Не могу сказать, что часто упражнялся в пальбе по мишеням. Главным образом из-за того, что потом приходилось выслушивать жалобы хозяйки по поводу испорченных стен. Тем не менее мне удалось сохранить холодный рассудок и твердость руки. Пуля попала точно в голову мерзкой твари, напоминавшей помесь акулы с быком. Мой выстрел был не единственным, вслед за ним прогремели еще два. Они не отбросили существо назад, оно продолжало двигаться в сторону Джонсона, когда он прицелился повторно, выстрелил почти в упор и попал прямо в раскрытую пасть. Пронзительно завизжав, тварь повалилась на него. Огромная пасть все еще шевелилась и клацала зубами, пытаясь ухватить жертву. Джонсон невольно вскрикнул, и его голос показался мне слишком тонким и дрожащим для такого сурового мужчины.

– Прекратите стрельбу! – приказал я.

Не стоило понапрасну тратить патроны. Мой выстрел был превосходен, пуля, должно быть, разнесла мозг чудовища. Мы наблюдали лишь его агонию, последнюю вспышку активности перед гибелью. Впрочем, оно и сейчас могло причинить много вреда, о чем свидетельствовал вопль Джонсона.

– Надо помочь ему выбраться, – сказал Уиггинс и протиснулся мимо меня к придавленному трупом Шинуэллу. Кейн опередил его, ухватился за скользкую лапу бестии, оттащил ее в сторону и с громким всплеском сбросил в воду.

– Похоже, он мертв, – объявил Кейн. – Этот крик был предсмертным.

– Хочется верить, что вы сожалели бы обо мне, – послышался вдруг голос Джонсона, слабый, но вполне осмысленный. – Проклятая тварь откусила от меня приличный кусок, но я все еще жив.

– Позвольте, я взгляну. – Я поднял упавший фонарь и поднес к ране Джонсона.

Если бы с нами был Ватсон, он, несомненно, провел бы более обстоятельный осмотр. Но даже мне, с моим поверхностным знанием медицины, сразу стало ясно, что раненый истечет кровью, если не наложить жгут. Я так и объяснил спутникам.

– У нас нет на это времени, – проворчал Кейн. – Вслед за этим зверем прибегут другие.

– Тогда тем более надо поспешить, – возразил я. – Мы не оставим нашего раненого друга умирать здесь. При хорошем уходе и регулярных перевязках он через пару недель встанет на ноги.

Надеюсь, что Ватсон гордился бы моей чуткостью.

– Так быстро все заживет? – спросил Джонсон. – По-вашему, ничего страшного, да?

– У меня есть что-то подходящее, – вмешался Челленджер.

Он опустился на колени, снял с плеча рюкзак и отрезал ножом один из ремней, закрывающих клапан.

– Хватит ли там места, чтобы затянуть жгут над раной?

– Вполне, – ответил я, обматывая бедро раненого и поддергивая ремень ближе к паху.

– Осторожнее, мистер Холмс, – попросил Джонсон. – Не хотелось бы повредить что-нибудь более важное, чем нога.

Он попытался рассмеяться, но тут же застонал, когда я начал затягивать ремень.

– Его нужно поднять наверх, – решил я. – Здесь от него будет мало пользы. Этим займется Уиггинс.

Лицо нашего молодого друга вытянулось от огорчения при мысли, что придется покинуть нас, но я был уверен, что беспокойство за Джонсона перевесит все другие соображения.

– Я готов вернуться, – предложил Уиггинс, – как только отведу его в безопасное место.

Я притянул его к себе, словно хотел обнять. На самом же деле – с целью кое-что шепнуть ему на ухо. Я надеялся, что Кейн не знает, насколько не свойственны мне подобные проявления симпатии.

Проще было бы написать здесь то, что я сказал Уиггинсу, но прекрасно понимаю, что Ватсон не простил бы такого своеволия – он любит пропускать важную информацию, чтобы добиться большего драматического эффекта в момент кульминации. Это кажется мне ненужным ребячеством, однако я буду придерживаться его правил, поскольку львиная доля этих записок принадлежит ему.

Попрощавшись с Уиггинсом, я обернулся к Кейну, чтобы убедиться в том, что тот ничего не слышал. Однако по его морде трудно было что-либо определить.

– Пора двигаться дальше, – сказал я, указывая рукой вперед, и прошел мимо Кейна, чтобы следовать во главе группы.

Через несколько шагов я оглянулся на Уиггинса. Он подмигнул мне, затем взвалил Джонсона на плечи и направился в обратную сторону.

Глава 38

Так наша группа уменьшилась на двоих человек. Однако могло получиться и хуже – один из нас едва не погиб.

Я решил повести отряд, надеясь, что смогу уберечь людей от новых несчастий. В конце концов, не считая Кейна, я был единственным, кто представлял, куда мы идем.

– Мы уже близко, – прорычал он у меня за спиной. – Сейчас тоннель повернет, и там будет проход в стене. Думаю, раньше это был какой-то склад, но его забросили еще до того, как мы здесь поселились.

– Поселились? – удивился я. – Разве вы родились не здесь?

– Да, здесь, – ответил он после небольшой паузы. – Я просто неточно выразился.

Теперь, когда мы почти достигли цели, он сделался менее осторожным. Я решил, что это хороший признак. Всем будет только лучше оттого, что мы перестанем притворяться.

Мы повернули за угол, и Кейн обогнал меня.

– Дальше первым пойду я, – сказал он. – Проход не так просто отыскать, если не знать, где он находится.

Вскоре наш отряд остановился возле завешенного парусиной проема.

– Мы пришли, – объявил Кейн. – Нужно идти как можно тише. Возможно, отец оставил сторожа. Если удастся без шума проскочить мимо него, у нас появится неплохой шанс.

– Без шума? – усмехнулся Манн. – Да мы еще по дороге нашумели больше, чем на Бурской войне.

Наш проводник так посмотрел на него, что я решил вмешаться.

– Мы сделаем так, как сказал Кейн, – отрезал я. – Что бы ни произошло, сохраняйте хладнокровие.

Настал решающий момент. Я догадывался, что ожидает нас за стеной. И верил, что правильно рассчитал, как будут развиваться события после того, как мы войдем в логово Митчелла. Теперь оставалось убедиться, что я не ошибся.

Один за другим мы зашли внутрь и оказались в полной темноте. Пахло как в зоопарке. По тому, как отражались от стен звуки наших шагов, я сделал вывод, что помещение очень большое. Но насколько оно огромно, я понял лишь тогда, когда рядом чиркнула спичка и зажегся фонарь. За ним еще один, и еще, и еще…

Нас окружили чудовища, державшие в лапах фонари и уставившиеся на нас во все свои звериные глаза.

– О, мистер Холмс, – воскликнул Митчелл, до сих пор не снявший маску свиньи. – Как мило, что вы решили навестить меня.

Кейн встал за спиной у своего создателя.

– Лучше бы вы остались на Бейкер-стрит, – продолжил Митчелл искаженным голосом, который был приглушен натянутой на голову шкурой. – Теперь я могу сделать с вами все, что только пожелаю. Прекрасный материал для новых опытов. Вы полностью в моей власти и можете надеяться лишь на мое милосердие!