Еще одна история о человеческой жадности. Сколько еще человек должно умереть, чтобы люди поняли истинную цену корысти?
– Что со счетом Лоуэлла? – спросил Сакис.
– Мы пытаемся проверить, но тут все непросто.
Сакис нахмурился:
– Насколько непросто?
– Ему переводили зарплату на промежуточный счет. Оттуда деньги шли в один из швейцарских банков. Получить доступ к счету в швейцарском банке намного сложнее.
Такой поворот застиг Сакиса врасплох. Он повернулся к Брианне:
– Это как-то отражено в его личном деле?
Брианна закусила губу. Ей было стыдно в этом признаться, но даже сейчас, глядя на Сакиса, она думала о сексе с ним.
– Нет, – виновато ответила она.
Сакис глубоко вздохнул:
– На этом пока что все, Шелдон. Как только будут новости, сразу сообщай мне.
Молча кивнув, начальник охраны вышел.
Несколько минут в кабинете Сакиса царила полная тишина. Молчание нарушила Брианна:
– Я же говорила.
В эту минуту он был готов уделить ей все свое внимание. Но боялся, что бушующие внутри эмоции могут вырваться наружу и спугнуть ее. Ему хотелось выпить. «Почему бы и нет, черт возьми?» – пронеслось в голове.
– Ты как? – спросила Брианна, глядя, как Сакис наливает себе в бокал виски.
– В порядке. Случилось то, что случилось.
– Если в порядке, тогда к чему виски посреди рабочего дня?
– Середина рабочего дня была несколько часов назад.
– Для кого угодно, но не для тебя, – парировала Брианна. – Обычно ты работаешь до полуночи.
Сакис до половины наполнил бокал пятидесятилетним виски и выпил его залпом.
– Если ты так хочешь знать, я тебе скажу, – начал он, слегка морщась. – Мне интересно понять, что движет людьми, которые опускаются до предательства. В какой момент им становится наплевать на близких, на семью, на людей, которые их любят.
Он замер, когда Брианна сделала несколько шагов к нему. Однако в последний момент она свернула и, подойдя к его столу, начала просматривать бумаги. Сакис едва не застонал от разочарования.
– И ответы, наверное, написаны на дне стакана? – поинтересовалась Брианна.
Он громко поставил бокал на столик и подошел к ней.
– Развиваешь во мне чувство вины? Признаю, у тебя это получается.
– Нет, – ответила Брианна. – Просто пытаюсь доказать тебе, что ты не можешь нести ответственность за всех людей. Каждый человек делает свой выбор. Тебе остается только простить их или…
– Или?
На долю секунды Брианна изменилась в лице. Тень горечи и отчаяния пробежала по нему. Эти же чувства испытывал и Сакис.
– Или навсегда вычеркнуть их из жизни, – закончила она свою мысль.
Сакис нахмурился:
– Кто вычеркнул тебя из жизни, Брианна?
Вновь то же выражение лица.
– Я говорила не о себе.
Он взял ее руки в свои.
– Сомневаюсь. Чем она тебя обидела?
Брианна издала звук, от которого сердце Сакиса сжалось. Это был звук раненого животного, страшащегося неминуемой смерти.
– Она… она сделала выбор в пользу наркотиков, а не меня. – Было видно, что Брианна вот-вот заплачет. – Я не хочу говорить на эту тему.
– Но ведь я неоднократно изливал тебе свою душу, – сказал Сакис. – Мне кажется, будет честно, если ты ответишь мне тем же.
– Поход к психологу? – Брианна хотела высвободить руки, но он удержал их.
– Расскажи мне о ней. Где она сейчас? Она жива?
Брианна содрогнулась:
– Да, жива. Но мы не общаемся.
– Почему?
Брианна смотрела по сторонам, стараясь не встречаться с ним взглядом.
– Сакис, это неправильно. Я твоя… То есть ты мой начальник.
– Прошлая ночь задала новые правила. Но если ты мне не ответишь, то, обещаю, все снова будет по-старому.
Ее губы слегка раскрылись, но за этим последовало молчание. Сакис едва сдерживал себя от страстного поцелуя. Но на этот раз он больше хотел обнажить душу Брианны Манипенни, нежели ее тело.
– Я уже говорила, мое детство не было безоблачным. Из-за пристрастия матери к наркотикам мы оказались на улице, когда мне было четыре года. И прожили там, пока мне не исполнилось десять. Иногда я в течение нескольких дней могла ничего не есть.
Сакис испытал настоящий шок. Ему хотелось успокоить бедную женщину, стоящую сейчас перед ним и буквально обнажающая свою душу.
– Но почему? – только и смог спросить он.
Только сейчас Брианна подняла глаза, и их взгляды встретились.
– Ни на одной работе она не задерживалась дольше чем на пару недель. При этом шесть долгих лет ей удавалось избегать внимания органов опеки. Но в один прекрасный день удача – если это можно так назвать – повернулась к ней спиной. Когда мне исполнилось десять, меня забрали в приют. В следующий раз я увидела мать, когда мне было уже восемнадцать.
Изумление Сакиса было неподдельным.
– Вы виделись с ней? Как это произошло?
Тень пробежала по лицу Брианны. Теперь уже она держала его руки, а не он ее.
– Я сама ее нашла, – призналась девушка. – Долгие годы я ненавидела свою мать, но по прошествии лет приняла ее такой, какой она была. Да, наркотики почти разрушили ее жизнь. Но она моя родная мать.
Сакис видел неподдельную боль в ее голубых глазах. В мыслях он проклинал женщину, что принесла ей столько страданий. Больше всего на свете он хотел облегчить эту боль.
– Постой, – вдруг произнес он, повторяя про себя последние слова Брианны. – Ты сказала, что наркотики «почти разрушили ее жизнь». Что значит «почти»?
Брианна судорожно кивнула:
– Ей удалось взять себя в руки. За те восемь лет, что мы жили отдельно, она поборола это пагубное пристрастие. Иногда я думаю, что из-за меня она подсела на иглу.
Сакис в сердцах бросил несколько бранных слов. Это было настолько неожиданно, что Брианна едва не подпрыгнула. Так же внезапно он наклонил к ней голову и крепко поцеловал.
– Пока я жила с ней, она даже не пыталась завязать, – продолжила Брианна. – И этот взгляд… Я до сих пор помню, как она на меня смотрела. Столько ненависти было в этих глазах.
Чтобы не выругаться еще раз, Сакис прикусил язык.
– Дети не виноваты в том, что они родились. Это она не смогла стать достойной матерью. – Он выдохнул. – Что было после того, как она завязала?
– Вышла замуж второй раз, родила ребенка.