Нуада выпрямился во весь рост и развел в стороны крылья.
Мне доставит удовольствие убить его.
Нет! — закричала я.
Монстр набросился на Клинта, прилип к нему черной тенью. Я застыла от потрясения и могла только смотреть, как тварь поглощала Клинта. Его когти готовы были нанести смертельный удар, но тут аура Клинта начала мерцать. Ее внешний золотой край затрещал, выстреливая искры в тех местах, где его касалась чернота Нуады.
Тварь заверещала и попятилась.
Человек! — загробным голосом завыл фоморианец, — Я чувствую твою магию, но ты не в силах мне противостоять.
Тварь воздела руки к небу. Мне показалось, что от леса отделились тени и полетели прямо к нему. Смертоносная аура запульсировала как безумная. Монстр вновь двинулся вперед.
Когда Нуада опять коснулся ауры Клинта, ярко-золотистые искры чуть померкли, стали похожими на желтое пламя свечей. Но и этого хватило, чтобы Нуада опять отступил, хотя только на шаг. И я, и демон заметили, как напряжено лицо Фримана, покрытое испариной.
Твои жалкие силы гаснут, — прошипел Нуада и вновь пошел в атаку.
Я метнулась к Клинту, схватила его руку обеими ладонями, все еще хранящими тепло деревьев, сосредоточилась и направила в него всю эту энергию. Недавно я проделала нечто подобное, перекинув ее через ручей в Партолону. В то же мгновение Нуада шагнул в зону невероятно сильной вибрирующей голубой ауры.
Искры стали молниями и пронзили темное тело монстра. Эхо его крика разнеслось но всему лесу. Нуада сложился пополам и отлетел назад.
Ты моя. Пока я тобой владею, буду уничтожать все, что ты любишь, как в этом мире, так и в другом.
Его слова еще долго звенели в воздухе, хотя черная тень уже растворилась в лесу.
Голова у меня резко закружилась, перед глазами все расплылось. Колени подогнулись. Я застонала, выпустила руку Клинта и повалилась на холодную землю.
Шаннон! — Фриман опустился на колени рядом со мной, крепко обнял.
Я н-не чувствую н-ног. — У меня зуб на зуб не попадал от сильной дрожи.
Я взглянула в бледное лицо Клинта, попыталась поднять руку, чтобы коснуться его щеки, но та не подчинилась простейшей команде. Я ощутила странную разобщенность с собственным организмом, будто он и я больше не были одним целым.
Не разговаривай, — сказал Клинт, обхватил меня под мышками, сцепил руки и потащил назад, к двум дубам.
Я уже ничего не видела. Все вокруг посерело. Странный звук, который доносился до меня, оказался моим собственным затрудненным дыханием.
Последним рывком Клинт преодолел расстояние, отделявшее нас от деревьев, и осторожно усадил меня, прислонив спиной к одному из замшелых стволов.
Все происходило словно не со мной, а с кем-то другим. Я чувствовала спиной тепло дерева, но оно уже не согревало меня. Его не пускал холод, царящий во мне. Сознание начало гаснуть, как свеча на ветру.
Сквозь серую пелену я увидела, что Клинт рухнул на колени, вытянул руки по обе стороны от моей головы и прижался ладонями к стволу дерева.
Помоги ей, — потребовал он. — Она умирает!
Тепловой удар, проникший в мое тело, оказался очень сильным. Из онемевших губ вырвался стон от боли. Конечности начали обретать чувствительность. В руки и ноги словно впились сотни острых иголок. Я задышала глубоко, хватая ртом животворный воздух, хотя грудь по-прежнему сдавливало. Только сейчас до меня смутно дошло, что я, должно быть, какое-то время вообще не дышала.
Я со страхом подумала о своей дочке и тут же была вознаграждена чудесным приступом тошноты.
«Эпона, пусть с ней все будет в порядке».
Серый туман перед глазами завертелся и рассеялся. Я увидела лицо Клинта. На этот раз рука послушалась. Я сумела ее поднять, потянулась к щеке Клинта, смахнула с нее слезу и еле слышно прошептала:
Теперь со мной все хорошо.
Спасибо твоей Богине, — прохрипел он.
Я заметила, что у него дрожали руки.
И тебе.
Моя рука безвольно упала, я крепче прижалась спиной к спасительному дереву. Клинт присел рядом со мной и тоже прислонился к стволу. Я чувствовала на себе его взгляд, но головы не повернула, просто сидела и смотрела на поляну, пытаясь осмыслить то, что сейчас произошло.
В эту минуту свинцовое небо начало сыпать на землю мягкие хлопья.
— Пошел снег, — тихо произнесла я.
Клинт вздрогнул от неожиданности, потом спросил:
Как думаешь, тебе удастся сейчас уйти отсюда?
Я слабо кивнула, внезапно ощутила промозглость воздуха и холодную сырость пропотевшей одежды. Клинт с трудом поднялся с земли, потом поднял меня, помог надеть перчатки и нацепил их сам.
Идти сможешь? — спросил он.
Да.
Мой голос по-прежнему звучал странно, но я, по крайней мере, вновь соединилась со своим телом. Меня пошатывало, голова кружилась, но я была уверена в том, что смогу идти.
Я подняла глаза на разбухшие тучи. Вместо мягких снежинок сыпались твердые большие шарики, ветер подхватывал их и направлял под резким углом. Я поежилась и плотнее завернула вокруг шеи сырой воротник.
Нам нужно вернуться в хижину, — тревожно сказал Клинт.
Он подхватил меня под локоть, и мы вместе шагнули из-под крон двух деревьев на ветер и снег.
Я ступала неуверенно, тяжело опираясь на руку Фримана. Когда мы достигли края поляны и укрылись под пологом леса, я уже дышала с трудом. Мы медленно пробирались сквозь подлесок, пока наконец не вышли на узкую тропу. Клинт не дал мне отдышаться и потянул по ней дальше.
Вскоре мы вышли к дубу, на вид очень древнему. Клинт свел меня с тропы, заставил сделать еще несколько шагов и позволил прислониться к целительному стволу.
Я закрыла глаза, впитывая тепло и энергию.
«Отдохни, Возлюбленная Эпоны», — пронеслось в моей усталой голове.
Готова? — Клинт не дал мне опомниться, потребовал идти дальше.
Возвращение домой напоминало какой-то сюрреалистический сюжет. Я спотыкалась на тропе, крепко хватаясь за сильную руку Клинта. Когда мне казалось, что я не могу больше сделать ни шага, он направлял меня к какому-нибудь древнему дереву. Я была похожа на почти разряженный мобильник. Мысли рвались и путались.
Неизменный оклахомский ветер продолжал усиливаться, пробиваясь сквозь толстый лесной потолок. Дневной свет померк, среди моих обрывочных мыслей мелькнул вопрос: как долго мы пытались открыть дверь в Партолону?
Должно быть, я произнесла его вслух, потому что ответ Клинта разрушил тишину:
Несколько часов — Было ясно, что он тоже выбился из сил, — Скоро стемнеет.
Я удивленно охнула.