Теперь Райна чётко видела пожар на месте призрачного двойника Асгарда и целую процессию теней, направляющуюся прямо к ней.

Золотой луч стягивался в нитку, истончался, и одновременно валькирия ощущала, что путь всё удлиняется и удлиняется. Из сгустившихся в развилках исполинского ствола теней выползали серые облака, скрывая фигурки готовых освободиться асов.

– Что, опять?! – не сдержалась валькирия, вновь завидев впереди резные столбы очередных врат без створок.

Но на сей раз возле них не стояло стражи.

А золотая нить, ярко блистающая среди серого предгрозового сумрака, вела куда-то вверх, совсем не к асам, но к чему-то совершенно невообразимому. И врата, и бородатые стражники, и их цветастые одежды, расшитые золотом, и посохи с рубинами – всё было лишь символами, манифестациями чего-то истинно сокровенного, не постижимого разумом валькирии. Валькирии, хоть и бессмертной, но, по сути, простой воительницы, ну или, в исключительных обстоятельствах, – самозваной Водительницы Мёртвых.

Престол. Нечто названное стражами «Престолом» – валькирия постаралась дотянуться до него, представить его во всём блеске славы и силы, словно ожидая, что это поможет, откроет дорогу её старшей родне, даст им выбраться из царства теней не просто бессильными призраками; но всё, что приходило на ум дочери О́дина: золотой блеск Валгаллы, её пиршественный зал, высокий трон Отца Богов, – всё не то, не то, слишком просто, слишком земное, слишком обычное. В нём не крылось никакой тайны, просто яркое и разукрашенное.

Престол же, скрытый загадочными облаками, которые, конечно, облаками вовсе не были, являл собой нечто соверешенно неописуемое и даже не поддающееся объяснению.

Альвийский меч дрожал в руке валькирии, рвался в бой, но ему тут нечего было рубить или рассекать. В спину Райне дул тёплый морской ветер, словно на короткой носовой палубе «дракона», огибающего ясным весенним днём мыс Ставнесс в Восточном Хьёрварде, – отец, Ястир и братец Фенрир продолжали сражаться, щедро делясь с ней силой.

Что ж, может, тайны высокого Престола и не для неё, но к асам она прорвётся. И порукой тому – альвийский меч.

Интерлюдия 1

Лагерь небольшого войска Хедина, Познавшего Тьму, замер в ожидании. В высоком шатре самого Познавшего горели свечи, углы тонули во мраке.

В три круга расставлены кристаллы самых причудливых цветов и форм. Хедин и Сигрлинн застыли, не отрывая взглядов от небольшого розоватого камня, где поочерёдно возникали лица то гнома Друнгара, то эльфа Рирдаина.

– Прорываемся дальше, Аэтерос…

– Замечен бог О́дин…

– Сокол выпущен, Учитель! Всё идёт по плану.

Хедин молча и отрывисто кивал. Лицо его рассекли мрачные и глубокие морщины, в них залегла темнота.

– Хрофт уходит всё дальше, Си.

– И Дальние… так и вьются вокруг.

– Он до сих пор их не призвал и не признал.

– Вопрос времени, – отмахнулась чародейка. – Скоро сделает и то, и другое. Что станем делать тогда, мой Хедин? Промолчим? Отсидимся? Ограничимся твоими подмастерьями? Простим?

Хедин смотрел на разгневанную волшебницу, уголки его губ чуть заметно вздрагивали.

– Ты боишься? Опять?

– Да, опять! – с вызовом бросила Сигрлинн. – Говорила тебе сколько раз и повторю снова – его нужно остановить! Во что бы то ни стало! Почему он не пришёл к тебе, прежде чем ввязываться во всё это? Почему не спросил совета? Ему нечем было заняться? Спали меня Ямерт, как говорится, у нас в Упорядоченном непочатый край работы. Правда, не столь героической, да и не столь безумной.

– Си, – Познавший Тьму положил руку ей на плечо, и она тотчас замерла, в упор глядя ему в глаза. – Си, ты права…

– Си, ты права, – насмешливо передразнила его чародейка. – Если я права, так действуй! Помешательству Хрофта до́лжно положить конец! Он заигрался с огнём – уже; а теперь, как я посмотрю, заигрываешься и ты, мой Хедин. Мужчины! Вам бы риск, вам бы невероятные приключения и страшные опасности, а что при этом сделается со вверенным вам миром – какая разница!

– У меня есть план.

– Не сомневаюсь, – фыркнула волшебница. – План у тебя есть всегда. И что?

– Так или иначе – он выполняется. – Хедин вновь улыбнулся.

– Ты меня дразнишь, – насупилась Сигрлинн. – Дразнишь и недоговариваешь.

– Как только всё кончится, ты поймёшь, что это не так.

– Ох, – вздохнула она. – Так хочется тебе верить… просто верить, и всё. Как той белошвейке. – Сигрлинн покачала головой. – О, смотри-ка! Там не только Дальние. – Она вглядывалась в один из кристаллов. – Слуги Хаоса. Демоны. Здесь они, похоже, вполне в силах.

– Дальние и Хаос заодно, кто бы мог подумать, – саркастически заметил Познавший Тьму. – Хотя… противоположности сходятся. А вот козлоногих почему-то не видно. Зато Спаситель тут как тут…

– Спаситель? – хищно подобралась Сигрлинн. – Оставь его мне.

– С радостью. – Хедин не улыбнулся. – Но, надеюсь, с ним сражаться не придётся. В конце концов, могилу Мерлина он благословил. И когда являлся в Эвиал, то являлся не по наши с Ракотом души.

– Времена меняются. Обещай мне кое-что, Хедин.

– Что я не стану лезть на рожон и поберегу себя для всего Упорядоченного?

– Нет. – Она покачала головой. – Надеюсь, предыдущий урок от меня ты, друг мой, усвоил… – Она улыбалась, но взгляд Хедина оставался непроницаем. – Обещай мне, что не допустишь ничего необратимого лишь из старой дружбы с Хрофтом. Говорю тебе снова и снова, старик зашёл слишком далеко. У меня нет ничего против него, мне горько, что он на такое решился… но и мешкать больше нельзя. Все три Источника в сильнейшем возмущении. Волны катятся по всему Упорядоченному, и чем всё это кончится…

– Мне это ведомо, Си, – перебил Познавший Тьму. – Будь уверена, для блага Упорядоченного я сделаю всё. И всем пожертвую, прости за красивые слова.

– Я знаю, – вздохнула она. – Разумеется, пожертвуешь, мой милый. И собой, и мной, и вообще всем. Нет-нет, я давно уже это поняла. – Она предостерегающе выставила ладони, хотя Хедин не шелохнулся и выражение его не изменилось. – Я поняла, что иначе было нельзя. Действительно, нельзя. Но сейчас… сейчас тоже нельзя. Хрофт опасен. И ещё, по-моему, верит, что ему ничего не будет. Что он твой друг. Что ты простишь ему всё.

– Если я не поколебался пожертвовать тобой, неужто ты думаешь, что у меня не хватит решимости с Хрофтом? – сухо осведомился Хедин, скрещивая руки на груди.

Между бровей Сигрлинн залегла морщинка.

– Прости, Хедин. Я не хотела. Ты… наговариваешь на себя. Я ведь знаю, ты колебался тогда, при штурме Брандея. Наши, гм, сородичи были достаточно любезны, чтобы без задержек знакомить меня с ходом ваших бесед. Так что не наговаривай, не старайся показаться хуже, чем есть. – Она улыбнулась, хоть и через силу. – Прости меня, дорогой. Ты гневаешься?