— О чем ты, дядя? — выдавил Боксер.
— Я объясню.
— А может, в самом деле не они? — вмешался Огурцов и показал на Боксера. — Вот этот похож на художника.
— Они, они. Я справлялся в Художественном арсенале. Никаких выставок про взрослых и детей на ближайшее время не запланировано. У тебя лампа паяльная есть? Смалец топить из них будем.
Огурцов хотел бежать за лампой, но вдруг застыл как вкопанный: крышка одного из стоящих у стены гробов стала медленно отодвигаться в сторону, и через мгновение он увидел мертвеца — с белым, как глина, лицом, выступающими, как у вампира, клыками и струйкой крови, стекающей с подбородка. Намочив штаны, Огурцов сел на задницу, раздавив при этом склянку со скипидаром… Коляныч выпустил из рук топор, который сильно стукнул его по ноге, но он этого даже не почувствовал. Мертвец сделал два быстрых шага и приставил к затылку Каплунова ствол пистолета. При этом он отразился в небольшом зеркале, висящем на стене. Увидев отражение, Каплунов, нервы которого и без того были на пределе, не выдержал и непроизвольно нажал сразу на оба курка, превращая живот Коляныча в кровавые лоскуты. В следующий момент участковый уже падал, оглушенный ударом рукояти пистолета по затылку…
Огурцов пришел в себя первым. Его руки и ноги были связаны, а сам он лежал в двухместном гробу рядом Каплуновым. «Мертвец» уже был без крови на подбородке и тряпкой стирал с лица нарисованные гримировочной краской клыки. Теперь Огурцов узнал этого человека. Он уже приходил в тот день, представлялся столяром и интересовался, нет ли для него работы. Мастерской требовался еще один специалист, но похоронный бизнес был очень специфическим и закрытым видом деятельности, куда даже уборщице, чтобы устроиться на работу, требовалась соответствующая рекомендация сверху. Поэтому Огурцов дал соискателю от ворот поворот.
Как так получилось, что этот человек потом оказался в гробу, да еще в таком ужасном виде, оставалось только гадать.
Оттерев от грима лицо, Полярник стал приводить в чувство своих приятелей, которые сидели рядышком на фанерных ящиках, потрясенные увиденным не менее Огурцова. Дал легкую пощечину одному, потряс за плечи и поднял второго.
— Ты в норме? — спросил он Вольдемара. — Подожди нас в машине. Маякнешь, если что. Давай, иди, иди.
Боксер встал на ноги самостоятельно. На Полярника он глядел с упреком.
— Чего так долго? Я думал, что так и подохну в этом ящике. Самому хоть не страшно было вампира изображать?
— Да ничего так. Даже понравилось. Не исключено, что в прошлой жизни я тоже трудился в похоронном бизнесе. А все-таки прав я оказался, предположив, что Каплунов не уймется. Благодаря мне мы их снова сделали.
— Думаешь? А как насчет того, что в пяти шагах от нас лежит раненный в живот человек?
— Это который сестру родную замочил? Мертвый. Я проверил.
— Зараза! Его убийство спишут на нас.
— Стреляло ружье Каплунова, у нас на него компромат. Не в его интересах вообще предъявлять труп широкой общественности, заявлять про убийство. Кладбище рядом. Похоронят по-тихому, без оркестра и заупокойной службы. Главное, чтобы твой друг не болтал.
— За него можешь не беспокоиться.
Полярник попинал по гробу. Огурцов зашевелился:
— Вы чего, мужики? Вы вообще кто?
— А разве Каплунов тебе о нас не рассказывал? Специальный отряд по борьбе с работорговлей «Спартак». Что нам нужно, ты знаешь.
— Да я правда не знаю, о чем вы.
Взяв заведующего мастерской за голову и ноги, Боксер с Полярником извлекли его из гроба, приподняли и свалили на верстак. Полярник нажал на кнопку электродвигателя. Под звук вращающейся циркулярной пилы, зубья которой почти касались подошв его туфель, Огурцов и рассказал, что бомжа заказал ему директор «Светлой памяти» Обиход Александр Павлович. Бомжа передавал Обиходу лично Огурцов на загородной трассе, где Огурцову накинули еще пятьсот гривен к выданным ранее двум тысячам.
На вопрос, где находится дача директора, Огурцов побожился, что не знает этого. Самого Обихода он описал как человека крупного, темноволосого, с густыми, сросшимися на переносице бровями и волосатыми руками. В одежде не переборчив и больше похож на разнорабочего, чем на директора. В разговоре часто произносит церковные выражения, отчего работники агентства, те, кто помоложе, дали ему прозвище Батя, производное от «батюшка». Два дня назад Обиход почему-то не вышел на работу и перестал отвечать на звонки. Где он пребывает сейчас, похоже, никто не знает.
Воодушевленный первоначальным успехом, Полярник снизил планку ожиданий, поняв, что встретиться с хозяином «Светлой памяти», скорее всего, не удастся — по описанию он узнал Йети, который был убит у «Скай-банка», а его тело сгорело в ангаре вместе остатками банды Черного Капитана и телохранителями Светлова.
— Что еще можешь сказать про Обихода? С кем дружит или по делам встречается, кто к нему в офис часто наведывается?
— Откуда мне про это знать? Я только за гробы отвечаю.
— Ментов бывших не бывает. Ты же оперативником работал. Все за всеми замечать должен.
Огурцова пододвинули ближе к пиле, и тут же на каблуке правой туфли появился неглубокий продольный разрез. Огурцов взвыл, пытаясь поджать ноги.
— Я скажу, я все скажу. Выключите это железо!
Взяв Огурцова за ворот, Полярник оттащил его в сторону от пилы, но электродвигатель выключать не стал, чтобы Сергею Дмитриевичу лучше вспоминалось и думалось. Огурцов, в частности, сказал, что Александр Обиход, по его наблюдениям, корешится с ментами, которые и обеспечивают «Светлой памяти» крышу. Номинальным же хозяином конторы, по слухам, является какой-то божий одуванчик, а кто настоящим — этого никто точно не знает, но не исключено, что тоже из ментов.
Полярник выключил пилу. В мастерской стало тихо.
— Значит, менты. Не ошибся?
— Уверен. Я даже сюда на работу через них устраивался. Вышел в отставку, несколько месяцев на диване провалялся, скучно стало. Хотел куда-то охранником податься, и мне посоветовали обратиться к одному из наших — мол, он подскажет, что делать. Я и обратился. Не с пустыми руками, конечно. Некто Васильев Михаил Павлович, майор. Он сказал, что охранником — это не вариант, но ему нужен заведующий мастерской, где гробы делают, поэтому, если у меня есть организаторские способности и желание, то я могу взяться. Я и взялся.
— Он так и сказал: «мне нужен»?
— Именно, что так. Поэтому-то я и решил, что он здесь и есть настоящий хозяин. Я несколько раз его видел, как он в «Светлую память» наведывался. Да что я говорю, он же сегодня тут был. Сам не видел, но мужики рассказывали. Обиход-то ведь исчез.
— А чем этот Васильев в ментовке занимается?
— Начальник отдела в управлении.
— В каком управлении?
— По компьютерам.