– Пробрало, – едва выговорил Сергей внезапно отяжелевшим языком. – Только лечить меня потом будешь. Меня накрыло, щас вертолет начнется…
– Чего начнется? Верто… чего?
– Не бери в голову, – глупо хихикнул Сергей, – опоил меня какой-то дрянью! Я тебе все равно не дам, старый поганец, опаивай или нет! Хотя ты парень свой, да… но я бы в душе рядом с тобой за мылом не нагнулся, ага!
– Чего? За чем нагнулся?! – опешил Накаль и тут же задумчиво пробормотал: – Что-то я перемагичил с вином… эк ее разобрало! Интересно, может, все-таки получится… хочу ее, аж пищит все!
– Убью! Чего ты там бормочешь, старый сатир?! – скривился Сергей. – Ох, комната вертится… меня сейчас вырвет. Чем ты меня напоил, старый поганец?
– Не такой уж и старый! – ворчливо ответил Накаль и пожал плечами. – Блюй, чего уж там… не рассчитал я вина на твою мелкую комплекцию. Тем более что у тебя опыта маловато в выпивке.
– У меня маловато?! Да я с детства пью! Я еще в утробе матери пил! Да я… бееее… уууу…
Сергея вырвало, и ближайшие пять минут он был сосредоточен на избавлении от «замечательного маремского вина». Когда этот процесс был завершен, сил осталось только на то, чтобы обвиснуть в кресле, как поганой тряпке.
– Мда… сейчас скажу, чтобы убрали, потом продолжим, – озабоченно сказал Накаль, подходя к двери.
– Снадобья дай, зверюга! – простонал Сергей, сплевывая горькую слюну в кучку того, что еще недавно было сытным завтраком и белым маремским вином. – Полечи, гад! Ты напоил, ты и лечи!
– Да кто знал, что ты такая хилая на выпивку?! – отмахнулся Накаль. – Перевод вина! Тьфу! Дорогого вина, к твоему сведению! Терпи, слабосильная, сейчас вытрут и снова займемся делом.
Через десять минут пол был чист, воздух в лаборатории освежен порывами ветра через открытые окна, а Сергей старательно фокусировал взгляд на камешке, лежащем на столике возле Накаля.
– Ну, давай, давай, демонова девка! Давай!
– Заткнись, Накаль! Ты мешаешь сосредоточиться! – рявкнул Сергей и замер. – Он почувствовал камень! Его шероховатую поверхность, его плотное тело, которое было кусочком огромного раскаленного поля, выдавленного из недр земли!
Потом услышал шорох волн, почуял запах йода, витающий над галечным берегом, и понял – он может сделать с этим камнем все, что угодно! Катнуть его! Поднять и бросить в смешного толстяка, вытаращившего глаза возле окна на то, как камешек парит над полом, будто пчела! На, получи, смешной старикашка! Ха-ха-ха…
– Твою мать! Спятила?! Шишка будет! Не делай так больше, засранка! А вообще молодец! Получилось! У нас получилось! Еще давай! Еще! Поднимешь сотню раз – и хватит. Я тебя полечу. Ну, давай, попробуй поднять эту книгу. Никак? Ничего, ничего – давай объект поменьше подымем. Натренируешь, не бойся. Теперь – все получится! А еще говорят, что вино вредно. Это хреновое вино вредно, а хорошее – очень даже в пользу!
Медленно, еще медленней… завис. Еще один… Теперь два. Три? Нет… не получается. Камешки сдвинулись с места и начали вращаться в воздухе против часовой стрелки, с каждой секундой ускоряя движение. Быстрее… еще быстрее…
– Ой!
Камешки со стуком врезались в пол, и Сергей недовольно поморщился:
– Чего тебе?
– Господин Накаль хочет с тобой поговорить… прости, Серг, что помешала… я не хотела… не ожидала…
– Да ладно, чего ты… забудь. Ты сегодня азбуку учила?
– Учила… все выучила, что ты сказала! Хочешь, чтобы я тебе показала, что я выучила?
– Потом. Схожу к старикану, а то разорется… потом весь мозг выест. Лучше сходить. Он где сейчас?
– В лаборатории, как обычно. С девчонками. Они пляшут перед ним, а он мешает снадобья. Странно так…
– Что странно?
Сергей встал на колени и вытащил из-под кровати сапожки, которые запихнул туда прошлой ночью. Он старался всегда теперь выходить только в них – сделаны по специальному заказу, с усиленными сталью носками – чтобы удобно было крушить врагов. Вариант местных берц.
– Странно… он такой большой ученый, великий маг, а смешной, как… как… не знаю как кто. Он должен быть таким важным, великим…
– Глупости. Я знал о великих ученых, и они совсем даже не всегда вели себя как великие. Хулиганили, язык показывали и всякое такое прочее. Понимаешь, Аби… как бы тебе это сказать… величие не в том, как ведет себя человек… не могу подобрать слова. В общем – не все так, как оно выглядит. И самый смешной из людей, которых ты знаешь, может на самом деле оказаться великим. И наоборот – тот, кто выглядит вершителем судеб мира, на самом деле пустой, как барабан, жалкий человечишка. Один человек сказал: «Все самые большие глупости в мире совершаются с серьезным выражением лица. Улыбайтесь, господа!»
Накаль на самом деле великий маг, будь уверена. А то, что он ведет себя как мальчишка… дай нам боги в его возрасте сохранить душу такой молодой.
Ну да ладно… приберись тут, хорошо? Пойду потолкую с нашим великим магом, чего ему в голову вступило…
* * *
– Привет, старина, чего звал?
– Ну вот зачем, зачем тебе каждый раз нужно подчеркивать мой возраст? – недовольно фыркнул Накаль, хмуря брови. Похлопав по голому бедру рабыни, спустил ее с коленей и приказал:
– Девочки, бегите к себе! Вы сегодня были очень хороши! Можете сказать на кухне, чтобы вам выдали пирожных. Только не переедайте! Разжиреете – я вас посажу под замок, пока не сбросите вес! Не люблю толстых женщин. Я и сам толстый, так подушка о подушку никакого интереса. Правда же, дорогая?
– Слушай, чего ты заставляешь их ходить голыми? Им же холодно и неприятно! Вот ты сам бы попробовал, походил с голым задом!
– Ну… не так уж и холодно. А что касается меня – если я разденусь, боюсь, это не принесет радости взорам моих клиентов. Не поймут. А так бы я с большим удовольствием ходил голышом! А чего такого-то? Ты что, не знаешь, что у мужчин под одеждой? Или у женщин? Это все условности, глупые древние условности! А что касается моих девушек – так нехорошо прятать под одеждой такую красоту. Согласись – красавицы, каждая из них!
– А ты не задумывался о том, как они оказались в рабстве? Вот ты спишь с ними, они исполняют все твои прихоти – не думал, что они такие же люди, что у них свои желания, что, может быть, им неприятно с тобой спать?
– Глупости! – хмыкнул Накаль. – Как им может быть неприятно со мной спать?! Я ведь самый лучший! Что касается того, как они оказались в рабстве, да какая разница? Может, родились от матери-рабыни, может, их украли ловцы, и что? Что с того? Когда-нибудь они станут свободными – в другой жизни. А в этой… в этой они будут со мной, пока не решу, что хватит, и не отпущу их на волю. Зачем мне женщины, которые надоели? Может быть, даже сделаю им членство в клане, да. Вот так.