«Боже, какой он высокий!» – думала Элисон, занимая место за столом напротив него. Собственное тело казалось ей настолько одеревеневшим, что она боялась двинуться резко, чтобы не сломать себе что-нибудь.

– Элисон, спасибо вам большое за то, что согласились принять участие в нашей передаче, – начал Алекс. – Прошло двадцать лет после «Выпускного праздника» и смерти Бетси Пауэлл. Почему вы дали согласие на эти съемки?

Вопрос был задан дружеским тоном. Род предупреждал ее, чтобы она не теряла осторожности. И Элисон принялась тщательно подбирать слова.

– Вы знаете или можете представить, каково это: двадцать лет быть под подозрением в убийстве кого-либо?

– Нет, не знаю и даже представить не могу. Как адвокат по криминальным делам, я видел, что подозреваемые живут буквально под лезвием дамоклова меча, пока суд не провозгласит их невиновность.

– Пока суд не провозгласит их невиновность, – эхом отозвалась Элисон, и Алекс слышал горечь в ее голосе. – Но разве вы не понимаете? В этом и проблема. Никто формально не обвинял ни одну из нас, и все же к нам относились так, словно мы виновны.

– Вы по-прежнему испытываете это чувство?

– А как я могу его не испытывать? Только за последний год в синдицированной прессе было напечатано две большие статьи об этом деле. Я всегда могу точно сказать, когда появляется новая статья. Кто-нибудь приходит в аптеку и покупает какую-нибудь мелочь, вроде зубной пасты, и при этом рассматривает меня, словно букашку под микроскопом.

– Это интересное сравнение, Элисон. Неужели вы чувствовали себя букашкой под микроскопом все эти годы? Вы ведь надеялись получить степень доктора медицины, верно?

«Будь осторожна», – предупредила себя Элисон.

– Да, надеялась.

– У вас были все основания ждать, что вам будет присуждена стипендия, разве не так?

– Я участвовала в состязании, – ровным тоном ответила Элисон, – и оказалась второй. Так случается.

– Элисон, я провел кое-какие расследования. Разве не факт то, что перед самым вашим выпуском Роберт Пауэлл пожертвовал вашему колледжу десять миллионов долларов на строительство нового общежития, попросив назвать его именами Роберта и Бетси Пауэлл?

– Я знаю, что он это сделал.

– Вы ведь не будете отрицать, что стипендия досталась дочери подруги Бетси Пауэлл.

«Элисон, не показывай горечь. Нельзя, чтобы кто-то ее увидел».

Как будто Род крикнул ей это прямо в ухо.

– Конечно, я была разочарована. Я заслужила эту стипендию, и все это знали. Передав ее Вивиан Филдс, Бетси прокладывала себе дорогу в клуб, который возглавляла мать Вивиан. Но, поймите меня правильно, эти сожаления быстро остались позади. Род тогда только что подписал крупный контракт с «Гигантами» и сразу же сделал мне предложение. Мы были помолвлены, и в качестве свадебного подарка он намеревался оплатить мне учебу на медицинском факультете.

– Но если вы были помолвлены с Родом, почему не позвали его с собой на «Выпускной праздник»?

Элисон попыталась улыбнуться.

– На самом деле праздник проходил перед самой нашей помолвкой. Род думал, что с моей стороны будет очень глупо идти на эту вечеринку после того, как Бетси обошлась со мной.

«Звучит правдоподобно, – подумала она. – На самом деле я не пригласила его потому, что не любила его. Но потом, когда он подписал контракт с «Гигантами» и пообещал мне заплатить за мое обучение на врача, я согласилась выйти за него замуж…»

Она попыталась взять себя в руки.

Алекс Бакли пристально смотрел ей в глаза.

– Элисон, я прошу вас закрыть глаза и зримо представить себе момент, когда вы вошли в комнату Бетси после того, как услышали крик Джейн.

Его тон был почти гипнотическим. Элисон послушно закрыла глаза.

Она была в комнате Бетси. Она наступила на сережку, и это испугало ее почти до пробуждения. Она услышала, как открывается дверь, и скользнула в стоящий за ее спиной шкаф. Она видела, как кто-то вошел в комнату и взял вторую подушку с кровати Бетси. Затем темная фигура склонилась над спящей женщиной.

Через щель между створками шкафа Элисон смотрела, как тело Бетси дергалось и извивалось, пока подушка душила ее. Приглушенные стоны женщины вскоре прервались.

Затем фигура направилась прочь. «Приснилось ли мне, – спросила себя Элисон, – или я действительно видела лицо?»

Она не знала. Глаза ее резко распахнулись.

Алекс Бакли увидел на ее лице испуг.

– Что случилось, Элисон? – быстро спросил он. – Вы выглядите напуганной.

Элисон не выдержала:

– Я так больше не могу! Это совершенно невыносимо! Мне все равно, что подумают обо мне люди. Пусть гадают, не я ли убила Бетси. Я ее не убивала, но вот что скажу: когда я вбежала в комнату и увидела, что она мертва, я была рада! Рада, как и остальные! Бетси Пауэлл была злобной тщеславной шлюхой, и я надеюсь, что она горит в аду!

62

Настала очередь Джейн давать интервью. Она не была ни особо высокой, ни полной, но широкие плечи и манера держаться очень прямо придавали ей внушительность. «Ее неизменная униформа – черное платье и крахмальный белый фартук – выглядит почти карикатурно», – подумал Алекс. Никто из его друзей не заставлял свою прислугу одеваться так, за исключением официальных приемов.

Джейн заняла кресло, где до нее сидела Элисон.

– Мисс Новак, – начал Алекс, – вы с Бетси Пауэлл работали вместе в театре?

Джейн сухо улыбнулась.

– Слишком красиво сказано. Я убиралась в гримерных и чинила костюмы. Бетси была билетершей, и если бы труппу распустили, нас обеих перевели бы в другой театр.

– В то время вы были близкими подругами?

– Близкими подругами? Что это значит? Мы работали вместе. Я любила готовить и иногда по воскресеньям приглашала ее и Клэр поужинать. Я была уверена, что они питаются только готовой едой на вынос. Бетси готовить совсем не умела. А Клэр была таким милым ребенком…

– Вы были удивлены, когда Бетси переехала в Салем-Ридж?

– Бетси всегда хотела выйти замуж за денежный мешок. Она решила, что, живя среди богатых, получит больше шансов. И она оказалась права.

– Ей было тридцать два года, когда она вышла замуж за Роберта Пауэлла. Был ли у нее кто-нибудь до того?

– О, Бетси встречалась с мужчинами, но ни у кого из них не было достаточно денег для нее. – Джейн хмыкнула: – Слышали бы вы, что она говорила о некоторых из них.

– Имелся ли кто-то, кому она была особенно дорога? – спросил Алекс. – Кто-то, кто мог ревновать, когда она вышла замуж?

Джейн пожала плечами.

– Я бы так не сказала. Они приходили и уходили.