– Это предположила Нелл, а не я, – заметила Ирен. – Начиная с середины семнадцатого века здесь никого не хоронили. Могиле раввина – не надгробию – более двухсот с лишним лет. Мы стоим на чрезвычайно древней и священной земле.
– Вот именно! – сказала я с облегчением. – Так что лучше нам уйти.
– Да, но как? – спросила Ирен. Я поняла, что она улыбается, хотя не видела ее лица в темноте. – Годфри, посвети мне, я хочу обойти надгробие.
– Подождите! – вскрикнула я, когда две тени шагнули за угол вместе с единственным лучом света. – Не оставляйте меня одну!
– Мы быстро, Нелл, – прозвучал из мрака голос Ирен.
Даже мгновение в настолько неприятном месте может показаться вечностью. Как только супруги исчезли, я погрузилась в кромешную тьму. Глаза не сразу привыкли к темноте, и в эти страшные минуты я ощутила дух древнего кладбища и представила, как много одиноких душ веками пребывают здесь в заключении.
Не в силах оставаться на месте, я на ощупь двинулась за своими друзьями в надежде увидеть хоть проблеск света во мраке. Признаюсь, из нас троих только я всецело верила в божественное возмездие и в продолжение жизни после смерти. И только я могла себе представить, что Голем обрел способность двигаться благодаря древнему иудейскому заклятию. Какой же силой должен был обладать этот раввин! Конечно, он был значимой и влиятельной личностью своего времени, но для создания Голема этого мало…
Чем еще мог рабби Лёв заслужить такой грандиозный памятник и все эти послания спустя триста лет после смерти – если, конечно, он действительно умер! Допустим, Голем и правда бродит по улицам Праги – а мы с Годфри несомненно видели нечто нечеловеческое, гигантское и впечатляющее, – но вдруг вместе с ним ходит и его создатель?
Нет, мне решительно необходимо отойти от памятника на некоторое расстояние! Я шагнула назад, в объятия темноты, и то, чего я так боялась, все-таки произошло.
Я поскользнулась на какой-то гладкой поверхности – было это надгробие, бордюр или чей-то окаменевший скелет, я не знаю и не желаю знать.
Пошатнувшись и не успев даже подумать, я инстинктивно дернулась вперед.
К тому самому надгробию, которого так боялась!
Пальцы скользнули по твердому камню, покрытому росой, холодному и влажному, как… впрочем, не буду продолжать.
Из-за своих резких движений я окончательно потеряла равновесие и принялась хвататься руками за скользкие стены надгробия, за желобки древних скрижалей. Я была абсолютно уверена, что вот-вот рухну ничком прямиком на могильный камень.
Страх получить серьезные физические повреждения, а также принять небесную кару за вторжение в священное и заклятое место (ведь последние раввины практиковали каббалу!) превратился в ужас. От перспективы столкнуться лицом к лицу с моими самыми страшными опасениями у меня перехватило дыхание, и я даже не могла закричать.
Безмолвная, как Голем, с вытянутыми вперед руками, чтобы смягчить удар, я летела… летела вперед, на твердый камень, цепляясь пальцами за все, что возможно.
Однако случилось вовсе не то, чего я ожидала. Я чувствовала, как мое тело падает вперед, но… я не ударилась о надгробие.
На мгновение я повисла в темной пустоте и решила, что умудрилась, беспорядочно размахивая руками, буквально оттолкнуть памятник от себя, чтобы избежать неминуемого соприкосновения. Но это было невозможно!
И тут время и гравитация дали о себе знать, и я свалилась вниз. Земля подо мной была глинистой и пахла сыростью и гнилью. Я упала прямо на руки и почти почувствовала, как затрещали от удара кости. И только теперь я наконец закричала.
Еле понимая, что произошло, я оперлась на свои бедные руки, чтобы сесть. Слава богу, на мне были перчатки, иначе я точно содрала бы всю кожу на ладонях.
Меня по-прежнему окружала кромешная мгла без единого намека на свет фонаря. Как странно, что глазам нужно столько времени, чтобы привыкнуть к темноте… Решив, что в вертикальном положении я буду представлять для возможных врагов более достойного соперника, я постаралась встать и вытянула руки, чтобы сориентироваться в пространстве.
Передо мной было пусто. Я начала осторожно поворачиваться, боясь шагнуть в сторону, чтобы снова не споткнуться, и наткнулась на стену памятника. Она находилась за моей спиной!
Но такого не могло быть! Я все время стояла лицом к памятнику до своего последнего разворота. Могилы ведь не умеют двигаться?
В темноте что-то тряслось. Я замерла от ужаса, пока не поняла, что это… я сама.
Постаравшись успокоиться, я присела и стала ощупывать землю перед собой. Ага! Как я и боялась: прямо передо мной она обрывалась вниз.
Так, наверное, чувствовали себя древние столпники, стоя на вершине скалы и не имея возможности шагнуть ни влево, ни вправо, ни вперед, ни назад. Впрочем, даже мученики не были погружены в столь непроглядную тьму.
Во мраке раздался чей-то стон. Я прикусила кулак, чтобы не вскрикнуть, и попыталась определить источник звука.
Где же Ирен и Годфри?! Я ровным счетом ничего не слышала и не видела. Они могут быть в нескольких футах от меня, блуждая вокруг памятника в поисках неизвестно чего.
Зачем я вообще решила куда-то пойти! Это на меня совсем не похоже, ведь друзья велели мне стоять на месте.
Лишившись зрения, я боялась упасть обморок от терпких запахов земли, древности, насекомых, гнили, а также от леденящего ужаса, который все глубже пронизывал меня.
Вся дрожа от страха, я отчаянно старалась различить хоть какие-то звуки или ароматы, которые помогут мне выбраться. Ничего. Меня окружала жуткая могильная тишина.
Я попыталась медленно развернуться, вспоминая молитвы. Губы беззвучно повторяли заученные фразы. Я не испугаюсь этого мрачного плена. Я не сдамся окружающей меня темноте. Я не покажу ей своего отчаяния.
И вдруг, как будто в ответ на мои молитвы, в бесконечной темноте показался тонкий, как волосок, лучик света.
Я сорвала перчатку и, протянув к нему обнаженную ладонь, вдруг снова ощутила холодный, влажный камень. Он опять позади меня!
Свет… двигался. Вверх и вниз. Как фонарь в руке.
– Ирен! Годфри! – Собственный голос меня не слушался. – Годфри! Ирен!
Но никто не отзывался.
Свет погас, оставив призрачный след у меня в глазах.
Шатаясь, я попыталась встать на ноги и снова потеряла ориентацию в пространстве. Я была похожа на утопающего, чей спасательный круг вырвался из рук.
Луч света появился снова. Я почти могла до него дотянуться. На этот раз он падал горизонтально. Я попыталась схватить тонкий сияющий ручеек обнаженными руками, словно стремясь согреть холодные пальцы в этом слабом тепле. Ах, этот красный отблеск на моем теле! Свет был таким реальным, но вот он снова исчез. Лучик скользнул вниз, теперь вертикально, и ушел в землю.