— И что ты там увидела у брата, Харприт?
Харприт захихикала, а когда на перемене она достала банан из коробочки с завтраком, на нас напал такой хохот, что мы чуть не описались.
Мне хотелось смеяться не переставая. Весь день я шепталась с Харприт. Мне дважды делали замечания и наконец послали к миссис Бэлсэм.
Я думала, что меня сейчас здорово отругают. Мне было все равно. Я даже хотела начать отругиваться или устроить истерику, как Кендэл.
Но миссис Бэлсэм просто усадила меня и предложила шоколадку. Я помотала головой, хотя шоколадки были шикарные, в большой подарочной коробке.
— Давай-давай, выручай меня. Я, вообще-то, на диете, но тут не удержишься. Так что съешь парочку мне в помощь, будь умницей.
Я взяла молочный шоколад с трюфельной начинкой.
— Мне сегодня все говорят "будь умницей", — сказала я с набитым ртом.
— Но ты, я так понимаю, была сегодня не совсем умницей? — Миссис Бэлсэм взяла заспиртованную вишню в темном шоколаде. — С тобой за компанию, — сказала она, отправляя ее в рот.
Она подвинула коробку ко мне, и я выбрала малину со сливками — белую шоколадку с нежно-розовой верхушкой. Она была похожа на кукольную грудь. Я подумала, что это я тут объедаюсь шоколадом, когда мама в больнице. Липкий шоколад прилип к зубам. В желудке у меня все повернулось. Я прижала ладонь ко рту.
— Сюда, скорее! — Миссис Бэлсэм вскочила и быстренько повела меня в другой конец кабинета. Она открыла дверь, и меня стошнило в ее личный туалет. Миссис Бэлсэм заложила мне волосы за уши и придерживала лоб.
— Ничего, ничего, — бормотала она.
Когда все кончилось, она утерла мне лицо своим полотенцем и дала стакан воды.
— Шоколадки, конечно, жалко, — сказала она. — Но зато ты это все проделала очень аккуратно. Молодец!
Я слабо засмеялась.
— Так что случилось, Лола Роза? — спросила миссис Бэлсэм, сидя на краешке своего стола и внимательно глядя на меня.
— Наверное, что-то с желудком, — сказала я.
— Гм. Безусловно, что-то с тобой. Ты ведь не гуляешь больше с Россом и его шайкой или как?
— Нет, я их с тех пор видеть не могу.
— А Питер? Он, вообще-то, хороший парень. Если тебе нужен друг, то он, может быть, очень даже подходит.
— Мне не нужен друг. У меня есть подруга — Харприт.
— Да, мне Харприт тоже нравится, очень славная девочка. Вы обе славные девочки, только больно уж смешливые сегодня. Это половое воспитание вас так насмешило?
— Вроде того.
— Ну что ж, иногда это может показаться смешным. Но сейчас ты, надеюсь, уже успокоилась. Я бы на твоем месте быстренько вернулась в класс и извинилась перед учительницей. Если только тебя не тошнит больше. Может, лучше отправить тебя домой к маме?
Я закусила губу и поспешно встала:
— Нет, я себя нормально чувствую.
Миссис Бэлсэм положила мне руку на плечо:
— С мамой все в порядке, Лола Роза?
Стены надвинулись на меня. Пол зашатался. Мне хотелось уткнуться в грудь миссис Бэлсэм и заплакать. Но я помнила, что сказала мама. Не давай ей ничего из себя вытянуть, а то вас отправят в приют.
— С мамой все в порядке.
Я выскочила из-под ее руки.
Я вернулась в класс, извинилась и до конца уроков сидела тихо, не привлекая внимания. По пути домой мы с Харприт снова стали ржать. Я старалась ее завести и выдумывала самое неприличное, что только могла. Мне очень не хотелось с ней прощаться, когда мы дошли до дома Габри.
Потом мы остались вдвоем с Кендэлом.
— Рассмеши меня, Кендэл, — сказала я. — Расскажи анекдот.
— Я знаю анекдот про слона. Кажется.
Казалось ему зря. Он рассказывал целую вечность, а потом не смог вспомнить конец.
— Ну ладно, тогда я расскажу анекдот.
— По-моему, я не люблю анекдоты, — сказал Кендэл.
— Любишь. Тебе понравится, вот увидишь. Что такое желтое и опасное?
Кендэл с тревогой посмотрел на меня.
— Что такое желтое и опасное? — повторила я.
Кендэл вдруг рассмеялся.
— Ты чего смеешься?
— Потому что анекдот смешной.
— Я же еще не дорассказала! Кендэл, подумай. Что такое желтое и опасное?
Вдруг в голове у меня раздался голос Рока, я даже сморгнула от неожиданности. "Если он угадает ответ, с мамой все будет хорошо".
Я потрясла головой, чтобы отделаться от наваждения. Кендэл тоже потряс головой, передразнивая меня. Похоже было, что его головка, того глади, свалится с тонкой шейки.
— Не надо, Кендэл! — Я взяла его за голову и придержала. — Слушай, это же совсем простой анекдот. Ты его наверняка уже сто раз слышал. Что такое желтое и опасное?
Видно было, как Кендэл произносит про себя «желтый» и «опасный». Он старается, я знаю.
— Хочешь, подскажу? Этот анекдот понравится Джорджу.
— Не понравится. Джордж тоже не любит анекдоты, — сказал Кендэл.
— Ему понравится, потому что это про него. А тебе понравится, потому что это про сладкое. Знаешь, такое старинное, которое бабушки делают.
— Хорошо бы, у нас была бабушка, — сказал Кендэл. — Тогда бы она с нами сидела. Почему у нас нет бабушки?
— Она умерла.
— Ее задавила машина?
— Нет, она умерла от… — Я не могла выговорить это слово.
Голос Рока снова зазвучал у меня в голове.
— Кендэл, ну пожалуйста, попробуй угадать!
Я схватила его за плечи. Конечно, это просто нелепость — какая разница, знает Кендэл этот дурацкий анекдот или нет. Но я ничего не могла с собой поделать и все упрашивала его угадать, пока Кендэл не расплакался.
— Гоголь-моголь с акулами, — простонала я наконец.
Передо мной встало страшное видение: мама, отбивающаяся от акул в густом гоголе-моголе. Я попыталась спорить с голосом Рока.
"С мамой все будет в порядке, — сказала я про себя. — Сегодня утром ей сделали операцию, и теперь она совершенно здорова и вернется домой, как только сможет. Может быть, она и сейчас уже дома, лежит на кровати и готовится устроить нам сюрприз".
Я понимала, что вряд ли это так, и все-таки надеялась — против своей воли. Пока я бежала по улице, таща за собой Кендэла, голос Рока сменил тактику. Теперь он нашептывал, что, если я успею вбежать домой раньше, чем он досчитает до ста, мама окажется дома. На счете «девяносто» я рванула входную дверь.
Мамы не было. Я обежала всю квартиру, зовя ее.
Кендэл стоял на пороге и грыз палец: