— Ваше императорское величество! — Глядя на то, как профессионально угодливо кланяется Марсо Грегори, можно было подумать, что он всю свою сознательную жизнь как минимум через день обивал пороги всевозможных чиновников, а не убежал в двенадцать лет от скучной жизни навстречу приключениям.
В тринадцать — он уже юнга в составе команды корабля-охотника пиратов, в двадцать — фермер, выкупивший плантацию для выращивания тутового шёлка, в сорок — бросивший семью и двух жён (правда, с фермой, приносящей немалый доход и захватившей все соседние земли) ради новых приключений (и ради двух новых женщин) на борту лоды-колонизатора эмиратского купца, завербованный в качестве специалиста по земледелию и землепользованию. И вот теперь, ещё двадцать один год спустя, он — фактически третье лицо в аграрной Республике Арк, официальный посол, торговый представитель и глава ячейки антиэльфийского заговора людей в имперской столице. Ну, что сказать? Затея двенадцатилетнего мальчика, наслушавшегося матросских баек, удалась именно так, как ребёнок тогда хотел. Впрочем, не сказать чтобы взрослый изменился совершенно: ощущение грядущей опасности, опасности такой, от осознания которой у иных храбрецов затряслись бы поджилки, заставляло министра сельского хозяйства смотреть в будущее… с лёгким интересом, так сказать. Может, сложись все по-другому, сейчас бы он мог себе говорить: «Ну, я прожил достойную жизнь», но теперь, выглядя от силы лет на тридцать пять (и чувствовал себя так же — да здравствует фитоимплантация!), Марсо по прозвищу Плуг думал гораздо более оптимистичнее: «Столько ещё впереди!» Упускать что-то из того, что может произойти, он не собирался.
Император Свят Первый произвёл на официального представителя Арка двоякое впечатление. С одной стороны, время «представления ко двору» Марсо было сокращено буквально до одной минуты — будто не посланника государства, пусть далёкого и не такого уж большого (по населению), представляют, а купца первой руки: одно отличие, поставили его перед негоциантами и представителями крупных логистических компаний. Правда, Арк вот уже более полугода как начал открытую и прямую торговлю с империей — сразу после того, как принцесса своей рукой смогла написать нужное письмо, ушедшее вместе с первым грузовым тримом, забитым контейнерами с пробным ассортиментом продуктов и лекарств. И схемой контейнерного терминала-склада на утверждение городскими властями: намёк на то, с кем, собственно, принцесса нашла общий язык. Так что в тронном зале происходила лишь формальная процедура, не более того… Но всё равно слегка покоробило: этакое ненавязчивое указывание «своего места», а ещё говорили, что старые порядочки в империи давно в прошлом!
С другой стороны, сразу после приёма Плуг удостоился личной аудиенции, которая, в отличие от ожидаемой «беседы в малой гостиной» или даже «разделённой малой трапезы» (монарху надо питаться, а дел столько, что приходится порой делать их и во время еды), один в один походила на привычные совещания Совета Республики: стол, кресла, несколько человек, кувшин с водой — и обсуждение конкретных вопросов. Единственно, что отличалось, — поклониться перед тем, как сесть, всё же пришлось.
— Я рассмотрел прошение о предоставлении земли для торгового представительства и посольства в столице сверх выделенной территории в порту… и утвердил. — Монарх вне тронного зала не затруднял себя называть свои поступки протокольным «мы решили», говоря чётко, конкретно и по-простому. Грегори даже зауважал его немного больше, несмотря на историю с Алессо и дальнейшее: государственный деятель из Свята Первого… получился. Просто — получился. Уже за это вероятного противника стоило уважать — уважение к врагу никогда не вредит, а часто и помогает не зазнаться в своей «крутости», например, или в «хитроте плана». Не каждый правитель способен отречься от даже столь малой привилегии, как употребление выделенного местоимения в разговоре, подчёркивающем разницу между ним и другими людьми, бременем власти не облечёнными. Но, видимо, властителю самого большого участка суши в мире ощущения собственной избранности и так хватало, может, даже с перебором. — Мне импонирует ваше желание работать прежде всего с государственными имперскими скупщиками без принятия участия в оптово-розничной торговле в стране, оттого я намерен благосклонно отнестись и к другим вашим предложениям. Не скрою, ещё больше торгового договора мне понравилось ваше намерение развернуть сельскохозяйственную деятельность на территории моего государства: растянутая морская логистика не способствует объёму поставок, стоимость, да и надёжность таковой оставляет желать лучшего, по крайней мере в ближайшие десятилетия точно. Однако меня поставил в тупик ваш странный выбор местности: бывшая приморская территория эмиратов, ныне имперский Дальний Восток. Мало того, вы просите выделить не дельты рек и зоны вдоль русла с плодородным гумусом, но именно береговую зону от кромки моря и в глубь пустыни полосой в пятьдесят километров, «исключая города-гавани, территории уже имеющегося сельского хозяйства и военные объекты»… Несколько странный выбор, не так ли? Дабы облегчить вам объяснения, скажу: я уже запрашивал имперский университет на предмет разработки плана скачкообразного увеличения собственного производства растительной сельхозпродукции. И единственный (и ОЧЕНЬ дорогой!) план, который мне был предложен, — это распашка целинных земель тропической саванны, расположенной между Севером и Югом нашей страны. Как меня уверили, в приморской полосе достаточно влажный климат, и только давление сформировавшегося устойчивого сообщества крупнокопытных и произрастание многолетних трав не даёт вырасти на том месте буйным джунглям… А теперь я вас внимательно слушаю.
— Ваше величество…
— Называйте меня просто по имени, для краткости… Да, это ваша привилегия теперь, продолжайте.
— Есть несколько факторов, в порядке разной значимости, но самый первый — это… как вы знаете теперь, после трагической гибели леди Ланы, что её ученики и последователи разделились на два лагеря: м-м-м, традиционалистов, скажем так, и тех, кто придерживается ещё и философии госпожи капитана. — Слова были давно согласованы, да и не чувствовал Плуг за собой особого вранья: раз Алессо говорит, что Лана была агрономом, значит, задача накормить всех и изжить дефицит еды была для неё не пустым звуком. Так что имя убийцы (не прямой, а отдавшей приказ десанту) его жены (одной из двух) и остальных женщин, которые могли бы попасть в Арк, но не пережили «общения» с бандитами «на государственной службе», теперь должно было войти в историю… правда, пока непонятно, в каком ключе. План у Алессо был… чрезвычайно амбициозным, и хотя попаданец утверждал, что теперь «размер не имеет значения», одни только последствия его… Нет, не время думать об этом сейчас. — Я, как вы понимаете, из второй группы, хотя представляю интересы и первой. Мы фактически не будем пересекаться в плане поставок: всё равно территории Арка в конфедерации недостаточны, чтобы закрыть продуктовый вопрос раз и навсегда. Дело в том, что текущая реализация агрокультуры требует погружения под воду. В предоставленных вам бумагах есть пункт об использовании шельфовых зон на глубинах около пятнадцати метров — судоходству ничего не будет угрожать, мы обозначим фарватеры, где это будет необходимо… и только для кораблей империи, разумеется…