– Так, теперь идем, – бросил он Сыромятникову, слезая с ящика.
Они вошли во двор. К оружию Гуров подходить не стал: вот-вот должен прибыть старший лейтенант Ожогин с группой экспертов, им надо точно зафиксировать место, где находился карабин, и до их прибытия ничего трогать не стоило. По этой же причине он не стал спешить наверх, к погибшему хозяину дома. Просто подошел к двери и осмотрел ее. Как он и предполагал, дверь была закрыта.
– Да, в дом нам будет трудно попасть, – вздохнул Сыромятников. – Видишь, на окнах первого этажа везде решетки. Придется на второй лезть, стекла разбивать.
– А мне кажется, где-то дорожка уже проделана, – заметил Гуров. – Иначе зачем ему было высовываться и стрелять?
– Ну как? – возразил Григорий Гаврилович. – Он услышал, как кто-то пытается проникнуть в усадьбу – допустим, лезет через забор с того же ящика, – высунулся и начал стрелять…
– Нет, не думаю, – покачал головой Лев. – Мне кажется, события развивались иначе…
Однако он не успел рассказать об этом другу, так как на улице раздались звуки моторов нескольких машин, затем калитка распахнулась, и во двор вошел старший лейтенант Ожогин, а вслед за ним – еще группа людей.
– Здравствуйте, товарищ полковник, – приветствовал он Гурова. – Значит, еще одно убийство? Что же у нас тут, маньяк, что ли, объявился?
– Нет, я думаю, маньяка пока, к счастью, нет, – ответил Гуров. – Это с вами эксперты?
– Да, вот наш врач, а вот фотограф и криминалисты.
– Хорошо, пусть они пока займутся вон тем карабином, – указал Лев на «Сайгу», – а мы с тобой посмотрим, где нападавшие пробовали попасть в дом.
– А почему вы уверены, что они это делали? – удивился Ожогин.
– Потому что только это могло заставить Петелина открыть окно и начать стрельбу. Я немного знал погибшего. Он был человек крайне осторожный, даже трусливый, и без нужды ни за что не стал бы высовываться. Пойдем посмотрим.
Они в сопровождении Сыромятникова двинулись вдоль стены коттеджа. Идти им пришлось недолго; завернув за угол, они увидели валявшуюся на земле оконную решетку. Само окно было распахнуто, подоконник усыпан осколками стекла.
– Так, пошли взглянем, – сказал Гуров и одним броском забрался на подоконник, а оттуда спрыгнул в комнату.
Сразу было видно, что здесь шло настоящее сражение: посудная горка, стоявшая недалеко от окна, была расколота, часть посуды разбилась, осколки дорогого фарфора хрустели под ногами. Стоявший посередине гостиной тяжелый овальный стол лежал кверху ножками.
– Похоже, дело обстояло так, – сказал Гуров, внимательно оглядев гостиную. – Нападавшие – а их, судя по всему, было несколько человек, – сначала с помощью привезенного с собой ящика перелезли через забор, а затем сломали решетку и проникли в дом…
– Но ведь они понимали, когда ломали решетку, что хозяин обязательно проснется, – перебил его Сыромятников.
– Понимали, – согласился Лев. – Видимо, их целью с самого начала было не ограбление, а убийство. Поэтому им было все равно, проснется Петелин или будет спать. Важно было лишь одно: чтобы он оказался на линии огня. Итак, они проникли в комнату, но тут хозяин вскочил и начал отстреливаться. Думаю, весь этот погром произведен именно выстрелами из «Сайги». Стрелял он, скорее всего, вон оттуда, с площадки лестницы. – И он указал на площадку второго этажа.
– Почему же в таком случае он сейчас висит, высунувшись из окна? – спросил Ожогин.
– Тут возможны два варианта. Или он понял, что не может долго сдерживать натиск нападавших, и решил сбежать через окно. Или услышал, что сзади, в кабинете, кто-то взбирается по стене, и скоро окажется у него за спиной, и поспешил туда. Пойдем посмотрим. Только экспертов наших впустим.
И Лев направился к входной двери, надеясь ее открыть. Однако это оказалось не так-то просто сделать. Сыщик отодвинул два засова, но дверь была еще заперта на два замка, а ключей нигде не было видно.
– Видно, придется нашим экспертам тоже через подоконник лазить, – сказал он. – Ключи, скорее всего, у хозяина в кабинете.
Врач, фотограф и криминалист, не без некоторого труда, все же преодолели препятствие в виде высокого окна и оказались в доме. Все вместе они поднялись по лестнице. На площадке второго этажа валялось множество патронных гильз. Налево виднелась открытая дверь кабинета.
Гуров вошел первым. Ему в глаза сразу бросилось мертвое тело, лежавшее на подоконнике; на полу под ним, как и снаружи под окном, натекла лужа крови. Оглядевшись, сыщик заметил, что один из книжных шкафов отодвинут в сторону, и шагнул туда. В стене виднелась приоткрытая дверца, за которой размещался сейф, состоявший из двух отделений. Верхнее, сравнительно небольшое, как видно, предназначалось для денег и бумаг, сейчас оно было почти пустое. В нижнем на стойках был укреплен автомат, а на полке лежали два пистолета: «стечкин» и какая-то незнакомая Гурову иностранная марка.
– Похоже, Петелина все же ограбили, – произнес старший лейтенант, заглядывая в сейф через плечо Гурова. – Интересно, почему он не воспользовался автоматом, а схватил «Сайгу»?
– А ты видишь, на автомате рожка нет, – ответил ему Гуров. – Рожки у него, видно, в другом месте хранились – скорее всего, вон в том ящике. Надо открыть, присоединить, а времени нет… К тому же автомат, как ты знаешь, хорош в ближнем бою, когда враги расположены кучно, нужна плотная стрельба. А тут требовались как раз одиночные выстрелы, и для этих целей лучше подходит карабин. Гораздо интереснее другой вопрос: зачем обычному предпринимателю, владельцу транспортной компании, такой арсенал? Карабин, автомат, два пистолета, еще охотничье ружье… Он скорее подходит какому-нибудь бандиту…
– Ну, Петелин жил на отшибе, возможно, боялся нападения… – заметил Сыромятников.
– Да, он говорил, что боится, – подтвердил Гуров. – Но уровень этого страха у него был выше обычного. Тут что-то не так.
Пока они рассматривали сейф, фотограф сделал множество снимков мертвого тела, и врач с помощью водителя-полицейского снял убитого с подоконника и положил на носилки. Склонившись над трупом, он проверил состояние тканей и, не поднимая головы, сообщил:
– Если кого-то это интересует, смерть предположительно наступила около двух часов ночи. Причина – три огнестрельных ранения, два из которых – в голову и грудь – оказались смертельными.
– Из какого оружия стреляли, можете сказать? – спросил Гуров.
– Нет, пока не могу, скажу после вскрытия.
– Что ж, забирайте тело и езжайте, – сказал Лев. Затем, повернувшись к старшему лейтенанту, спросил: – Ну что, выделим это убийство в отдельное производство или будем рассматривать его вместе с покушением на Тонких?
– А вы как считаете? – вопросом на вопрос ответил Ожогин.
– Лично я думаю, что это звенья одной цепи, – произнес Сыромятников. – Смотрите, в течение одних суток совершаются нападения на двух людей, являвшихся участниками одной охотничьей компании. Не может быть, чтобы это было простое совпадение! Просто не может! Мне кажется, в обоих случаях действовал один и тот же человек. И этот человек – Угланов! Человек темный, психопатического склада. Кто знает, что у него на душе творится. Такие типы на все способны. Кстати, заметь, он смертельно завидовал обоим жертвам, и Тонких, и Петелину, потому что они были удачливее его в охоте.