Гостья Зверева по-прежнему оставалась загадкой. Ясно, что он назначил свидание женщине, к которой трепетно относился, и в то же время неплохо ее знал – выбор кольца доказывал это. Но могла ли такая дама убить его столь грубым, варварским способом? Три удара по голове тяжеленной статуэткой. Чем же он ее так разозлил? Тем, что говорил по телефону? Нет, не говорил. Он только начал набирать номер и тут – бах!
Может, ее напугал предстоящий разговор? Она боялась подобного звонка? А если Зверев ее чем-то шантажировал? Она ему отказала, и Владлен пошел на крайние меры. Но женщина не позволила ему довести дело до конца. Своего рода самозащита. Убийство могло быть случайностью. Первый удар отрезвил ее. Она сама напугалась. Но он выжил и пришел в сознание. Пришлось добивать.
Такая версия командой не рассматривалась.
Визит в офис рекламного агентства «Сфера» был запланирован. О ночном происшествии уже все знали. Информация здесь распространялась со скоростью Интернета.
К сожалению, с самого утра полил дождь, и довольно сильный. Подполковник домой не заезжал, а потому остался без зонта. Для компании он взял с собой капитана Шувалова – у парня цепкий взгляд, он умеет замечать мелочи, на которые другие не обращают внимания. Они появились в офисе спустя полчаса после начала работы. Лица у людей были опечалены. Их можно понять. По словам Меловани, фирма рассыплется, если ее не держать в сильных руках и не подстегивать кнутом, как это делал Зверев.
Трубецкой с Меловани расстались в начале шестого утра. Ираклий Георгиевич довез следователя до своего дома, где Трубецкой оставил машину, и отправился спать.
Трубецкой не рассчитывал увидеть его на работе – мужик перенервничал и ему следует прийти в себя. Представителей закона в своем кабинете приняла его партнерша Наталья Павловна Загорская, о которой Трубецкой много слышал. Кабинет-мастерская располагался на последнем этаже здания со стеклянной покатой крышей. Повсюду стояли столы, на которых были разложены эскизы разных размеров, возле окна – рабочий стол с компьютером. Светлое помещение украшали огромные кадки с пальмами и другими экзотическими растениями.
Секретарша с длинными ногами доложила хозяйке о визите сыщиков, и Загорская тут же их приняла.
В этой женщине, помимо ее неординарной внешности, чувствовался вкус. В одежде прекрасно сочетались белый, бежевый и коричневый цвета. Они очень подходили к ее чайного оттенка глазам и белокурым локонам. Великолепную форму губ она подчеркивала яркой помадой. Эта женщина умела себя преподнести. Возраст угадывался с трудом. От тридцати до сорока. Но это все мелочи. Трубецкой полагался на первое впечатление. Будь она актрисой, подумал он, ей доверили бы роли роковых женщин.
Загорская поздоровалась. Голос ее звучал загадочно и сексуально:
– Сегодня меня разбудил звонок Ираклия. Кошмарная новость. На меня как будто ушат холодной воды вылили, и я уже не смогла заснуть. Проходите.
Она повернулась и направилась к креслам. Белые пушистые кресла и диван выгодно смотрелись на фоне темного паркета. Между ними стоял круглый стеклянный стол, тоже заваленный рисунками. Шувалов подтолкнул локтем Трубецкого и кивнул на стену. В нее были вбиты деревянные вешалки, расположенные рядом, но на разной высоте. На одной висел прозрачный плащ, а на другой – кожаный костюмчик черного цвета, укрытый целлофаном: юбка и жилетка, по всей видимости, мокрые, но, возможно, бликовал целлофан. Неожиданный сюрприз. Разговор придется начать не так, как было задумано.
Когда все трое уселись, подполковник пошел в атаку:
– В каких отношениях вы были с Владленом Зверевым?
– Как мне к вам обращаться? – спросила хозяйка кабинета.
– Денис Иванович. Я следователь, а рядом капитан полиции Василий Шувалов. Можно без отчества. Мы беседуем без протоколов. Надеюсь, до этого дело не дойдет.
Очаровательная блондинка кивнула.
– Отношения были деловыми на работе и дружескими вне службы. Если вы подразумеваете большее, то ошибаетесь. Одно время я была девушкой Ираклия. Это он познакомил меня с семьей Зверева. Я подчеркиваю, с семьей. Я дружу с Кирой. Сегодня ночью мы около часа болтали по телефону. Обе страдаем бессонницей.
– О каком времени идет речь?
– Точно не скажу. В два ночи, может, раньше. Я только на работе смотрю на часы. Вчера у меня болела голова. Я выпила снотворное и позвонила Кире. Хотела отвлечься на какое-то время, а потом заснуть. Так все и получилось. Уснула, не раздеваясь, а потом меня разбудил звонок Ираклия.
– Вы поддерживаете с ним тесные отношения?
– Только дружеские. Пылкая страсть быстро проходит. Тем более когда люди начинают заниматься общей работой. Может, я не очень хороший художник, но прекрасный организатор и умею ладить с людьми, а также отбирать из толпы самых талантливых.
– Как этот, например? – неожиданно спросил Шувалов.
Он взял яркий рисунок со стола и повертел в руках. Трубецкой заметил на эскизе инициалы: А. К. Такие же стояли на тех, что они видели в квартире погибшего.
– А вы, я вижу, разбираетесь. Сыровато, но талантливо. Эта девушка еще не вошла во вкус. Но у нее есть перспектива. Я недавно взяла Алину на работу. Ее приметила жена Владика. У Киры свои галереи. Она знаток живописи. Алина принесла ей свои работы для молодежной выставки. Они, к сожалению, не подошли, но она связала девушку с мужем, и нам ее творчество понравилось.
– А.К. – это инициалы? – уточнил подполковник.
– Да. Алина Крутицкая. Очень старательная девушка и совершенно неизбалованная. Прекрасное виденье, чувство перспективы, размах и нестандартные решения. Далеко пойдет… Правда, теперь я уже ничего не знаю. До меня все еще не доходит реальность происходящего. Как так? Был человек – и нет его. Будто почву из-под ног выбили. Мы с Ираклием не удержим на плаву фирму. В деле исчезло главное звено. Заменить Владика невозможно.
– Вы знаете, где его убили? – спросил Трубецкой.
– Знаю. Именно в той квартире нас с Владиком и познакомил Ираклий. Владлен был со своей девушкой, а Ираклий привел меня. Тогда никто не предполагал, что мы станем партнерами. Просто зашли к приятелю Ираклия выпить хорошего вина. Все выглядело очень безобидно. Владлен умел создавать о себе хорошее впечатление. Следующий визит мы нанесли к нему домой. Так я познакомилась с Кирой. Тогда-то Ираклий мне и сказал, чтобы я не упоминала при Кире о квартире на Фрунзенской и подружках ее мужа. Я была поражена. Кира – красавица. Ей десяток таких девчонок в подметки не годятся. И у меня появилась какая-то брезгливость к Владлену. Но это никак не отражалось на нашем сотрудничестве.
– Хорошо, – кивнул Трубецкой. – У вас было время подумать. Вы хорошо знали Зверева. Кто, по-вашему, мог его убить?
– Я не верю в то, что его убила взбалмошная девчонка. Он не хватал женщин с улицы и если пытался кого-то заманить в ловушку своего обаяния, то предпочитал взвешивать шансы на победу. Владик не умел проигрывать. Он от рождения лидер. И только будучи уверенным в успехе, мог завлечь женщину в свою берлогу. А это значит, что она не стала бы оказывать сопротивления. И потом, он сильный мужчина и не позволил бы себя ударить.