– Пришло время проведать свою мамочку.
– Прости, – сказала я, хотя мы обе знали, что мои извинения неискренние.
Мы все вместе прошли в столовую, а мама исчезла в кухне. Она вернулась с тарелкой и приборами для Трентона и опять удалилась. На этот раз она принесла миску картофельного пюре, которую опустила на подставку для горячего рядом с прочими блюдами.
– Хорошо, хорошо, – сказал отец. – Садись уже, чтобы мы могли наконец поесть.
У Трентона дернулся глаз.
– Мама, все такое аппетитное, – сказал Кларк.
Мама улыбнулась и склонилась к столу:
– Угощайтесь и…
– Что за чертовы формальности? – прорычал отец. – Я подыхаю с голоду!
Передавая друг другу блюда, мы наполнили свои тарелки. Я поковыряла вилкой в еде в ожидании первого выпада, который положит начало сражению. Мама заметно нервничала: видимо, что-то знала.
– Что это за фигня у тебя на пальцах? – спросил отец.
– Ну…
Я подняла руки, пытаясь что-нибудь по-быстрому соврать.
– Мы баловались гелевой ручкой, – сказал Трентон.
– А эта черная фигня вокруг – то же самое?
– Да, чернила, – ответила я, размазывая еду по тарелке.
Мама всегда готовила очень вкусно, но отец мог запросто испортить мне аппетит.
– Передай соль, – сказал отец Коби и рявкнул на него, когда тот отозвался не сразу. – Твою мать, Сьюзен! У тебя всегда недосоленная еда! Сколько раз тебе можно повторять?
– Пап, ты можешь добавить себе соли, – проговорил Кларк. – Тогда для остальных не будет пересолено.
– Пересолено? Это, черт тебя дери, мой дом! Моя жена! Она готовит для меня! Так, как мне нравится, а не вам!
– Не заводись, милый, – попросила мама.
– Я не завожусь! – Отец ударил кулаком по столу. – Но я не потерплю, чтобы кто-то приходил в мой дом и указывал, как моя жена должна готовить мне пищу!
– Заткнись, Кларк, – прорычал Колин.
Кларк запихал в рот еду и стал жевать. Все эти годы он выполнял роль миротворца и не собирался сдаваться. Из всех моих братьев с ним было проще всего общаться, как и любить его. Он развозил товары компании «Кока-кола» в магазины города и всегда отставал от графика, потому что сотрудницы забалтывали его. В глазах Кларка читалась доброта, унаследованная от матери.
Отец кивнул и глянул на Трентона:
– Кэми знает тебя со школы или по работе?
– И то и другое.
– Трент из «Икинса», – пояснила я.
– Родился и вырос там, – добавил он сам.
– Мэддокс… – Отец на мгновение задумался, потом прищурил глаза. – Так ты парнишка Джима?
– Да.
– Я обожала твою маму, – сказала моя мама. – Замечательная была женщина.
– Спасибо, – с улыбкой ответил Трентон.
– Какого хрена, Сьюзен! Ты ее даже не знала, – упрекнул отец. – Почему все покойники превращаются в чертовых святых?
– Она почти такой и была, – сказал Трентон.
– Тебе откуда знать? – Отец недоверчиво глянул на Трентона, не оценив его слов. – Ты ведь был ребенком, когда она умерла.
– Папа! – крикнула я.
– Ты что, повысила на меня голос в моем доме? Мне стоило бы встать и заткнуть этот нахальный рот!
– Феликс, прошу тебя! – взмолилась мама.
– Я ее помню, – сказал Трентон. Он проявлял небывалое самообладание, но в его голосе сквозило напряжение. – Миссис Кэмлин верно говорит.
– Значит, ты работаешь вместе с ней в «Ред дор»? – тоном превосходства спросил Чейз.
Не знаю, что за выражение появилось на моем лице, но Чейз дерзко вздернул подбородок. Трентон не ответил. Очевидно, Чейз загонял нас в ловушку, и я знала зачем.
– Тогда что у вас за совместная работа? – не унимался Чейз.
– Прекрати! – процедила я сквозь зубы.
– Что это значит? – спросил отец. – У нее только одна работа, в баре, ты же знаешь.
Все промолчали, и тогда отец посмотрел на Трентона:
– Ты работаешь в «Ред дор»?
– Нет.
– Значит, часто там бываешь.
– Да.
Отец кивнул. Я с облегчением вздохнула, радуясь, что Трентон не сболтнул лишнего.
– Разве ты не сказала, что пошла на вторую работу? – не унимался Чейз.
– Зачем? – Я положила ладони на поверхность стола. – Зачем тебе это?
Коби уловил, что происходит, и поднялся:
– Я тут вспомнил. Мне… мне нужно позвонить.
– А ну сядь! – прикрикнул на него отец. – Нельзя вот так вставать из-за стола! Да что с тобой такое?
– Это правда? – тихо проговорила мама.
– Всего лишь временная работа в «Скин дип тату», – сказала я. – Ничего серьезного.
– Что? – рявкнул отец. – Ты не можешь оплатить свои счета? Сама говорила, что работа бармена приносит тебе денег на месяц за одни выходные!
– Так и есть.
– Значит, ты тратишь больше, чем получаешь? Что я говорил тебе об ответственности? Проклятье, Камилла! Сколько раз я предупреждал, чтобы ты не брала кредитную карту? – Он промокнул рот салфеткой и бросил ее на стол. – Я недостаточно лупил тебя по заднице, пока ты была маленькой! Иначе ты бы хоть иногда прислушивалась ко мне, черт тебя дери!
Трентон уставился в тарелку. Дыхание его участилось, и он слегка подался вперед. Я успокаивающе прикоснулась к его колену.
– У меня нет кредиток, – ответила я отцу.
– Тогда зачем тебе понадобилась вторая работа, если ты еще учишься? Это бред какой-то, а я знаю, что девочка ты не глупая! Моя дочь не может быть дурой! В чем же тогда причина? – прокричал он так, будто я стояла на противоположной стороне улицы.
Мама глянула на Коби, который так и не сел, а потом и все остальные посмотрели на него. В глазах отца вдруг появилось понимание происходящего. Он поднялся и стукнул по столу.
– Ты опять подсел на эту гадость, да? – сказал он, тряся кулаком в воздухе.
– Что? – пискнул Коби. – Нет, пап, да как можно?
– Ты снова сидишь на этой дряни, а сестра оплачивает твои счета? Ты что, свихнулся? – Отец покраснел, между бровями у него пролегла глубокая морщина, так что кожа вокруг даже побелела. – Что я тебе говорил? Что будет, если ты хотя бы приблизишься к этой хрени? Думал, я пошутил?
– С чего бы? – дрожащим голосом проговорил Коби. – У тебя же нет чувства юмора!
Отец обежал вокруг стола и набросился на Коби, а мама с братьями стали их разнимать. Среди криков, красных лиц, суеты потасовки только мы с Трентоном остались на своих местах. Он держался невозмутимо, сама же я от унижения чуть не сползала под стол. Никаких слов не хватило бы, чтобы предупредить его о еженедельном цирке в семействе Кэмлин.