Так вопрос выбора на ближайшую пятилетку был для меня снят окончательно и бесповоротно. Надо признать, сама по себе идея иголок оказалась далеко не новой, еще с тридцатых годов существовал целый класс фототелеграфов, которые при помощи одной иглы и хитрой системы электромагнитиков, рычажков и веревочек умудрялись печатать графику и фотографии – разумеется, очень медленно и лишь газетного качества. Эксперименты с полноценными принтерами тоже велись, но очень и очень осторожно. Маркетологи явно сомневались в перспективах, и их вполне можно было понять. Ведь любой матричник приспособлен печатать строки, и только строки. При наборе массивная головка будет не только заслонять текст, она еще должна постоянно замирать после ввода каждого символа! Невозможная ситуация для той же БЭСМ-4, в которой «Consul» прежде всего терминал, то есть большую часть времени служит для ввода данных, иначе говоря, заменяет клавиатуру.
Впрочем, до работы с монитором заокеанские хроноаборигены додумались уже давно, советские страшилки про «выматывающий душу диалоговый режим» и «ненужное баловство», про то, что «распечатки удобнее», коммерсантов не трогали ни капли. Так что вопрос явно созрел, к тому же по линии КГБ до меня дошла информация, что компания DEC готовит к серийному производству матричную модель LA30 [150] . Зато японцы надежд не оправдали ни капли: славной своими «печаталками» Epson еще попросту не существовал в природе [151] , да и других примеров использования иголок в Стране восходящего солнца мне обнаружить не удалось [152] .
Вопрос закупок печатающих головок на повестку дня даже не вставал, и так понятно, что ушлые американцы своего дешево не отдадут, так что пришлось использовать послезнание. Вместо семи иголок в один ряд [153] в СССР сразу освоили более прогрессивную девятиигольную технологию, в которой имелось два ряда с пятью и четырьмя иглами, так сказать, четные и нечетные позиции. Требования к точмеху резко снизились, а качество печати при этом значительно улучшилось. Как обычно, расплачивалась за фантастический результат электроника, иначе говоря, все тот же «Орион». Не сказать, что совсем без проблем, все же гибкие шлейфы и точная кинематика далеко не любимый конек советской промышленности, да и безворсовая красящая лента доставила хлопот, но один из опытных образцов уже бойко печатал документы у моей секретарши, радуя слух звонким «Ззз-з-з-тшиг!» вместо глухих шлепков литер «Консула», от которых, казалось, содрогался даже пол.
– Петр, о чем задумался? – прервал мои размышления академик. – Пюре остынет!
– Да вот, – я постарался собрать мысли в удобную кучку. – Слишком много в этой принтерной истории интересных моментов, чтобы изложить за обедом.
– Так я не тороплюсь, – жизнерадостно поднял брови Глушков. – Обратные билеты на вечер взял, а тут все как-то быстро провернулось. Хочешь, расскажу о последних разработках в представлении быстрого и компактного вещественного числа? Ты же в курсе, наверное, что можно начинать умножение со старших битов мантисс, это медленнее, но с округлением и нормализацией нужно всего шестьдесят четыре бита вместо ста шести. Хотя в DEC предпочитают наоборот, идти с младших битов…
– Э-э-э… – Я лихорадочно искал повод прервать академика, потому как еще немного, и даже знакомых слов в его речи не останется. – Боюсь, для Кати и Алексея это будет скучновато.
– Может, им языки программирования интересней? – ничуть не смутился академик. Быстрым движением вытащив из внутреннего кармана пиджака ручку, он нарисовал на салфетке строку life? [154] . – Видели такое? – И добавил, кажется, с затаенной ревностью: – Ибээмовский язык APL, очень интересная штука [155] .
«Это ж он наш Багол троллить пытается!» – наконец дошло до меня. Точно, ищет, за что зацепиться, поспорить-поругаться, а там глядишь, и до застолья недалеко. Хотя… Почему бы одному советскому руководителю не пригласить другого в гости? Секретность? Да ее нет! Статья для «Техника – молодежи» о новом принтере как дополнении «Ориона-801» уже пишется. А если Виктор Михайлович увидит что-то из новинок, так это совсем паранойя, уж кого-кого, а личного знакомого Косыгина причислить к врагам партии и народа сложно.
– Давайте тогда к нам. – Пожалуй, иной мой ответ в данной ситуации можно было бы рассматривать как повод для обиды. – Лучше один раз увидеть, мне так кажется. – А про себя с долей самодовольства добавил: «И нашим сотрудникам не помешает пообщаться со старым знакомым директора, по совместительству известным академиком. Лишь бы он только этими, как их, мантиссами не сильно увлекался…»
«Ура! Получилось!» – Виктор Михайлович тщательно скрывал как радость, так и раздражение от своего кривляния перед молодежью. Как бы то ни было, но наконец-то появился шанс понять, чем так сильно странное НИИ «Интел». И это после невероятного, прямого отказа Шокина устроить невзначай встречу с Петром Вороновым! Все же как плохо разбирается этот молокосос-директор в интригах! Или… на секунду мелькнуло сомнение, – если слухи не врут, то этот пацан чихать хотел на всех в министерстве.
…Что может быть проще экскурсии? Глушкову довелось побывать на сотнях предприятий, отечественных и даже зарубежных, включая знаменитую IBM. Привычное занятие, знай, смотри и слушай, мотай на ус полезное, подмечай слабости. Но подобного он не мог предположить даже в ночном кошмаре.
НИИЧАВО, вот что «Интел» напоминал более всего. На первый взгляд вокруг совершенно нормальные советские мэнээсы и инженеры, разве что одеты посвободнее, чем обычно, – джинсы, модные рубахи, да у немногочисленных монтажниц вместо традиционных белых косынок пестрые банданы. Однако стоило присмотреться к установленным на каждом рабочем месте персональным «Орионам», прислушаться к разговорам, и легко представлялись полноценные чудеса: тут интеллигентный Привалов вгоняет прошивку в «Алдан», там грубый Корнеев, попеременно тыкая толстым пальцем в клавиатуру, а тонким жалом веллеровского паяльника в печатную плату, правит глюки в умклайдете, не иначе собрался к Новому году трансгрессировать Пентагон. За его спиной, под разросшимся цветком декоративной крапивы, шумит принудительной вентиляцией двухходовой сервер-транслятор Китежградского планово-убыточного завода, чуть далее программистка Стеллочка в чате договаривается о вечерней левитации и заодно – желает передать пару файлов. Рядом с бесконечным, как колесо Фортуны, бумажным полотном псевдографических репродукций знаменитостей на стене пришпилен лозунг, белым по кумачу: «Вы это прекратите, здесь вам не там!» За дверями, в дальнем конце коридора, товарищ Камноедов тащит на отчет директору пачку дискет-инкунабул без медных застежек, но с ферромагнитным покрытием. Остается ждать, что из-за поворота вылетит дюжина ифритов с противопожарными щитами, подозрительно похожими на пластиковые корзины НЖМД бэкапа…