А народу было много. В низком подземном зале, освещенном десятками свечей, казалось, негде повернуться. Слуга поднес Белале бокал с мятной водой, в котором плавали кубики льда. Она благодарно кивнула. Было жарко.
Мужчины и женщины занимали места на помостах по периметру. Помосты, установленные между тяжелыми опорными колоннами, были сколочены из грубых досок, но на лавках лежали мягкие атласные подушки. Жертвенник украшали восемь черных свечей, мерцавших ирреальным синеватым пламенем.
Белала среди гостей довольно быстро обнаружила графиню Тиа. Насчет остальных она была не уверена, но почему-то казалось, что все эти люди присутствовали недавно на княжеском балу. Неужели князь Берток настолько слеп, что не замечает происходящего? Все, что она успела узнать об этой стране и о ее правящем доме, свидетельствует о ненависти, которую здесь питают к Заточенным. Вот только все ли?
– Прошу вас, – прозвучало над ухом, – дорогая незнакомка, садитесь! Только не рекомендую первый ряд. Оттуда, конечно, видно намного лучше, но у вас светлое платье, а во время обряда, знаете ли, иногда летят брызги… да и вообще, зрелище это, по моему глубокому убеждению, не для юных девиц.
Кавалер Зергин, вспомнила она имя. Он танцевал с ней на балу, но сейчас, кажется, не узнал.
– Благодарю, сударь, я так и поступлю!
– Позвольте вашу руку!
Доски помоста скрипнули под ногой. Оказалось, уже почти все пришедшие нашли себе место по вкусу. С той точки, где оказалась Белала, жертвенный камень был виден не очень хорошо – мешал угол колонны. Зато она сидела в тени и имела прекрасную возможность изучать лица тех, кто пришел на таинство. Маски не обезличивали людей, просто затрудняли узнавание. А кое-кто и не думал таиться…
А вот и соискатель жреческой мантии. Юноша лет восемнадцати, над верхней губой едва прорезался легкий пух. На нем бежевая хламида ученика. Если обряд пройдет успешно, черного и бежевого в его одеждах станет поровну, а когда он достигнет высшего ранга, одежда станет черной полностью. Светлыми останутся лишь украшающие полы тексты священной доктрины.
Сам верховный жрец. Гладко выбритый череп, черная хламида. Зажигает свечи. У него в руках три черные курицы – первое приношение. Дома, в Трансильвании, жрец Тольбе рассказывал, почему три и почему имеет значение цвет. Но Белала плохо помнила этот урок. Зато она досконально помнила ход этого самого первого приношения и повторяла вслед за жрецом ритуальные слова.
Когда капли черной крови упали на жертвенник, девушка ощутила незримую волну всеобщего подъема, радости и силы. Это чувство было новым.
Соискатель бросил в ароматическую чашу еще несколько связок сушеных растений, и через минуту до Белалы добрался тягучий цветочный аромат. Запах заставил облизнуть пересохшие губы. Запах настойчиво сообщал – происходит что-то очень важное, главное, нужное, то, чего ты хочешь больше всего на свете…
Жрец начал читать обращение, и весь зал подхватил его негромкий речитатив – здесь не было случайных людей, текст доктрины знали все и каждый, даже такая легкомысленная на вид графиня Тиа.
Слуги ввели жертву. Это была молодая женщина, не старше самой Белалы. Ритуальная одежда – усеянная черными письменами белая накидка – доходила до колен. Контуры Звезды богов, начертанные на лбу и на плечах жертвы, странно отблескивали в свете свечей. Бела запоздало догадалась, что знаки тоже написаны кровью. Глаза ее были завязаны, ноги босы.
Соискатель поднес ритуальную чашу, вырезанную из цельного куска обсидиана, поставил на жертвенник меж свечей. Жрец вытянул руку женщины, поднес к чаше – прямо над синим мерцающим пламенем – и полоснул поперек запястья черным каменным лезвием. В чашу побежала струя крови, а жертва вдруг дернулась, отняла у жреца руку и неожиданно дико закричала. Так, что эхо прокатилось под сводами…
Белалу бросило в жар – и она почувствовала, что ее рука давно уже сжимает чью-то чужую руку. Кто-то дышал рядом глубоко и прерывисто…
Слуги удержали жертву – борьба длилась недолго. Женщина обмякла в их руках, может быть, упала в обморок, а может, вновь оказалась под действием дурмана, окутывавшего подземелье. Жрец вскрыл второе ее запястье, кровь весело потекла в чашу.
Речь жреца продолжала звучать так же ровно, но отчего-то теперь она отдавалась ритмичными ударами в висках и запястьях зрителей. Вокруг текла теплая магия человеческой жизни…
Каменная чаша покинула алтарь, слуги уложили на него жертву, освободив ее от одежд. Нож начал выводить на груди женщины ровные линии магического знака. Бела почувствовала, как сосед мягко, но сильно обнял ее и привлек к себе. Сквозь прорези маски смотрели темные глаза, зрачок был таким огромным, что закрывал собой почти всю радужку. Он улыбался, а Бела почувствовала странную двойственность. Ей одновременно хотелось продолжения, хотелось, чтобы его губы коснулись ее кожи, хотелось поцелуя, а с другой стороны, наоборот, хотелось оттолкнуть его и бежать подальше, на улицу, на воздух…
Впрочем, второе ощущение было мимолетным. Оно лишь скользнуло по краю сознания ощутимой, но мгновенной тревогой.
В душном воздухе плавились тонкие зеленые нити магии, обволакивали присутствующих, усиливали радость и желание.
Бела улыбнулась соседу и потянулась навстречу его губам…
И в этот момент из уст жертвы вырвался последний вздох-крик – обсидиановый нож прервал течение ее жизни.
Бела обернулась к жертвеннику – так же сделали и все остальные. Из взглядов еще не исчезла сладкая истома, люди продолжали держать друг друга за руки, некоторые сидели в обнимку, ровно так, как Белала и кавалер Зергин.
Жертву сняли с камня. Слуги закрыли тело серой тканью. Молодой жрец поднял чашу, дымящуюся кровью, и начал медленно выливать густую жидкость на камень между равнодушными свечами. И вновь Белала ощутила явственное присутствие могущественного разума, силы, которая радуется пролитой крови так, как радовались бы сами Заточенные…
И она радовалась тоже! Радовалась теплой крови. Рукам кавалера Зергина у нее на талии, его нежной улыбке… всем, кто в тот момент находился в зале. Был частью огромной общей силы и общей тайны.
Наконец последняя капля сорвалась с края чаши. Обряд завершился. В центр зала вышли два младших жреца, вынесли мантию своему новому собрату. Сейчас загасят свечи и все отправятся к выходу…
Но оказалось, это еще не все. Тело унесли, ритуальные свечи погасли, но никто даже не подумал покидать зал. Нет! В дальней его части отворились невзрачные двери, и все гости отправились туда…
Кавалер Зергин подал Белале руку, помогая спуститься с помоста.
Там обнаружился еще один зал, копия ближнего. Правда, тут оказалось прохладней. И свечей здесь было меньше, они стояли на самодельных столах. Прислуга уже разносила гостям вино. Люди собирались маленькими группами, по двое-трое, разговаривали. Белала краем уха слышала о чем:
– …совершенно безобразное было зрелище, не то что сегодня…