– Амушки! Амушки! – побежал он к берегу.

Вертушка с радостью бросилась следом за ним кидать камушки, но потом вспомнила, что рук у неё нет, и побежала лаять на гусей, что плавали невдалеке.

– Не хочу теперь купаться, я домой пойду! – закапризничала Даша. – Вдруг девочки ко мне пришли, а меня нет! Они тогда без меня будут Крапинку кормить!

Но мама с папой посчитали, что ничего в этом страшного нет, и дружно уселись на берегу. Даша рассердилась, надулась и села подальше от них. Вот бы когда удобритель опять пригодился: дала бы маме выпить и пошли бы скорее домой. И Даша ещё сильнее дулась, представляя, как девочки кормят Крапинку и как косулёнок к ним привыкает и теперь не ходит за Дашей, а ходит за соседскими девочками.

– Я тогда одна домой пойду, – крикнула она родителям и решительно повернулась к реке спиной.

– Только попробуй, – начала сердиться мама.

– А вот и попробую! – ответила Даша. И она встала и пошла. Мама тоже встала и схватила Дашу за руку. А Даша вырвалась и всё равно пошла. Она уже не могла остановиться. Сначала она пошла быстро. Но потом немножко помедленней. Перед поворотом она совсем затормозила и незаметно оглянулась. Никто не думал её догонять и останавливать. Папа, мама и Илюшка играли в мяч. Даже Вертушка прыгала с ними за мячиком и радостно тявкала. Одна Даша была ужасно несчастна. «Вот заблужусь, тогда и вы поплачете, – подумала она. – Или меня собака укусит. Или инопланетяне украдут». Но через десять минут она уже добралась до дома совершенно неукушенная и неукраденная. В газетах пишут, что инопланетяне каждый день среди нас шмыгают, а здесь, как назло, ни одного не попалось! И дома никого не было. И подружек тоже не было. Ну до чего же плохо, когда всё не так, как хочется! Так бы и стукнул кого-нибудь! Даша выпустила Крапинку из сенника. Но играть с косулёнком ей совсем не хотелось.

– Не приставай! – сказала она Крапинке и, захлопнув перед ней ворота, ушла на птичий двор. Она посмотрела на уток. Немножко поиграла в песочнице и чуть-чуть сломала Илюшкин гараж. Не совсем чтобы специально, но она даже обрадовалась, что так получилось. Потом Даша покачалась в гамаке, поела малину, сходила посмотрела на кукушонка. И не то чтобы кому-то назло, но протоптала к нему дорожку. Так удобнее было сквозь колючую малину пробираться.

Затем потолкала дверь в дом, но она была на замке. И кухня летняя была закрыта. А Даше, как назло, ужасно захотелось пить. Она пошла в свой кленовый домик и села на скамеечку.

– Вот если бы я заболела, тогда бы они пожалели, – сказала Даша.

– Или даже лучше, если бы я умерла от жажды… – мечтала она, замешивая в стаканчике новый волшебный напиток. – Или вот сделаю зелье и превращусь в невидимку. Ха-ха-ха! Вот тогда-то они поплачут!

Даша выпила воду и захотела кушать.

– Скоро они там навеселятся? – она сбегала к калитке, но на дорожке никого не было.

– Что-то долго не возвращаются… А вдруг они утонули? И дедушка с бабушкой куда-то делись!

Даша вышла на дорожку и потихоньку пошла в сторону речки. А потом побежала. Сердце у неё колотилось громко-громко. Бежала она очень быстро. Собаки в чужих дворах даже не успевали опомниться и залаять.

Зря она торопилась, ничего с ними не случилось. Мама читала книжку, папа с Илюшкой учили Вертушку приносить палочку. Она её приносила, но не отдавала. А Дашу никто и не заметил. Даша подошла ещё немного поближе. И даже пнула камешек ногой. Но папа с Илюшкой шумно отбирали палочку у Вертушки, а мама всё ещё читала.

«Я стала невидимкой, – вдруг поняла Даша. – Поэтому на меня даже собаки не лаяли».

И она, громко заревев, побежала к маме.

– Это кто? – удивилась мама. – Неужели моя добрая, милая Дашенька?

Даша кивнула.

– Самая ласковая, самая разумная Дашенька? – спросила мама.

Даша кивнула.

– Та Дашенька, которую все-все любят? – на всякий случай уточнила мама.

Даша кивнула.

– Замечательно! – обрадовалась мама. – А я думала, нам всю жизнь придётся жить с капризной, вредной, совершенно незнакомой мне девочкой. Представляешь, у той девочки было ужасно плохое настроение… Как хорошо, что она убежала.

– Она стала невидимкой, – сказала Даша.

– Зачем? – спросил Илюшка, которого принёс папа. Илюшка болтался на одном конце палочки, а Вертушка на другом. Вертушке было хуже: у неё рот был занят и она даже ничего не могла спросить или сказать. Но глазами и хвостом собачка радовалась Даше.

– Я сама напиток такой сделала волшебный, для невидимости, – рассказала Даша.

– Да ты у нас настоящая волшебница, – сказал папа.

– Твоим напитком только плохое настроение можно невидимым делать или, например, он и на морщины так действует? – мама, как всегда, хотела сразу много всего. – А ещё надо бы против комаров что-нибудь изобрести. Они уже кусаются. Может, домой пойдём? Да и бабушка с дедушкой теперь вернулись.

– Не достать ли нам из гаража велосипеды? – предложил папа.

Даше, конечно, было обидно, что день прошёл так глупо. Но впереди ещё был целый вечер. Интересно, не разучилась ли она ездить на велике?

Глава 19. День рождения не отменяется

– Мой день рождения отменяется! – сообщила Даша, выйдя из дома на улицу.

– Это почему? – удивился папа.

– В магазине нет свечек для торта, и я, оказывается, не взяла своё розовое деньрожденевское платье, – Даша легла на траву рядом с мамой и принялась сердито выщипывать травинки из земли.

– Про свечи – это причина, – согласилась мама, отложив книжку про морфологию сказки. – А без розового платья, что, и повеселиться нельзя?

– Как я буду веселиться?! – возмутилась Даша. – В чём? В синем, что ли? Оно даже не кружится!

– Ничего ты, мама, не понимаешь, – поддержал Дашу папа. – Я вот тоже платье розовое не взял… какой уж тут праздник, – и папа, вздохнув, вывалился из гамака к Даше и маме на траву.

– Ну отменяется так отменяется, – согласилась мама и опять уткнулась в книжку. Этой маме лишь бы почитать! Она думает, что без дня рождения можно прожить! А как без него жить?! Что, теперь Даше ещё на год оставаться пятилетней?

– Синее платье совсем не кружится! – едва сдерживая слёзы, сказала Даша. – Надо ехать за розовым!