— Есть, шеф, — ответил я.
Собственно, на работу я пришел, чтобы подготовить на среду первую передачу касательно группового отравления жителей Измайлова. Материала для стартовой передачи собралось предостаточно. Оставалось только наговорить закадровый текст, который, собственно, я уже озвучил и прокатал только что перед шефом, и скинуть все видео— и фотоматериалы с моего смартфона нашему студийному монтажеру Игорьку Свешникову. Пусть начинает приводить мое фотографическое и операторское творчество в порядок и монтировать. А потом останется еще проконтролировать то, что получилось. Затем надо будет показать уже смонтированный материал шефу, чтобы после одобрения или доработки указанных шефом неточностей он дал добро на включение моей передачи в сетку телевещания.
Всего я планировал три такие передачи. Я даже придумал рабочее название общей программы: «Загадочные отравления в Измайлове: местная эпидемия или злой умысел?» Звучало неплохо, где-то даже устрашающе. Но конечную точку в названиях программ всегда ставит шеф…
Монтаж передачи почти заканчивался, когда позвонил Володька Коробов.
— Давай встретимся сегодня в «Мечте»? Поговорим о том о сем, — попросил он меня после обоюдного приветствия.
Я немного удивился, но виду не подал: обычно встретиться в кафе «Мечта», расположенном на Садовнической улице, нашем месте отдыха и деловых разговоров, предлагал я, и Володька со скрипом, но соглашался, поскольку знал, что я буду выведывать у него разные подробности по делу, которое, случалось, параллельно вели Главное следственное управление и я. Часто я сам предоставлял Коробову интересующую его информацию, после чего, естественно, требовал нужную для меня информацию от него (получался некоторый бартер). И он делился со мной тем, чем мог и что не представляло тайны следствия. И вот нате вам: сегодня он сам предложил мне встретиться, чего практически никогда не случалось. К чему бы это?
— Заметь, это ты предложил, — осторожно ответил я.
— Хорошо, хорошо, — нетерпеливо произнес Коробов. — Так что, сможешь прийти?
— Смогу, — сказал я и спросил: — В семь? — поскольку знал, что старший следователь Главного следственного управления Владимир Иванович Коробов в последнее время загружен делами по самую макушку и назначать встречу на пять и даже на шесть часов просто не имело смысла. Увы, преступность в Москве на убыль что-то никак не идет…
— Да, в семь, — с готовностью ответил Володька.
— Договорились. Буду как штык!
Время было давно обеденное, до семи была еще уйма времени, и я решил зайти в нашу студийную столовку. Слегка перекусить и подумать на досуге, зачем это Коробов сам назначил мне посиделки в «Мечте» и что ему от меня нужно?
В столовой было всего два человека: новостной оператор Гена да Катюшка, что не так давно брала у меня интервью для своей субботней передачи «Ты — богиня», то есть для новой рубрики этой передачи «Мужской взгляд на женщин». Недожевав салат, она подсела ко мне и заявила, сверля меня своим горящим взглядом:
— Вот ты-то мне и нужен!
— Да ты что? — нарочито удивился я, округлив глаза. — А мне все время казалось, что тебе нужен белокурый Лель, нежный, романтический, несказанно богатый и готовый любить тебя, духовно и физически, все двадцать четыре часа в сутки. И способный, когда это требуется, обращаться в Арнольда Шварценеггера, играющего мускулами, желваками и крушащего все на своем пути. Неужели я ошибся?
— Ты ошибся, — не приняла моей шутки Катюшка. — Мне нужен именно ты. Простой, земной, причем прямо сейчас.
— И что же на этот раз? — спросил я. Времени до семи часов было еще предостаточно. Так почему бы и не помочь хорошему человеку?
— На сей раз моя передача из рубрики «Мужской взгляд на женщин» будет называться так: «Какая она — стерва? Взгляд мужчин», — быстро ответила Катюшка, наверное, боясь, что я сошлюсь на занятость и откажу ей в интервью. — Мужики ведь обожают стерв, верно? И если поставить рядом покладистую, терпеливую, добрую женщину и стерву, то мужчина выберет стерву. Разве не так?
— Пожалуй, так оно и есть, — согласился я.
— Вот по этому поводу я и хочу побеседовать с тобой на камеру, — уже безапелляционно заявила Катюшка.
Мы прошли — новостной оператор Гена, я и Катюшка — в так называемый мой кабинет. Он, как это часто случалось, был пуст: репортера сначала кормят ноги, а уж потом голова и язык.
Как и во время предыдущего интервью, я сел за свой стол, немного прибрался на нем, уложив разложенные книги в стопку, и уставился на Катюшку в ожидании первого вопроса. И он не замедлил прозвучать…
— Вы встречались с женщинами, которых можно назвать стервами?
— Да, встречался. Во всяком случае, мне так кажется.
— И что это за женщины?
— Этот тип женщин самый опасный из всех, какой может быть. Причем опасный как для мужчин, так и для женщин.
— Интересное предположение. А чем стервы опасны для женщин? — с явной заинтересованностью спросила Катюшка, поскольку мой ответ был для нее, похоже, неожиданным.
— Тем, что именно к стервам мужчины уходят от женщин добрых и покладистых, — ответил я.
— А почему мужчины уходят от добрых и покладистых женщин? — снова спросила Катюшка.
— Восторженные взгляды, услужливость, — сказал я, — безропотное подчинение… Эти вечные поцелуйчики, сопровождаемые эпитетами «зайчик», «сладкий», «милый», «дорогой», — ну, полная же тоска! Первое время ничего, а потом все эти сюсюканья приедаются, как кусок пресного хлеба. К тому же стервы всегда привлекательны и притягательны. Они смелы, дерзки, знают, чего хотят. Ставят перед собой цель и достигают ее…
— А еще чем они интересны? — быстро вставила новый вопрос Катюшка.
— С ними не скучно! — заявил я. — С ними надо быть всегда начеку. Это мобилизует и не дает мужчине успокоиться, он держится всегда в тонусе. А успокоение в отношениях с женщиной — это скорый крах всему. Как только ты подумал, что эта женщина твоя, так уже сделал шаг к разрыву отношений с ней. А стерву редко назовешь «своей». Она таковой никогда не бывает. Кроме того, она умеет себя подать, обязательно имеет шарм, притягивающий мужчин, вдобавок умная и стильная. Она скорее дама, нежели просто женщина…
— Скажите, — воспользовавшись паузой, спросила Катюшка, — а стерва и роковая женщина — это одно и то же?
— Нет, это не одно и то же, — ответил я, немного подумав. — Роковая женщина несет и наивысшее наслаждение, и неминуемую погибель. Но у роковой женщины есть сердце. Причем если для Василия Николаевича она является роковой, то для Николая Васильевича это обыкновенная женщина. У стервы же вместо сердца — гранитный камень. Она в принципе не умеет любить! Вернее, умеет, но только себя. Свое благополучие, собственную карьеру, очень ценит личный комфорт.
— А откуда, по-вашему, они берутся, эти стервы? Это порода, что ли, такая? — спросила Катюшка.