По сравнению с опасной деятельностью на оккупированных территориях эта работа была легкой, но отнюдь не скучной. Они планировали операцию «Оверлорд», которая должна была положить конец войне. Пол был одним из всего нескольких человек, которые знали дату высадки, — правда, гораздо больше людей могли об этом догадываться. Собственно, возможных дат было три — в зависимости от приливов, морских течений, фаз луны и продолжительности светового дня. Для вторжения требовался день, когда луна поздно восходит, так как первые передвижения армии должны происходить под покровом темноты, но потом нужен лунный свет, когда первые парашютисты начнут прыгать с самолетов и планеров. Отлив на рассвете был нужен для того, чтобы разглядеть препятствия, которые Роммель расположил на побережье. Другой отлив, перед наступлением темноты, требовался для высадки войск второго эшелона. Все эти требования оставляли лишь узкое окно: флот мог отправляться в следующий понедельник, 5 июня, либо в следующий вторник или среду. Окончательное решение должно было быть принято в последнюю минуту (в зависимости от погоды) Верховным главнокомандующим союзников генералом Эйзенхауэром.
Три года назад Пол отчаянно стремился бы занять место в силах вторжения. Его одолевала бы жажда действий, положение домоседа его бы смущало. Теперь он стал старше и мудрее. Он уже выполнил свой долг: в школе он был капитаном команды, выигравшей чемпионат Массачусетса, но теперь он уже никогда не ударит по мячу правой ногой. Что еще важнее, он понимал, что его организационные таланты на войне важнее, чем умение метко стрелять.
Он был чрезвычайно рад тому, что входит в состав команды, планирующей крупнейшую за всю историю десантную операцию. Разумеется, он испытывал и беспокойство. Боевые действия никогда не развертываются в соответствии с планом (хотя Монти — и в этом его слабое место — считает, что у него получается по-другому). Пол знал, что любая его ошибка — описка, пропущенная деталь, не проверенное дважды разведсообщение — приведет к гибели солдат союзников. Несмотря на громадную численность сил вторжения, боевые действия могут развернуться по-разному, причем малейшая ошибка может изменить баланс.
Сегодня на десять утра было назначено пятнадцатиминутное совещание, посвященное французскому Сопротивлению. Это была идея Монти, который придавал деталям исключительное значение. По его мнению, чтобы выиграть сражение, надо не ввязываться в него до тех пор, пока не будут сделаны все необходимые приготовления.
Без пяти десять в зал вошел Саймон Фортескью — один из руководителей МИ-6, секретной разведывательной службы. Этот высокий мужчина в костюме в полоску держался весьма уверенно, но Пол сомневался, что он действительно разбирается в вопросах нелегальной работы. За ним вошел Джон Грейвс, нервного вида государственный служащий министерства экономической войны — правительственного учреждения, курировавшего работу УСО. На Грейвсе была обычная форма чиновника с Уайтхолла — черный пиджак и серые брюки в полоску. Пол нахмурился — Грейвса он не приглашал.
— Мистер Грейвс! — резко сказал он. — Я не знал, что вас к нам приглашали.
— Через секунду я все объясню, — сказал Грейвс. С озабоченным видом он уселся на школьную скамью и раскрыл портфель.
Пол был раздражен — Монти не терпел сюрпризов. Тем не менее Пол не мог просто так вышвырнуть Грейвса из помещения.
Через мгновение туда вошел Монти. Это был маленький человек с острым носом и редеющими волосами. Лицо с коротко подстриженными усами было изборождено глубокими морщинами. Ему было пятьдесят шесть лет, но выглядел он старше. Полу он нравился. Монти был настолько педантичен, что некоторых людей это раздражало и они называли его «старухой». Но Пол считал, что подобная дотошность как раз и спасает человеческие жизни.
Вместе с Монти вошел американец, которого Пол не знал. Монти представил его как генерала Пикфорда.
— Где этот парень из УСО? — глядя на Пола, резко спросил Монти.
— Боюсь, что его вызвали к премьер-министру, — ответил Грейвс. — Он шлет свои глубокие извинения. Надеюсь, я смогу быть вам полезным…
— Я в этом сомневаюсь, — холодно заметил Монти.
Пол внутренне застонал. Это прокол, в котором обвинят именно его. Однако здесь было кое-что еще — британцы играли в какую-то игру, смысла которой он не понимал. Он внимательно смотрел на присутствующих, пытаясь уловить хоть какие-то намеки.
— Уверен, что смогу заполнить пробелы, — спокойно сказал Саймон Фортескью.
Монти казался взбешенным — он обещал генералу Пикфорду брифинг, и вот ключевая фигура отсутствует. Тем не менее он не стал терять время на упреки.
— В предстоящей битве, — без дальнейших предисловий заговорил он, — самый опасный момент нас ожидает вначале. — Странно, что он говорит об опасных моментах, подумал Пол. Обычно у него выходит так, словно все будет происходить с точностью часового механизма. — В течение дня мы будем висеть на скале, держась за нее кончиками пальцев. — Или двух дней, подумал про себя Пол. Или недели. Или даже больше. — Противнику это предоставляет прекрасные возможности. Ему нужно будет лишь прищемить нам пальцы каблуком.
Как просто, подумал Пол. Операция «Оверлорд» была крупнейшей за всю историю человечества: тысячи кораблей, сотни тысяч военнослужащих, миллионы долларов, десятки миллионов патронов. От ее исхода зависит будущее мира. Тем не менее все эти силы можно легко нейтрализовать, если в первые несколько часов дела пойдут плохо.
— Все, что мы сможем сделать, чтобы замедлить ответные действия противника, будет иметь решающее значение, — закончил Монти и посмотрел на Грейвса.
— Ну, УСО, а именно секция Ф, располагает во Франции более чем сотней агентов — собственно, там находятся практически все наши люди, — начал Грейвс. — И за ними, естественно, стоят тысячи бойцов французского Сопротивления. За последние недели мы сбросили им многие сотни тонн оружия, боеприпасов и взрывчатых веществ.
Вот ответ бюрократа, подумал Пол; он ухитрился сказать обо всем и одновременно ни о чем. Грейвс собирался продолжить, но Монти прервал его, задав ключевой вопрос:
— Насколько это будет эффективно?
Государственный служащий замялся, вместо него поспешил высказаться Фортескью.
— Мои ожидания весьма скромные, — сказал он. — Деятельность УСО дает весьма нестабильные результаты.
Пол понимал, что здесь существует свой подтекст. «Старые» профессиональные разведчики из МИ-6 ненавидели новичков из УСО с их залихватским стилем. Когда силы Сопротивления атаковали немецкие объекты, гестапо сразу же активизировало свою деятельность, из-за чего в руки гестаповцев иногда попадали люди из МИ-6. Здесь Пол был на стороне УСО — война и заключается в том, чтобы наносить удары по врагу.
Похоже, это какая-то игра. Бюрократическая свара между МИ-6 и УСО.
— Каковы же конкретные основания для вашего пессимизма? — спросил Монти.
— Возьмем хотя бы вчерашнее фиаско, — тут же ответил Фортескью. — Когда группа Сопротивления под командованием офицера УСО атаковала телефонный узел возле Реймса.