Утром Санта бросил в стиральную машину костюм гостьи, пропахший навозом и еще какой-то гадостью. На прогулку Але предложили надеть футболку и брюки хозяйки.
Женщины шли впереди, вяло переговариваясь. Лавров по знаку Глории приотстал.
— Хорошо здесь. Тихо, — вздохнула Аля. — Я бы тоже хотела жить в деревне. Никто тебя не знает, и ты никого.
— Продавай квартиру и переезжай. Дома в глуши дешевые.
— А работа?
— Будешь вести натуральное хозяйство, — улыбнулась Глория.
— Я к удобствам привыкла. Обленилась.
У нее чуть не вырвалось, что Глории легко говорить: она живет на дивиденды от мужниного бизнеса. Але же приходится самой добывать хлеб насущный.
— Кто на что учился…
— Ты о чем? — вскинулась гостья.
— Так… пришло на ум.
Аля молчала, глядя под ноги. В траве цвели кашки и колокольчики. На кустах дозревали дикие ягоды. А на душе у нее было тревожно и горько. Она вступила в пору своей осени, не за горами — зима. Жизнь не сложилась. Последняя любовь обманула. Вот и не верь после этого в проклятие.
— Когда я смогу вернуться домой?
— Не раньше, чем Лавров найдет убийцу.
— Думаешь, это Гор?
— Мысли к делу не пришьешь, — уклончиво ответила Глория.
— Тебе не скучно здесь?
— Представь, нет.
— Чем ты занимаешься целыми днями? Книги читаешь?
— Летом варенье варю, а зимой сижу у камина.
— Да ладно!.. По-моему, Лавров в тебя влюблен, — добавила Аля после паузы. — Он и раньше был к тебе неравнодушен, а теперь и вовсе глаз не сводит. Почему бы тебе не сойтись с ним? Толик погиб, траур давно закончился. Одной-то, поди, несладко. Я понимаю, что частный детектив много не заработает. Но для тебя это не важно.
— Да, — кивнула Глория. Она не утончила, к чему относится подтверждение. К влюбленности сыщика или к вопросу о деньгах.
— У меня шнурок развязался! — заметила Алина и наклонилась завязывать.
Глория быстро достала свой сотовый и глянула на дисплей. Отлично. Появилась антенна!
Ее спутница медленно разогнулась, потирая спину.
— Стрельнуло что-то в поясницу, — пожаловалась она, озираясь по сторонам. — Старею!
— Какие твои годы?
— Схожу-ка я в кустики. Много чаю выпила. Кстати, где наш сопровождающий? Обещал охранять, а сам пропал.
— Догонит.
Алина двинулась к усыпанным ягодами кустам. «Боярышник?» — мельком подумала она. В кармане ее брюк завибрировал телефон. Она нарочно выключила звук, чтобы никто не услышал сигнала. Хотела поговорить с Гором без лишних ушей.
— Наконец-то! — обрадовался он. — Куда ты подевалась? Я сто раз звонил! Чуть с ума не сошел от беспокойства.
— Прости…
— Ты все сделала, как я просил?
— Да.
— Ты уже дома?
— Не совсем…
— Не понял. Ты еще на даче? Почему не отвечала на звонки?
— Есть причина…
На том конце связи повисло молчание. Шестаков осмысливал услышанное.
— Аленький, не темни. Что-то случилось?
— Я выполнила твою просьбу, Гор. Теперь твоя очередь.
— Моя? В каком смысле?
В густых зарослях боярышника прятался Лавров, который ловил каждое слово. Больше на холме было негде укрыться, и он очень надеялся, что все пойдет по плану.
— Поклянись, что оставишь меня в покое, — донеслось до него. — Я больше не нужна тебе. Давай расстанемся по-хорошему.
— Ты решила меня бросить?.. В такой тяжелый момент?..
— Я тебя не бросаю… я…
— Об этом не может быть и речи! — взвился доктор. — Тебе известно мое положение! Что за блажь?! Я сейчас же еду к тебе…
— Ты же говорил, за тобой могут следить.
— Плевать на слежку!
— Нас могут подслушивать. Ты сам запретил мне связываться с тобой по мобильному. А теперь что? Ты уже не боишься?
Слова Алины насторожили сыщика. Шестаков далеко не дурак. Он предусмотрел и слежку, и прослушку. Правда, полиция такой чепухой не заморачивается. Они бодро отрабатывают версию разбойного нападения. Доктор перестраховывается.
— Пусть слышат! Мне скрывать нечего. То есть…
Он запнулся и замолчал. Алина тоже помалкивала.
— Ты где, Аленький? — напряженно спросил Гор. — В городе?
— Какая разница?
— Вот оно что! Вот оно…
— Ты правильно понял. Я помогла тебе в последний раз. Больше на меня не рассчитывай.
— Значит, ты…
— Я кое-что нашла в твоем сарае! Угадай, что?
— Понятия не имею. Там полно разного хлама.
— Это не хлам, Гор. Это…
— По-моему, мы не о том говорим!
— Как раз о том. Я брала сено, чтобы обтереть бутыль… и обнаружила интересную вещицу…
— В самом деле? Ты меня заинтриговала.
Лавров слышал только то, что говорила Алина. Фразы ее собеседника он мог лишь домысливать.
— Я сама заинтригована! Мне в голову пришла догадка…
— Какая же? Что ты могла найти?
— Толкушку… железную штуковину, которой толкут в ступе разные ингредиенты. Ты пользуешься на даче ступой?
— Вообще-то да…
— Значит, это твой пест?
— Я не понимаю, при чем тут…
— Все ты понимаешь! — повысила голос Алина. — Тебе известно, как погибла твоя жена… и другие женщины. Может, стоит отдать толкушку на экспертизу?
— Какая экспертиза?! — сорвался на крик Шестаков. — Что ты мелешь, дура? Как у тебя язык повернулся? Я месяц не брал в руки ступу!
— Тогда тебе нечего бояться…
— Я не боюсь! Ступы и пестики есть в каждом доме.
— Не в каждом.
— На что ты намекаешь?
— Короткая железная палка идеально подходит для…
— Заткнись!.. — взревел доктор. — Не по телефону!.. Ты меня подставляешь, тварь! Закрой свой поганый рот!
— Вот как ты запел? — возмутилась Алина. — Между прочим, ты сам мне позвонил! Я не собиралась этого делать. Скажи спасибо, что я никому не показала свою находку…
— Ах, ты… ты…
Шестаков задыхался от ярости. Алина молча слушала поток брани, льющийся в трубке.
— Прекрати! — не выдержала она. — Ты грязная свинья, Гор! Я жалею, что встретила тебя… Впрочем, неправда. Я ни о чем не жалею! Я рада, что увидела твое истинное лицо! Теперь мне будет легче…