Шелепин прервался, чтобы закинуть в рот несколько роллов, благо даже изрядно раздерганный стол позволял не стесняться в выборе, но сразу после этого продолжил несколько затянувшийся монолог:
– Иногда… появляется желание устроить грандиозную чистку, кстати, года через два-три вполне реально, – он мечтательно прикрыл глаза. – Не раз об этом думал, даже с Володей обсудили детали. Но потом вспомнил о двух вождях, Пол Поте и Ли Куан Ю [231] . Сильные, жесткие лидеры, один и тот же регион, одно время. Но первый устанавливал свою личную власть, второй – диктатуру закона. И какой оглушительно разный результат!
– Правильно, Саш, хватит с нас одного Двадцатого съезда! – с неожиданной горячностью поддержала мужа Вера Борисовна. – Чудом ведь кровавый маховик в пятьдесят третьем остановили. И с законом ты точно подметил, но все равно в шпионские игры со всякими Ильиными играешь!
– Ты права, конечно, – Александр Николаевич устало потер виски. – Может, я зря нервничаю. Благодаря рассказам Петра мы держимся в международной политике удивительно неплохо, да и с экономикой более чем терпимо, резкий рост цен на золото и нефть дает возможность покупать целые заводы, полупроводниковое направление приносит валюты больше, чем потребляет. Но… Верусик, я должен тебе… Да и себе! В общем, извини меня за пораженчество, но без частичного отказа от завоеваний социализма эту идиотскую, навязанную буржуями потребительскую гонку мы непременно проиграем. Даже если выплавим вдвое больше чугуна и соберем втрое больше пшеницы, чем США, наши люди непременно захотят сто сортов колбасы… Да пусть они ею подавятся, черт возьми!
Вера Борисовна задумчиво приподняла бутылку, в которой оставалось менее четверти содержимого. Покачала, придерживая пальцами за горлышко над полом, потом резко перевернула.
– Хватит на сегодня! – вынесла она вердикт, наблюдая, как последние капли водки впитываются в подаренный шахом Пехлеви [232] ковер. – Что-то рановато тебя развезло.
– А чего ты от меня хочешь?! – повысил голос Председатель Президиума Верховного Совета. – Столько лет потрачено, и, выходит, зря? Сколько товарищей погибло? Все ради чего?
– Саш, я в жизни не поверю, что ты не найдешь выхода! Наверняка есть варианты, и не один…
– Без всякого сомнения, но… – Казалось, на лицо Шелепина наползла тень, но то была лишь гримаса. – В истории Петра проблему безналичных денег, как, впрочем, и другого способа эффективного управления экономикой, партия решить не смогла. Сначала приоткрыли лазейки для своих, а потом в приступе идиотизма и вовсе упустили контроль. Обналичка и банковское мошенничество быстро вытеснили нормальные товарно-денежные отношения из народного хозяйства, все и развалилось, почти как в гражданскую. Уже потом пришлые пионеры-тимуровцы все начали с чистого листа. Я долго пытался понять причину катастрофы, искал с Семичастным следы ЦРУ, перебирал диссидентов, думал о предательстве, но… Хочешь знать самое страшное? Так я скажу! Наше ЦК попросту не способно осознать проблему, куда там ее решить! Старики вроде Суслова старательно цитаты классиков перебирают или, как Кириленко с Устиновым, к войне со всем миром готовятся. Молодежь из комсомольцев, наоборот, в эйфории от того, как мы ловко спихнули сельскохозяйственную черную дыру и всякую мелочовку на кооперативы и колхозы, не понимают, придурки, чем все кончится, если не принять срочных мер.
– Саш, не переживай ты так, – Вера Борисовна попробовала успокоить мужа. – Я вот помню, в тридцатых и сороковых работали же кооперативы и колхозы, и совсем немало их было. Ничего ведь не случилось страшного.
– Вывески там были от кооперативов! – оборвал муж. – Все, кроме кустарей и промысловиков, включались в плановое хозяйство и безналичный оборот. Зарплата рабочим закрывалась хоть и немного по-другому, но по единым тарифным сеткам, а уж платить лихву или, того паче, пай деньгами выделить, такого и не слышал ни разу. Никита прикрыл эту лавочку одним махом, потому как всем надоело, никакого толка, кроме лишних сложностей с отчетностью.
– А сейчас? Ты же говоришь, что пока у нас все более-менее хорошо?
– Позаботились заранее, так что частники начисто отрезаны от безналичных денег, только наличные через отдельный «Кооперативный банк», – Шелепин покрутил в руках пустой бокал, хмыкнул, но тему разговора менять не стал. – Сама же понимаешь, мы выпустили джинна из бутылки, теперь деньги потихоньку просачиваются на производство в виде халтур. Ловим, садим, да куда там, «все вокруг советское, все вокруг мое», они же в принципе, на уровне инстинктов не понимают, почему халтура – плохо. Кроме того, в частный сектор пошел отток квалифицированных кадров. Петр, который Воронов, в своем горно-досочном кооперативе уже под тысячу рублей в месяц зарабатывает. Это он еще с опаской, стесняется выделиться, так сказать.
– Великий русский вопрос, – снова использовала свою любимую присказку Вера Борисовна. – Кто виноват и что делать.
– Кто виноват? Мне об этом пока думать… страшно. А вот что делать, тут у нас, спасибо Петру, есть тривиальный выход, а именно повторить трюк КНР с коммунистическим капитализмом. Самое главное – провести реформы вовремя, на пике возможностей старого механизма управления. Задержимся, упустим момент, и… Будет поздно!
– После создания Лужской свободной экономической зоны я думала, вы так и решили на Президиуме ЦК…
– Нет, Верусик, мы с Косыгиным начинали, по сути, втемную, даже для себя ничего толком не решив, по принципу «хуже не будет». А после ноябрьских Саша Волков [233] на меня вышел, ну помнишь, я его еще в первые секретари дальневосточного регионкома вытащил в прошлом году, так он хочет повторить успешный опыт и организовать на базе порта Зарубино вторую СЭЗ. И попробуй возрази, у них там рабочей силы из Маньчжурии набежало – не счесть, выгнать жалко, а использовать в рамках законов толком не получается. Да еще японцам автоматическая коробка передач от машины Петра так понравилась, что они согласны даже на нашей территории завод для их совместного производства построить. Причем у них точно получится, тогда как на АЗЛК даже штучное производство третий год отладить не могут.
– Опять я тебя не понимаю, – озадаченно поджала губы Вера Борисовна. – Тебе сегодня все не так, сначала кооперативы, потом СЭЗ, а тут еще и завод не угодил.
– И тут ничего выдающегося не изобрели, – тяжело вздохнул Александр Николаевич. – Сделали два первых шага по китайскому пути и только во вкус вошли. Дальше легче пойдет, как по накатанной. Летом этого года вернем банкам нормальные кредитные функции [234] , собственно, мы их уже два года как ввели в отношениях между Центробанком и отраслевыми банками. После этого безнал перестанет казаться директорам неисчерпаемым, а картотека легкой неприятностью… И встанем перед самым главным, можно сказать, принципиальным барьером.