— Об Ольге. — Кирилл остановился на обочине.
— Мысли читаешь?
— По губам. — Он улыбнулся: — У тебя дурная привычка, ты повторяешь слова, не вслух, но я немного умею… тем более что имена…
— Это еще со школы, — призналась Жанна, чувствуя, как краснеет. И вправду привычка дурная, от которой она пыталась избавиться, но безуспешно. — Мне история тяжело давалась. Имена, даты… и география тоже… и я учила, вслух читая. А особо важные термины проговаривала. И вот оно осталось…
— Ничего. — Кирилл вышел и, обойдя машину, открыл дверцу. — Здесь воздух хороший, и… и мне надо пройтись… отдышаться.
Кукурузное поле зеленой стеной. Небо. Солнце. Ветер. Воздух и вправду сладкий.
Есть дорога, пыльная, серая.
Есть машина, тоже слегка запылившаяся.
И Кирилл ходит вокруг машины, смотрит в землю. Резкий. Нервный.
— Извини, — он остановился в шаге от Жанны. — Все-таки… знаешь, я ведь едва ли не с самого первого дня ждал, когда меня выставят… та история с Аллой… и потом были еще случаи. Она быстро поняла, что в доме везде камеры стоят…
— Стой!
— Стою, — усмехнулся он. — Я об этом тоже подумал. И не только я… Вчера камеры отключали. И не только вчера. В тот день, когда тебе подбросили птицу…
— Значит, убийца…
— Знает, как отключить электричество. Оно во всем доме пропадало, а дойти до щитка с пробками несложно. Система старая. Древняя даже.
— Хорошая теория была.
— Хорошая, — Кирилл согласился и указал на траву: — Присядем. Я еще немного… просто посижу.
Трава была жесткой и пыльной, и пахло от нее тоже пылью, а прежний грибной аромат исчез, как и хвойный, и вся прелесть этого места.
Обыкновенное поле.
И солнце жарит.
И машины по дороге проносятся время от времени, а Кирилл сидит, разглядывает руки.
— Порой я их всех ненавидел… больше всех доставала Алла… она вечно норовила меня подставить, а когда не получалось, то бесилась жутко… Валентина Аллу побаивалась, потому не лезла. Николай был весь в себе… Игоря почти и не помню. Главное, что я все ждал, когда старуха скажет, что я не оправдал ее надежд. Она меня в школу не отправила. Сказала, что там ничему полезному не научат, а характер испортят окончательно. Наняла учителей. Составила программу… для меня и для Аллы с Валентиной… соревнование. У кого средний балл за месяц выше, тот получит подарок… и мы все из шкуры вон лезли за эти подарки. Алиция не скупилась, подарки были всегда замечательные… железная дорогая на всю комнату… или корабль… или еще что-то в этом роде. Только вот играть ими было некогда, потому что следующий месяц — снова конкурс. И кто кого… уже не ради подарков, а потому что дело чести. Я или Алла…
Кирилл закрыл лицо.
— Потом вдруг оказалось, что у нее одиннадцатый класс, ей надо дальше поступать. Мне же просто выдали аттестат, старуха сказала, что мне университеты ни к чему, что я нужен ей. Помощником сделала… сначала вроде секретаря. Расписание составлять. Сопровождать. Смотреть и слушать. Потом — с бумагами разбираться… постепенно… Алла приезжала… рассказывала об университете. О своих одногруппниках… обо всем, а я ей завидовал. Она была почти свободна, а я… с каждым годом глубже закапывался в эти дела. Но постепенно привык. Да и старуха сказала как-то, что у меня неплохо получается, что она довольна…
Он раскачивался, обняв себя, и выглядел почти жалко.
— Ты не представляешь, что для меня значила эта ее похвала… Идиот!
— Ты ей верил.
— Кому-то должен был. И был счастлив, когда она обмолвилась, что не видит иных наследников… как же… все происходят от де Ре, голубая кровь… и я. Я их сделал. Понимаешь? Точнее, мне так казалось, что я их всех сделал. Доказал. А на деле сделали меня.
Кирилл хрипло рассмеялся.
— Похвалили, приголубили, кинули косточку… Служи и радуйся, что допущен в такой дом… Радовался. А потом Алла доучилась. Вернулась с красным дипломом, вся такая из себя… и на меня сверху вниз… Она была красива.
— Ты влюбился?
— Наверное… хотя нет, не наверное, а точно… — Он тряхнул головой, и у Жанны возникло почти непреодолимое желание Кирилла погладить.
Это не утешение, а так, поддержка.
Дружеская.
Но вообще нелепый разговор. Она вроде бы как невеста, пусть и по расчету, но все равно слушать о его любви к другой женщине неприятно.
— Интуиция орала, что ничего хорошего не выйдет, но… наверное, она меня слишком долго держала на коротком поводке.
— Ты про Алицию Виссарионовну сейчас?
— Да. Нет, не подумай, что она и в личную жизнь лезла, скорее уж как с теми игрушками, на личную жизнь у меня просто-напросто времени не было. Какие там встречи, свидания, ухаживания, когда кругом одни дела… Алла же была… красивой. Наверное, я мазохист, потому что первым делом она указала мне на мое место, на то, что я всего-то секретарь, а у нее свой бизнес… старуха денег дала на открытие. И Алла собой гордилась. Дипломом. И тем, что она красива. Да и вообще… она никогда на самооценку не жаловалась…
Кирилл глянул искоса, с подозрением.
— Это меня просто несет после вчерашнего. Отходняк. Я ночь не спал, а потом еще с Алицией сцепился, вот и надо выговориться.
— Ничего. Я послушаю. Мне не сложно.
— Спасибо.
— Да, в общем-то, не за что… она знала, что ты… ну…
Произносить вслух слово «любовь» почему-то не хотелось, будто само это слово было неприличным. Но Кирилл и так понял, кивнул:
— Догадалась очень быстро. И включилась в игру… Знаешь, как на рыбалке: то леску ослабить, то дернуть, то позволить мне подойти, то вдруг напомнить, кто я и что я. Валентина говорила, чтобы я прекратил по ней страдать, что она того не стоит. И я сам понимал, что не стоит, что нет у нас будущего, только понимать — это одно, а справиться с собой — другое. Все закончилось, когда я ее поцеловал.
Он замолчал, но ненадолго.
— Выпил немного… я ее в ресторан пригласил. Она согласилась. И была такой… близкой. Красивой. Как елочная игрушка, на которую только смотреть можно. Я же потрогать хотел. Мы говорили… кажется, вспоминали детство и все то, что теперь глупым казалось… И знаешь, было такое чувство, что теперь-то все, поняли друг друга… я ее пригласил на танец… а потом поцеловал. И получил по морде.
Кирилл кривовато усмехнулся.
— Тогда-то она и высказала все. Что я ей не пара. Что нужен был исключительно для поддержания формы. И как средство от скуки, потому как в доме скучно. Что она выйдет замуж за правильного человека, такого, которого Алиция одобрит… И вообще она не собирается разочаровывать бабулю… а невинность сохранит до свадьбы, поэтому мне не стоит рассчитывать даже на роман. Мне отводится роль безмолвного воздыхателя…