– И что конкретно я должна сделать, чтобы вы не поливали меня грязью? – спросила Ирина, стараясь скрыть дрожь в голосе.
– Вы должны делать мне рекламу, дорогая моя. Я, видите ли, тоже решила заняться политикой, женщина я свободная, энергичная, времени и сил у меня более чем достаточно, так почему бы и нет? Уверяю вас, это развлечение ничем не хуже других. Сегодня моя партия еще мало кому известна, хотя в выборах мы участие принимали, у нас все как у больших. Разумеется, вожделенных пяти процентов мы не набрали, но мы на это и не рассчитывали, нам важно было просто заявить о себе, обозначиться. А вот к следующим выборам в Думу, через четыре года, мы уже будет готовиться серьезно. И вы должны мне в этом помочь.
– Каким образом я могу вам помочь?
Диана встала с кресла и прошлась по комнате, разглядывая книги на полках и маленькие пейзажи в рамках. Ее фигура начала немного оплывать, ноги были некрасивы, но лицо по-прежнему интересное, с резкими четкими чертами и почти без морщин.
– Представьте себе, Ира, как интересно будет избирателям следить за предвыборной борьбой двух партий, во главе которых стоят бывшие супруги. Партия Сергея Березина и партия Дианы Березиной. Скажу вам правду, в моей партии я не занимаю лидирующего положения. Но это пока. Потому что, если вы будете делать так, как я скажу, я стану лидером. Вернее, меня им сделают. Понимаете?
– Не очень.
– Ну да, конечно, вы в этом не сильны, – снисходительно бросила Диана. – Объясняю попроще, чтобы вам было понятно. Вы направо и налево будете рассказывать о том, что бывшая жена Сергея, Диана Березина, тоже занимается политикой и является активным членом партии… Впрочем, название вы с ходу не запомните, я вам оставлю свою карточку. Когда у вас начнут расспрашивать об этом подробнее, вы должны говорить обо мне хвалебные слова. Кривить душой вам при этом не придется, вам лично не в чем меня упрекнуть. Но вы должны будете подбирать такие слова, которые пробудят у журналистов интерес ко мне как к личности. Они начнут искать меня и брать интервью. Таким образом, пробудится интерес и у публики. Но пока только лично ко мне. Я же, в свою очередь, буду в интервью рассказывать о нашей партии, и в глазах общественности эта партия уже будет прочно связана с моим именем. Народ начнет называть ее партией Дианы Березиной, и тогда волей-неволей нынешние лидеры должны будут призвать меня в свои ряды. Выхода у них не будет, они поймут, что партия становится известной народу только благодаря мне и, если я уйду, о ней забудут. Народ обожает дрязги между бывшими супругами, а то, что это происходит в форме политической конкуренции двух партий, только придает пикантность и остроту. Я стану чем-то вроде свадебного генерала, и не исключено, что меня захочет переманить в свои ряды более мощная партия, которая решит повести борьбу с партией Сергея. А продавать себя я намерена дорого. Так как, милочка? Мы договоримся?
– У меня такое ощущение, Диана Львовна, что вы меня шантажируете, – сказала Ирина.
– Ну разумеется, – рассмеялась Диана. – А что в этом плохого? Я же не деньги у вас вымогаю. Я предлагаю вам сделку. Если вы не принимаете моих условий, я просто рассказываю о вас чистую правду. Если принимаете – возьму грех на душу и буду лгать, говоря всем о том, какая вы замечательная. И что, в конечном итоге, мешает вам занять такую же позицию? Если я скажу о вас хоть одно плохое слово, вы тут же оповестите широкую общественность о том, как я к вам приходила и предлагала помочь мне в политической игре. Меня это тоже не украсит, уверяю вас. Так что это еще как посмотреть: то ли взаимный шантаж, то ли обоюдная договоренность.
– Хорошо, – вздохнула Ирина, вставая и всем своим видом показывая, что затягивать беседу она не намерена. – Будем считать, что мы с вами договорились. В конце концов, я сама виновата в том, что дала вам в руки оружие против себя. А раз виновата, то и платить за свои прегрешения буду сама.
– Значит, вы мне обещаете сделать так, как я сказала?
– Обещаю. Вы сами видите, я теперь не пью и наркотиков не употребляю, так что на мое слово вы можете положиться.
Диана поняла, что ей предлагают уйти. Она вышла в прихожую следом за Ириной и взялась за шубу. В какой-то момент они оказались совсем близко друг к другу, и бывшая жена Сергея Березина буквально впилась глазами в лицо его нынешней жены. Ирина внутренне похолодела и замерла, как кролик перед удавом.
– Все-таки вы очень сильно изменились, дорогая моя, – сказала наконец Диана. – Раньше вы были совсем не такой. Мне жаль вам это повторять, но вы сильно подурнели с тех пор, как я вас видела в последний раз. Вы слишком много пили, это не способствует женской красоте. Я рада, что вы вовремя одумались.
Губы ее растянулись в ледяной улыбке, и она покинула квартиру своего бывшего мужа с видом победительницы.
Ирина еще долго стояла в прихожей, стараясь унять бешено колотящееся сердце и не в силах пошевелить ни рукой, ни ногой. Подурнела! Наконец она заставила себя оторваться от стены, прислонившись к которой она стояла, и снова пошла в спальню. Вот они, фотографии, сделанные после того, как Березин женился во второй раз. Ирина нашла несколько снимков, где лица были сняты крупным планом, и подошла к зеркалу. Да, Диана права, лицо на фотографиях было ярче и выразительнее того лица, которое глядело на Ирину из глубины зеркала. Но ведь сейчас Ирина совсем не красится, Сергей говорит, что у нее без макияжа такое нежное, домашнее лицо… Если накраситься, то она станет в точности такой же, как смеющаяся счастливая женщина на фотографиях трех– и пятилетней давности. Только зачем? Смеялась, радовалась жизни, чувствовала себя счастливой – а чем все кончилось? Так стоит ли…
* * *
Подъезжая на машине к дому, Светлана Параскевич увидела на скамейке возле подъезда знакомую фигуру. Свекровь сидела очень прямо, будто аршин проглотила, вперив в пространство невидящий взгляд. Светлана преодолела искушение свернуть под арку, не доезжая до двери своего подъезда, проехать через внутренний двор насквозь, снова выехать на дорогу и смыться подальше. Не вечно же Галина Ивановна будет здесь сидеть. Общаться не было ни малейшего желания.
Она неторопливо поставила машину, сняла «дворники», вытащила из гнезда магнитофон, заперла и проверила все двери и только после этого пошла к подъезду. Галина Ивановна молча наблюдала за невесткой, не делая ни малейшего движения ей навстречу. Она сидела, застыв в позе скорбящей Богоматери.
– Добрый вечер, – поздоровалась Светлана, подойдя к ней. – Вы меня ждете?
– Кого еще я могу ждать в этом богом забытом районе, – с тяжелым вздохом великомученицы ответила свекровь. – Я уверена, что этот район выбирала ты, а не Ленечка. Он бы обязательно подумал о том, как тяжело мне будет сюда добираться.
«Незачем тебе сюда добираться, старая сука, – огрызнулась про себя Светлана. – И нечего тебе тут делать. Знала бы ты, что сказал твой любимый сын, когда мы с ним вместе выбирали район, где будем покупать новую квартиру. Все равно где, сказал он, только чтоб мать туда пореже ездила. Жаль, что ты этого не слышала».