«И ты тоже дура! — поспешил наградить меня ругательством Эдриан, для которого не стали секретом мои раздумья. — Ох, ну и парочка мне попалась. Да ну вас к Альтису! Для полного счастья мне только сводником стать не хватает!»
— Эй, вы чего там застряли? — крикнула Ульрика, по всей видимости, поняв, что начало похода за головой злобного некроманта откладывается на неопределенный срок. — Давайте быстрее! Или вы там план разрабатываете, как застать этого негодяя и мерзавца врасплох?
— Они выясняют отношения, — скорее прочитала я по губам Миколики, чем услышала на самом деле. Арахния растянула губы в донельзя противной улыбке и заключила: — Сдается, один маленький паучок сам запутался в своей паутине.
— Нашли время и место, — пробасил Фрей, и сейчас как никогда я была с ним согласна.
— Идем! — потребовал Морган, сочтя это высказывание более чем справедливым. — Мы и без того слишком медлим. Боюсь, мы дали Виллоби достаточно времени для подготовки и отражения нашей атаки.
Я чувствовала, что Эдриан хочет сказать еще что-то. По всей видимости, его не удовлетворил итог проведенной беседы. Но маг смолчал и первым отправился к Фрею, Ульрике и Миколике, которые дожидались нас в глубине сада.
* * *
Я никогда не причисляла себя к трусливым созданиям. Да, принято считать, что женщины обязаны бояться темноты. Но чаще всего все было как раз наоборот. Я чувствовала себя во мраке спокойно и защищенно. Естественно, я не говорю о тех случаях, когда окружающая тьма носила явно магический характер. Например, в подвале жилища проклятого некроманта, где я познакомилась со сьером Гаррисоном и Эдвардом, ныне оставленным сторожить Мышку. Хотя еще вопрос — кто кого сторожить будет. А вообще, я была твердо уверена, что темнота в некотором смысле друг мне. Это была своего рода детская убежденность в собственной неуязвимости. Если я не вижу чудовищ, то и они не смогут добраться до меня.
Но в лесу, грозной темной громадиной вздымающемся за имением сьера Виллоби Эйра, все было иначе. Здесь совершенно не чувствовалось приближение рассвета, занимающегося на востоке. Я будто окунулась в ужас и отчаяние глухой полночи, когда кажется, что утро никогда не наступит. Опять нахлынуло чувство полнейшей безысходности и беспомощности, которое я уже ощутила прежде — когда была уверена, что мне не суждено выбраться из подвала проклятого дома и что призраки, скрывающиеся там, непременно мною полакомятся.
На какой-то момент я даже порадовалась, что сейчас именно Эдриан распоряжается моим телом. Иначе к своему величайшему стыду и позору я могла закатить самую настоящую истерику, заявив, что не желаю идти навстречу к собственной погибели. Ко всему прочему не оставляло меня чувство смутного раздражения. Все эти месяцы, которые я и Эдриан провели, можно сказать, бок о бок друг с другом, маг не уставал повторять, будто в нашей паре именно я являюсь ведущей, то есть могу в любой момент изгнать его в глубины подсознания. Но только сейчас я поняла, что он обманывал меня. Как я ни старалась, но не могла пошевелить и пальцем. Глубокое дыхание, попытки сосредоточиться — все было впустую. Как ни печально осознавать, но теперь именно я стала незваной гостьей в собственном теле.
Я мысленно вздохнула, в тысячный, наверное, раз призвав все беды на голову вероломного Эдриана, затем сосредоточилась на том, что происходило вокруг.
Отблеск от светящейся пыльцы на крыльях Ульрики мелькал далеко впереди. Фея возглавляла наш небольшой отряд, тенью сопровождая Миколику. Там же, впереди, шел Морган. Он поторопился избавиться от присутствия Эдриана, оставив того защищать тылы нашей компании. И я вполне понимала поступок стихийника. Действительно, в недавнем разговоре Эдриан перешел через всяческие рамки приличия. Нельзя задавать настолько личные и откровенные вопросы!
— Кто это сказал — нельзя? — пробурчал себе под нос Эдриан, доказав тем самым, что самым неприличным образом подслушивает мои мысли. — Да даже если и так, то что мне остается еще делать? Ты и Морган ведете себя попросту глупо, если не сказать грубее!
Глупо? Я гневно фыркнула. Интересно, и в чем же заключается эта так называемая глупость?
— Да во всем! — тяжело дыша, отозвался Эдриан, в этот момент пролезая под мощным стволом поваленного дуба. — Я готов поспорить, что, едва избавившись от тени, ты стремглав ринешься в замок рода Ульер. И не для того, чтобы воссоединиться с любимым женихом, а прежде всего желая доказать ему, будто совершила невозможное во имя вашей любви. Ты думаешь, он оценит это? По-моему, малыш Арчер давным-давно определил, откуда дует ветер, и осознал, что был слишком поспешен, назвав тебя любовью всей его жизни. Иначе он не отпустил бы тебя так просто, отправив в столь безнадежное путешествие. Избавиться от своей тени! Да я до сих пор уверен, что эта паучиха пудрит нам мозги, каким-то образом узнав твое самое сокровенное желание.
Эдриан замолчал, сберегая дыхание, и вновь нырнул под очередной ствол поваленного дерева.
Я тоже не желала продолжать этот разговор. Если честно, я слишком запуталась во всем происходящем. Как, оказывается, сложно быть взрослой! Какие-то проблемы, недомолвки, интриги… Эх, раньше все было намного проще!
Эдриан опять нагнулся, желая пронырнуть под толстой ветвью разлапистой ели, но вдруг замер. Я насторожилась, уловив его волнение, и в этот момент увидела паутину. Она едва светилась в темноте, выдавая свое присутствие изумрудными бликами по краям. Эдриан чуть ли не ткнулся в нее носом, благо успел остановиться в последний момент.
— Не нравится мне это, — прошептал он. Протянул было руку к изящной ажурной вязи, но тут же отдернул ее, когда между кончиком его указательного пальца и центром паутины проскользнула ярко-алая искра. Она-не попала в цель, бесследно растаяв во мраке окружающего леса, и Эдриан испустил вздох, полный нескрываемого облегчения.
— Не нравится мне это, — уже тверже повторил он. Повысил голос: — Эй, Морган! Будь осторожнее! Тут некий паучок постарался, развесил кое-что между деревьев.
— Ой! — неожиданно раздался взволнованный бас Фрея. — Ой-ой! Кажись, я во что-то вляпался! И это «что-то» очень жжется!
— Ай, — эхом отозвалась Ульрика. — Ай-ай-ай! Мои крылышки! Я… утопаю…
— А ну, всем замереть! — повелительно раздался из мрака голос Моргана. — Немедленно! Сейчас я…
Окончание его фразы захлебнулось в каком-то очень неприятном натужном кашле, будто нечто неизвестное заткнуло горло Моргану. Тот несколько раз с усилием втянул в себя воздух, задыхаясь от его нехватки, затем засипел и умолк.
Морган! Я бушевала в своей темнице собственного тела! Морган попал в беду! Необходимо его выручить. Прямо сейчас, немедля, пока он не умер от удушья…
Тишина вокруг меня буквально звенела от напряжения. Эдриан замер, не рискуя пошевелить и мизинцем. А в следующее мгновение тишину ночного леса разорвал суховатый кашель.
— Вы в самом деле надеялись застать меня врасплох? — с сарказмом осведомился знакомый голос. Мое сердце замерло, пропустив удар. Виллоби Эйр! А некромант уже продолжал, и я никак не могла определить, в какой стороне он скрывается: — Даже смешно. Два могущественных мага, а ведут себя, как дети. И такие же беспомощные, наивные и доверчивые. На вашем месте я бы выжег этот лес дотла. И пусть погиб бы кто-нибудь посторонний — что из этого? А вы все играете в благородство. Какие-то соглашения, договоры… Как вы могли поверить моей жене после того, как однажды она предала вас? Вы обязаны были ее пытать до тех пор, пока она не стала бы плевать кровью под ваши ноги, умоляя о пощаде. Нет, эта охота не принесла мне удовольствия. Слишком легко, слишком быстро, слишком скучно и слишком предсказуемо.