположен силовой ударный тренажер, измерявший скорость и силу удара.

– Что делать? – спросил Брейн, вставая напротив тренажера.

– Проводите удар рукой.

– Как сильно?

– Ну давайте на семьдесят очков, сможете?

Брейн ударил. Монитор показал семьдесят пять.

– Теперь ногой – сто очков.

Брейн ударил ногой, и монитор показал сто семь.

– Хорошо, мистер Цварковски. Теперь мы можем подняться в офис.

68

Хотя Оливер ничего не сказал о результатах теста, видно было, что он доволен. Они прошли в богато обставленный и просторный кабинет Оливера, в котором все говорило об основательности хозяина и всей конторы. Мебель под старину, тяжелые бархатные шторы, массивный письменный стол и обитые кожей кресла.

Они сели, и Оливер открыл коробку с сигарами.

– Угощайтесь, мистер Цварковски.

– Благодарю вас, сэр. Я не курю.

– Ладно, – легко согласился Оливер и захлопнул ящичек.

Брейн подумал, что предложение сигар – это тоже своего рода проверка.

– Ну, хотя наши тесты носили выборочный характер, мне стало понятно, что вы никакой не прожектер и кое-чему обучены. Это хорошо, потому что к нам приходят очень разные люди. К сожалению, большей части претендентов мы указываем на дверь, хотя все приходят с солидными рекомендациями. Итак, какую работу вы хотите получить?

– Я не хочу брать заказы, – повторил Брейн.

– Да, я об этом уже слышал. Но мы этим и не занимаемся. Как насчет оперативной работы?

– Этим много не заработаешь.

– А вы хотите заработать много?

– Да, сэр. Хотелось бы получать какие-то разовые миссии, вроде сопровождения курьерских перевозок.

– Бывают денежные задания на поиск и преследование.

– Это в крайнем случае, все же я не полицейский сыскарь.

– Скажите, вы боитесь боли?

– Мне приходилось бывать в госпиталях, сэр.

– Это полезный опыт, – кивнул Оливер. – Что ж, мне кажется, вы обладаете необходимым набором навыков, чтобы мы поставили вас на учет. Как только появится что-то подходящее, мы с вами свяжемся и предложим работу.

– А сейчас ничего нет?

– Мы так не работаем. Даже если сейчас что-то было бы, вас следует немного выдержать, понимаете?

– Нет, сэр. Не совсем.

Оливер улыбнулся и тут же погасил улыбку.

– Дело в том, что многие из тех, кто к нам приходит, несмотря на высокие рекомендации, тянет за собой хвост неразрешенных проблем прошлого.

– Кажется, я начинаю понимать, – кивнул Брейн.

– Вот-вот. Обычно мы выдерживаем новичков пару недель, и зачастую за это время они либо срываются и исчезают, чтобы не попасться преследователям, либо их находят с дырой в черепе. Так уж сложилось, что к нам не обращаются те, у кого карьера развивается благополучно.

– Значит, две недели? – уточнил Брейн, сразу прикидывая, где подыскать гостиницу попроще. Он не собирался оплачивать этот едва ли не президентский номер в течение такого длительного времени.

– Две недели, мистер Цварковски.

Брейн поднялся. Он понял, что тратит чужое дорогостоящее время, и вместе с ним поднялся Оливер.

– Знаете, мистер Цварковски, подождите немного, я должен посоветоваться с коллегами.

– О моей кандидатуре?

– Вот именно. Возможно, мы сократим испытательный срок в виде исключения.

Брейн сел, а Оливер вышел в узкую, едва заметную дверь возле книжного шкафа, где располагался пост прослушивания, работавший на двадцать четыре микрофона, расположенных во всех помещениях особняка.

Помимо набора наемников здесь случались сделки и покруче, поэтому контроль осуществлялся по всему объему здания, не исключая туалеты.

За пультом сидел оператор в наушниках, рядом стоял куратор – в одном наушнике. Он курил, выдыхая дым в сторону вентиляционной вытяжки, и пытался анализировать все, что приходило к нему по нескольким каналам.

– Джефри… – произнес Оливер, возникая рядом.

– Да, – отозвался куратор, глубоко затягиваясь и выпуская особенно густую струю дыма.

– Там пришел парень.

– Да, я слышал.